Ты будешь только моей - Ольга Баскова

Женя жил один в двухкомнатной квартире. Его мать умерла три года назад, и парень тяжело переживал ее смерть: она делала его совсем одиноким. У юноши не было родных. Катя осознала, почему их в первый же вечер потянуло друг к другу: две одиноких души, отчаянно нуждавшиеся в ком-то, кто понял бы их. Судьба дала каждому такой шанс.

С появлением Жени девушка расцвела, искалеченное лицо даже похорошело, особенно когда она думала о своем знакомом. Катиной маме парень тоже понравился, и она не препятствовала их дружбе. Девушка была очень благодарна своему кавалеру за то, что он никогда не спрашивал ее о прошлом, не интересовался, кто изувечил ее и как это произошло. Порой ей казалось: прошлое постепенно отступает, и призраки не появятся перед ней. К призракам она относила не только братьев Данченко, но и свои разбитые мечты. Однако жизнь преподнесла сюрприз.

Однажды они с Женей сидели в кафе и ели обалденно (как выражался парень) вкусное мороженое. Катя случайно бросила взгляд на открывшуюся дверь и обмерла: в кафе входил Алексей под руку с незнакомой девушкой. Пара села недалеко от нее, и она смогла хорошо разглядеть обоих. За полтора года, что они не виделись, Алексей стал еще красивее и мужественнее (Женя не шел с ним ни в какое сравнение, и Катя поняла: школьная любовь не умирала и не умрет, она просто глубоко спряталась до поры до времени в сознании, как и мечты некогда красивой девочки об артистической карьере). Больше всего ее огорчило то, что Алексей пришел сюда не с Леной, с которой так дружил в школе, а с совершенно незнакомой девушкой, может быть, его однокурсницей, и эта однокурсница была очень похожа на нее, Катю: такие же роскошные каштановые волосы, точеные черты лица, огромные голубые глаза, высокие скулы. В этот момент девушка возненавидела весь свет: на ее месте могла бы быть она, если бы не этот уродливый шрам, полученный, кстати, из-за него. Ее бесило, что она даже не может подойти к нему и рассказать, сколько ей пришлось вытерпеть: ведь она никому не рассказывала, кто искалечил ее. И по той же причине он никогда не оценит ее самоотверженность, никогда не посмотрит на нее ласково, он вообще никогда ее больше не увидит: для нее лучше смерть, чем страх и жалость в его глазах.

— Пойдем отсюда, — прошептала она Жене, бросив ложку, которой ела мороженое.

— Но ты же еще не доела! — удивленно сказал парень, однако, заметив состояние подруги, взял за руку и, проследив ее взгляд, подозвал официантку:

— Рассчитайте нас, пожалуйста!

— Я подожду тебя на улице! — Катя полностью скрыла лицо в волосах и пробежала мимо столика, за которым сидели Алексей и его девушка.

Женя появился через минуту.

— Куда пойдем? — спросил он у стоявшей, как статуя, Кати, нежно тронув ее локоть, но она вдруг резко оттолкнула его и разрыдалась.

— Что случилось? — Парень обнял свою подругу одной рукой, а другой подозвал такси. Бережно усадив Катю в машину, он сказал ей:

— Это из-за того парня, да?

Она кивнула.

— Ты мне расскажешь об этом потом. А сейчас я отвезу тебя домой — не хочу, чтобы ты шла по улицам и плакала.

— Нет, не домой! — Девушка представила свою квартиру, свою комнату, где сам воздух насыщен воспоминаниями о ее несбывшейся любви, о ее мечтах. — Куда угодно, только не домой!

— Хорошо, поедем ко мне, — он взял ситуацию в свои руки. — Только позвонишь от меня маме и скажешь, что задержишься.

Очутившись в его квартире, такой спокойной и уютной, Катя на ходу сняла пальто, вбежала в гостиную и рухнула на диван, продолжая рыдать. Он в одну секунду очутился рядом, сжав девушку в объятиях и шепча какие-то слова, но она не слушала. После этой роковой встречи с прошлым ей надо было выговориться, и она говорила, говорила, рассказывая о своем детстве, своих мечтах стать голливудской актрисой, своей первой любви и ее трагическом конце. Евгений слушал, не перебивая, и ощущал острую жалость и желание помочь одинокой девушке, наказать ее обидчиков.

