Воины бури - Бернард Корнуэлл

– Его там не будет.

– Не будет? – повторила она, хмуро глядя на меня.

– С какой стати он дал нам целый день на то, чтобы мы покинули город? – спросил я. – Почему не отвел срок до рассвета? Почему не приказал уходить немедленно?

Она поразмыслила над этими вопросами, но ответа не нашла.

– Так скажи, – потребовала Этельфлэд.

– Ему известно, что мы не уйдем, – объяснил я. – И он внушает нам мысль, будто у нас целый день до атаки. Это время нужно Рагналлу, чтобы исчезнуть. А уходит он на север, через мост из судов, и не хочет помех с нашей стороны. Он не собирается нападать на Сестер. Морской конунг только-только сколотил новую армию и не желает, чтобы две или три сотни его парней полегли, пытаясь перевалить через эти стены. Рагналл поведет свое войско на Эофервик, потому что, прежде чем напасть на Мерсию, ему нужно стать королем Нортумбрии.

– Откуда ты это знаешь?

– Козодой сказал мне.

– Ты не можешь быть уверен!

– Не могу, – признал я. – И возможно, это всего лишь военная хитрость с целью заманить нас завтра в лес и перебить. Но я думаю: он жаждет, чтобы мы оставили его в покое и дали уйти, и, если он этого хочет, наша задача – ему помешать.

Этельфлэд обвила мою руку своей – жест, подсказавший мне, что мои доводы и мой план приняты. Надолго установилось молчание.

– Сдается мне, – произнесла она наконец, и голос ее мне показался тихим и робким, – что нам следует напасть на него в Нортумбрии.

– Я много месяцев твердил, что нам нужно вторгнуться в Нортумбрию.

– Чтобы ты мог отбить Беббанбург?

– Чтобы мы изгнали данов.

– Мой брат сказал, что мы не должны этого делать.

– Твой брат не хочет, чтобы тебя считали защитницей саксов, – возразил я. – Он сам мечтает стать им.

– Он хороший человек.

– Он осторожен.

И так оно и было. Эдуарду Уэссексскому хотелось быть и королем Мерсийским, но он склонился перед мнением народа Мерсии, пожелавшего выбрать вместо него его сестру Этельфлэд. Возможно, Эдуард ожидал, что она не справится, но просчитался. В данный момент его полки были заняты в Восточной Англии, изгоняя данов оттуда, и по его настоянию сестра избегала иных шагов, кроме отвоевания старых мерсийских земель. Для покорения севера, по его словам, не обойтись без объединенных усилий армий Уэссекса и Мерсии. Вполне вероятно, тут он был прав. Я, однако, придерживался мнения, что нам все равно следует вторгнуться и отбить цепь городов в Южной Нортумбрии. Этельфлэд согласилась с пожеланием брата. Ей нужна его поддержка, твердила она мне. Ей нужно золото, которое Уэссекс дает Мерсии, и западносаксонские воины, которые составляют гарнизоны бургов в Восточной Мерсии.

– Через год-другой Эдуард закрепится в Восточной Англии и придет с армией сюда, – сказал я.

– Это хорошо, – ответила она. Голос ее звучал напряженно – не потому, что ей не хотелось видеть брата с войском у себя, просто она знала о моем твердом убеждении, что ей следует ударить на север задолго до того, как Эдуард будет готов.

– И он поведет свою и твою армии в Нортумбрию.

– Так правильно, – не сдавалась Этельфлэд.

И это вторжение претворит мечту в жизнь. Мечту ее отца, короля Альфреда, чтобы весь народ, который говорит по-английски, жил в одном королевстве под властью одного короля. То будет новое королевство, Инглаланд, и Эдуард питал надежду стать первым правителем, который примет титул короля Инглаланда.

– Загвоздка лишь в одном, – уныло сообщил я. – Именно сейчас Нортумбрия слаба. У нее нет сильного короля, и ее можно забирать кусок за куском. А через год или два? Рагналл воссядет на трон, а он могуч. При нем завоевание Нортумбрии станет делом куда более трудным.

– Мы не достаточно сильны, чтобы вторгнуться в Нортумбрию собственными силами, – настаивала Этельфлэд. – Нам нужна армия брата.

– Дай мне Мереваля и шесть сотен воинов – и я в три недели возьму Эофервик, – пообещал я. – Через месяц сделаю тебя королевой Нортумбрии и поднесу тебе голову Рагналла в сундучке для Библии.

Она расхохоталась в ответ, решив, что я шучу. А я не шутил. Этельфлэд сжала мою руку.

– Мне понравилось бы получить его голову в подарок, – сказала она. – Но теперь тебе пора спать. И мне тоже.

А я надеялся, что послание козодоя было правдивым.

Выясним утром.

* * *

Когда мы покидали Сестер, солнце уже показалось на горизонте. По небу резкий ветер нес косматые облака. Семьсот воинов поскакали к Эдс-Байригу.

Всадники изливались из северных ворот Сестера: поток из кольчуг, оружия, копыт, цокающих по вымощенной камнем арке. Приветливое солнце играло на остриях копий, когда мы направились по римской дороге на северо-восток.

Этельфлэд настояла на личном участии. Она ехала на Гаст, своей белой кобыле, в сопровождении знаменосца, охраны из десяти отборных воинов и пяти священников, одним из которых был епископ Леофстан. Формально епископом он еще не стал, но скоро это должно было случиться. Ехал будущий прелат на гнедом мерине, смиренной коняге.

– Я предпочитаю не ездить верхом, когда могу ходить, – заявил Леофстан.

– Если так, отче, то можешь идти пешком, – предложил я.

– Я хромаю.

– Это я заметил.

– Когда мне было десять, меня лягнул годовалый жеребенок, – пояснил он. – То был дар Господа!

– Странные дары раздает ваш Бог.

Священник рассмеялся.

– Лорд Утред, даром была боль. Она помогла мне понять убогих, позволила разделить их мучения. То был урок от Бога! Но сегодня мне придется ехать верхом, иначе я не стану свидетелем твоей победы.

Он ехал рядом со мной, немного впереди моего большого штандарта с волчьей головой.

– С чего ты решил, что это будет победа? – поинтересовался я.

– Бог дарует тебе победу! Мы молились об этом сегодня утром. – Леофстан улыбнулся мне.

– Вы молились моему или своему Богу?

Епископ захохотал, потом вдруг поморщился. Я заметил, как лицо его исказила гримаса боли, а тело выгнулось в седле.

– Что такое? – спросил я.

– Пустяки, – отозвался он. – Иногда Бог посылает мне боль. Она приходит и уходит. – Леофстан выпрямился и улыбнулся мне. – Вот видишь! Уже ушла!

– Чудной это Бог, – ехидно заметил я, – который насылает на своих последователей боль.

– Он своего собственного Сына обрек на жестокую смерть, так почему бы нам не потерпеть немного боли? – Церковник снова рассмеялся. – Епископ Вульфхерд предупреждал меня насчет тебя! Называл тебя сатанинским отродьем! Сказал, что ты будешь препятствовать всему, чего я попытаюсь достичь. Лорд Утред, это так?