Ундина особых кровей - Ирина Матлак

Шан поджал губы и недобро на меня зыркнул, но этот молчаливый выпад остался мной проигнорированным.

На камбузе было гораздо теплее, чем в каютах. Даже жарко. Над большими кастрюлями поднимался густой пар, щедро сдобренный ароматами тушеного мяса.

Ослабив верхние пуговички кителя, я отметила, что наша корабельная кухня практически не отличается от пиратской. Разве что атмосфера здесь царила куда более дружелюбная — и Бильбо, и Шан гораздо приятнее работающего у Флинта гнолла.

Ненадолго погрузившись в воспоминания об экскурсии на «Черный призрак», я тут же себя отругала. Нашла о чем думать!

И, не теряя времени, обратилась к коку:

— Скажите, вы ведь вчера уху из синеводки варили?

— И из синеводки, и из голубохвостика, — улыбнувшись в усы, подтвердил тот. — Что, понравилась?

— Очень, — кивнула я, подбирая слова для очередного вопроса: — А вы не подскажете, к вам кто-нибудь из отряда накануне заглядывал?

Бильбо на миг замер, прекратив раскатывать тесто, задумался и отрицательно покачал головой:

— Нет, никого не было. Капитан только.

Капитан Вагхан никак не мог быть тем, кто подбрасывал мне сомнительные записки, поэтому информация оказалась почти бесполезной. Почти — потому как на ее основе возникло предположение, что обеспечить синеводкой таинственного отправителя мог Шан. Мальчишке вроде него за честь в чем-то помочь кадету — если, конечно, тот не девушка.

— Шан, а ты не видел? — спросила я у него, хотя знала, что мне все равно не ответят.

Так и случилось. Мальчишка пробормотал что-то невнятное и принялся чистить картошку до того самозабвенно, словно от этого занятия зависела его жизнь. В общем-то я не возлагала на кухонных работников больших надежд, поэтому не слишком расстроилась. Еще немного пробыв на камбузе и все же предприняв несколько попыток разговорить Шана, я сдалась. Затея оказалась бесполезной.

По пути в каюту мне стало немного неуютно. Умом понимала, что корабль надежно защищен, но что толку в этой защите, если тот, кто желает мне зла, находится здесь? Впрочем, зла — слишком громко сказано. Этот некто просто меня недолюбливает и вряд ли зайдет дальше тухлой рыбы да сомнительных писулек.

Успокаивая себя таким образом, я уже почти дошла до своей каюты, как вдруг услышала приглушенные, как будто сдавленные голоса. Подслушиванием я никогда не занималась, считая его занятием очень некрасивым, но сейчас что-то заставило меня замереть.

— Не вини себя, Рагх. — Голос Сильвии звучал за приоткрытой дверью ее каюты. — Все мы оказались под чарами русалок просто потому, что этого не ожидали…

— В этом и дело, — ответили ей. — Должность обязывает меня быть готовым ко всему. Всегда.

В короткую, наполненную напряжением паузу я все никак не могла вспомнить, где слышала это имя. На корабле не могло быть никого постороннего, но никто из сослуживцев его не носил…

— Рагх, не отталкивай меня. — Впервые мне приходилось слышать, чтобы Сильвия обращалась к кому-то с такой мольбой. — Я так тебя лю…

Видимо, фразу жестом оборвал ее собеседник.

— Вы с рождения обручены, леди Уилград. Поверьте, ваши чувства ко мне остынут так же быстро, как пришли.

Только при этих словах, произнесенных подчеркнуто официальным тоном, я наконец поняла, кому принадлежит голос. Поняла и обомлела, пораженная до глубины души. Тот, кому Сильвия Уилград — высокомерная, самолюбивая альва фактически признавалась в любви, был не кем иным, как капитаном Вагханом. Его имя, в отличие от фамилии, я слышала всего пару раз, да и то мельком, поэтому и не смогла вспомнить сразу.

— Остынут? — тихо, с затаенной болезненной злостью переспросила Сильвия и взорвалась: — Остынут?! Гидра тебя утащи, они не остывают уже несколько лет! С тех пор как ваш клан заключил перемирие с нашим, с тех пор как ты с отцом лично стал приезжать к нам каждые выходные, я просто схожу с ума! Сколько раз говорила об этом, но ты будто не слышишь! Я уже не та пятнадцатилетняя девчонка, которая когда-то потерялась в горах! Когда же ты это поймешь? А помолвка — плевать на нее!

Сильвия говорила негромко, но до того эмоционально, что я буквально ощутила исходящую из каюты энергетическую волну. И тут же устыдилась того, что все еще здесь стою, приоткрывая завесу чужих тайн.

— Успокойтесь, кадет Уилград, — прозвучало холодно, когда я уже сделала несколько шагов. — Вы будущий потомственный ловец. Не всем желаниям суждено сбываться, и вам следует помнить об этом, как никому другому, — а после, через несколько бесконечно долгих мгновений послышалось полное тихого сожаления слово: — Прости.

Войдя в каюту, я поспешно закрыла за собой дверь и привалилась к ней спиной, радуясь, что Крилл на дежурстве. В мыслях творился полнейший хаос, и мне требовалось побыть в одиночестве, чтобы успокоиться и разложить все по полочкам.

Поверить в то, что нечаянно подслушанный разговор мне не померещился, было так же тяжело, как признать реальность моего вчерашнего «наказания». Капитан Вагхан всегда казался еще суровее и жестче адмирала. До чего же странно было услышать это страстное, полное неприкрытых чувств: «Рагх…»

Наверное, больше всего меня поразило, что совсем рядом, ближе, чем можно было предположить, существовала история, так похожая и одновременно не похожая на мою. То, о чем я старалась не думать весь день, снова нахлынуло, поймало в сети и накрыло с головой.

Сам факт прежнего знакомства Сильвии и капитана Вагхана не удивил — они оба происходили из влиятельных кланов альвов. Вполне закономерно, что им доводилось встречаться еще до того, как Сильвия пополнила ряды кадетов. И все же…

Оторвавшись от двери, я доплелась до кровати и, скользнув взглядом по покрывалу, аккуратно его сняла. Рыбный запашок въелся в него намертво, и что-то мне подсказывало: он не исчезнет даже после тщательной стирки.

Переодевшись, я накинула на плечи тонкое одеяло, села, подобрав под себя ноги, и устремила взгляд в круглое оконце. Ночное море снова было неспокойным, волнующимся, а волны — темными, как сама опустившаяся на него ночь. Небо затянуло плотными тучами, сквозь которые удавалось пробиваться лишь рассеянным лучам одной луны.

Я приглушила свет настольной лампы, плотнее закуталась в одеяло и, глубоко вдохнув, медленно выдохнула в попытке выпустить из себя все беспокойства.

Неожиданно действительно полегчало.

— Все будет хорошо, — пообещала я себе, изо всех сил стараясь в это поверить. — Обязательно будет.

Выходной, который нашему отряду дали сразу после рейда, я потратила на визиты. Было совестно, что уже давно не навещала старых друзей, а в преддверии скорого отъезда в столицу откладывать дольше было попросту некуда.

Начала я со скромной, ютящейся на Смурной улице библиотеки, от одного только вида которой на душе становилось тепло. Маленький медный колокольчик звякнул, и я вошла в пропахшее книгами помещение. У здешних книг был особенный запах — пожелтевшей бумаги, старого клея и воспоминаний о тех, кто читал их, сменяя друг друга, долгие годы.