— Где сейчас братья Данченко? — спросил он.

— В колонии строгого режима, — ответила она, вытирая слезы. — Сидят за воровство.

— И ты не хочешь теперь рассказать правду?

Она отрицательно покачала головой.

— Все еще боишься?

— Да, — девушка посмотрела на Евгения своими прекрасными голубыми глазами, и он, обняв ее еще крепче, стал страстно целовать ее губы, руки, шею. Катя не оттолкнула его, хотя каких-то полтора месяца назад клялась, что ни один мужчина не прикоснется к ней. Теперь прикосновений она жаждала всем сердцем. Она не заметила, как он снял с нее одежду, разделся сам, как они очутились на диване и он вошел в нее, с изумлением проговорив:

— Ты девушка! Почему ты мне не сказала?

И стал еще нежней ласкать ее, постоянно спрашивая:

— Тебе не больно?

Физическая боль, которую испытала Катя, не шла ни в какое сравнение с болью нравственной, и поэтому она лишь шептала:

— Люби меня! Я хочу, чтобы ты любил меня.

Позже, насытившись друг другом, они лежали, крепко обнявшись, на стареньком скрипучем диване.

— Не жалеешь? — Евгений приподнялся на локте и заглянул в ее глаза. То, что он увидел, поразило и обрадовало его: они светились счастьем. Ответ не потребовался.

* * *

Катя успокоилась и заснула. Гладя ее плечо, Евгений вспоминал ее рассказ и думал: в его жизни, как и в жизни этой девочки, было больше огорчений, чем радостей.

В отличие от Кати, он долгое время жил в благополучной семье. Мама работала медсестрой в детском саду, отец служил, будучи кадровым офицером. Десять лет они прожили на Севере и пробыли бы там еще дольше, если бы не трагическая случайность, приведшая к гибели отца. В одном из боевых походов, в сильный шторм, в воду упал матрос-первогодок, плохо умеющий плавать. Первым увидевший это отец бросился за борт. Матроса удалось спасти, а отца унесла в море набежавшая волна.

Возможно, если бы дело было не зимой и вода не была бы убийственно холодной, папа обязательно вернулся бы к ним. Женя вспомнил, как они с мамой тогда надеялись на чудо. Тело нашли не сразу, и они, глядя в расписанное морозными узорами окно, мечтали, что его подобрал какой-нибудь корабль и вот-вот им принесут радостную весть. Однако их надежда не сбылась: труп отца нашли, его сослуживцы и командование очень сожалеют о случившемся, вдове будет назначена пенсия, именем отца назовут корабль и посмертно наградят. Женю коробило слово «посмертно». Он не верил, что больше не увидит папу, такого веселого, жизнерадостного, так любившего их с мамой! Очень долго мальчику казалось: папа просто куда-то уехал, ушел в один из многочисленных походов и скоро вернется. Однако безжалостное время все расставило на свои места.

После гибели отца здоровая, красивая, цветущая мать сдала в одночасье, превратившись в пожилую раздражительную женщину. Через год после смерти мужа у нее случился микроинсульт, и она решила уехать из Североморска, где все напоминало о прежней счастливой жизни, бросив хорошо оплачиваемую работу в части, в родной город Приреченск к своей матери. Долгое время они жили в этой квартире втроем: мама, он и бабушка Надя. С первых же дней пребывания в Приреченске Евгения очень удивило отношение к ним соседей. Сначала мальчик подумал, что их просто невзлюбили непонятно за что, однако потом понял: все в этом доме ненавидят друг друга. Такое отношение сперва было для него нестерпимым. Ужасно хотелось в гарнизон под Североморск, где сам воздух, казалось, был пропитан любовью и уважением. К окружающим тебя там людям можно было обратиться в любое время дня и ночи: тебе обязательно помогли бы. Но о Севере пришлось забыть и приспосабливаться к здешним условиям. Евгений порой задавал себе философский вопрос: что же там сплачивало людей? Суровые северные условия? Военное братство? Или еще что-то, не поддающееся объяснению? Ответа он так и не находил, как не понимал и другого: что мешает спокойно жить здесь? Он с удивлением взирал с балкона на многочисленные ссоры, порой совсем глупые, по поводу несправедливого дележа плодов с растущего во дворе абрикоса, и смеялся про себя.