Золотые миражи - Александр Михайловский

– Включая и искусство отпирать двери отмычками? – саркастически ухмыльнулся Джакопо.

– Не только этому. Учителя у меня были хорошими, и, если бы вы не застали меня врасплох, то вам вряд ли удалось меня захватить. Но вернусь к тому, о чем я вам начала рассказывать. Я два года выполняла различные поручения лорда в Англии. Потом, видимо, вспомнив, что я прекрасно говорю по-французски, меня послали во Францию.

– Мадам, точнее, мадемуазель, давайте вы как-нибудь в другой раз расскажете о своих прошлых заслугах перед британской короной. Сейчас же мне хотелось бы узнать про задание, которое вам поручили на этот раз.

– Хорошо, – кивнула британская шпионка, – мадам Ленуар – дочь одного из русских дворян – графов Толстых. Ее дядя Федор – не помню уже, родной или двоюродный – долгие годы был резидентом русской разведки в Париже. Моя задача была проследить за ней – после исчезновения графа Уркварта, в котором виконт Палмерстон подозревает русских, было решено взять под контроль всю русскую агентуру в Европе. Больше я ничего не знаю. Отдельно мне поручили сделать попытку установить, имеется ли связь между русскими и бонапартистами. Ведь один из их лидеров, Жером Бонапарт, живет в североамериканском Мэриленде. Вдруг мадам Ленуар и в самом деле послана именно к ним? Или сама она останется с мужем на Мартинике, а дочь пошлет в Северную Америку?

– А зачем это нужно русским? – удивился Джакопо.

– Не знаю, мсье Леблан. Мое дело – исполнять поручения людей поумнее меня.

– А что бывает с агентами, которые не выполнили то, что им поручено? – спросил Джакопо.

– Иногда они бесследно исчезают, чаще их находят мертвыми. Про некоторых шепчутся, что они, возможно, оказались предателями. Скажите, мсье Леблан… – тут лжемадам неожиданно побледнела. – А что будет со мной? Ведь если они узнают…

Джакопо задумался.

– У вас есть знакомые в Североамериканских Соединенных Штатах?

– Есть родственники по материнской линии. И есть дядя по отцовской – в отличие от отца, он вернулся во Францию после того, как Бонапарт стал первым консулом, и служил офицером в императорской гвардии. А теперь он близок к Жерому. Они не связаны с Палмерстоном, уверяю вас, хотя я собиралась получить информацию об окружении «американского Бонапарта» именно через дядю Эрве.

– Понятно. Ну что ж, думаю, вы сможете быть нам полезной. И одно я могу вам пообещать – мы своих не бросаем.

– А кто это – «вы»?

– Вы об этом узнаете в свое время…

* * *

Входная дверь в лавку богатого оренбургского купца Рустема-хаджи со скрипом отворилась.

«Кого там шайтан несет в такой поздний час?» – подумал купец. На всякий случай он приоткрыл дверцу тумбочки, стоявшей рядом с его конторским столом. В тумбочке лежали вещи, крайне необходимые на случай визита незваных гостей – нож «вишня» и пистолет ПМ с глушителем.

– Ассалам алейкум, Рустем Бакирович! – произнес вошедший.

– Ва-алейкум ассалам, Владимир Иванович! – ответил хозяин лавки, встав со стула и незаметно прикрыв дверь тумбочки. – Что-нибудь случилось?

– Нет, уважаемый Рустем-хаджи, – усмехнулся чиновник по особым поручениям при военном губернаторе Оренбурга Владимир Даль. – Но это совсем не значит, что ничего не может случиться.

– Вы получили новую информацию от своих агентов? – поинтересовался Рустем-хаджи, в миру капитан ФСБ Рустем Бакирович Султанов.

– Именно так, Рустем-хаджи, – кивнул Даль. – Сегодня вечером из Хивы пришел караван, в котором среди хорошо знакомых мне купцов оказался и один незнакомец.

– Пандит? – спросил купец[13].

– Похоже на то, – ответил Даль. – Скорее всего, это британец, который выдает себя за торговца из Кашгарии, едущего на Нижегородскую ярмарку, чтобы закупить там товары для продажи.

– А как вы его вычислили, Владимир Иванович? – поинтересовался Рустем-хаджи. – Я знаю, что британцы своих агентов готовят очень тщательно.

– Один мой человек, – усмехнулся Даль, – случайно заметил, что среди купцов только что прибывшего каравана, стоявших у стен караван-сарая и глазевших на прохождение с оркестром батальона солдат, один машинально отбивает ногой ритм марша. А ни один мусульманин так не станет делать.

– Ну и как назвал себя этот любитель военной музыки? – рассмеялся Рустем-хаджи.

– Он прекрасно говорит по-арабски и по-индийски, – ответил Даль. – Кроме того, он достаточно неплохо знает местный тюркский язык. И еще – как сообщил мне мой человек, похоже, что он понимает и русский язык. Во всяком случае, этот Ахмед с большим интересом прислушивался к разговору двух наших таможенных чиновников.

– А что сейчас делает наш индийский гость? – спросил Рустем-хаджи.

– Отдыхает после долгого и трудного пути. Я полагаю, уважаемый Рустем Бакирович, что этого, как вы говорите, «индийского гостя» следует взять под наблюдение. Похоже, что у него в Оренбурге есть некто, с кем он хотел бы встретиться. На всякий случай я велел своему агенту не спускать глаз с новоприбывшего пандита.

– Думаете, он посетит нашего многоуважаемого Леонтия Васильевича? – задумчиво произнес Рустем-хаджи. – Это вполне вероятно. Господин Дубельт манкирует своими обязанностями и совершенно не занимается тем, ради чего его сюда прислали. Более того, он завел весьма подозрительные знакомства, в том числе и с подданными королевы Виктории. Все это наводит на вполне определенные мысли.

– Вы правы, Рустем-хаджи, – кивнул Даль. – Мне господин Дубельт не нравился еще тогда, когда я жил Петербурге. Очень странным было его поведение во время роковой дуэли Пушкина. Эх, – тяжело вздохнул Даль, – словно вчера все это было. Помню, как умирал Александр Сергеевич, а я, как врач, пытался помочь ему, но, к сожалению, медицина оказалась бессильной. Умирая, он подарил мне своей талисман – перстень с изумрудом. Вот он, – и Даль протянул руку Рустем-хаджи, показывая палец, на котором красовался массивный золотой перстень с зеленым квадратным камнем.

Хозяин лавки с благоговением потрогал перстень и тяжело вздохнул. Ему еще трудно было привыкнуть к тому, что, попав в Управление «Х», он с помощью вполне реальной машины времени перенесся в XIX век, где познакомился с такими легендарными личностями, как Владимир Даль и генерал Перовский. Как казаху, ему хотелось бы увидеть живого Чокана Валиханова, который, как и он, посвятил всю свою жизнь служению России. Но в данный момент будущий путешественник, просветитель и разведчик, которому исполнилось всего пять лет, живет в ауле Кунтимес и набирается там ума-разума.

Капитан ФСБ Султанов был переброшен в Оренбург для создания разведывательной сети в приграничных степях. Военный губернатор генерал-адъютант Перовский планировал новый поход на Хиву, и для получения нужных разведданных необходимо было использовать не только агентуру, но и технические средства. С помощью Султанова и его подчиненных удалось установить прослушку и видеонаблюдение в домах некоторых оренбургских чиновников и купцов, чье поведение вызывало сомнение в их лояльности России. Кроме того, в городе и его окрестностях жили иностранцы, известные службе Владимира Ивановича Даля как вражеские лазутчики.