Воины бури - Бернард Корнуэлл

– Держи леди Этельфлэд в тылу!

– Она не станет…

– Выполняй! – рявкнул я. – Держи ее кобылу за поводья, если придется, но не дай ей ввязаться в бой.

Я наддал коню и вынул Вздох Змея. Блеск его длинного лезвия дал знак моим людям обнажить мечи.

Рагналл не встретил нас перед Эдс-Байригом. Да, на стенах форта были воины, но не вся его армия. Острия копий рассредоточились, а не выстроились плотным частоколом, и это говорило о том, что основные силы морского конунга ушли к северу. Он причалил корабли к берегу Мэрса и укрепил Эдс-Байриг с целью обмануть настоящего своего врага, убедить хилого королька в Эофервике, что устремления ярла направлены на Мерсию. Но Нортумбрия представляла собой более легкую добычу. Десятки нортумбрийских ярлов уже примкнули к Рагналлу – многие, без сомнения, думали, что он поведет их на юг, теперь ему предстоит заразить их энтузиазмом идти в противоположную сторону. Перед ними рассыплют обещания золота и земель, отнятых у короля Ингвера и его приспешников, ну и, разумеется, перспективы снова двинуться на Мерсию, как только будет покорена Нортумбрия.

По крайней мере, так я полагал. А мог и ошибаться. Быть может, Рагналл уже идет на Сестер или поджидает у реки со «стеной щитов». Штандарт его развевается над Эдс-Байригом, что, по моему мнению, представляло собой уловку, призванную уверить нас в том, что он внутри нового частокола. Чутье подсказывало: ярл пересекает реку. Вот только зачем ему в таком случае оставлять людей на Эдс-Байриге? Впрочем, это не главный вопрос, да я и забыл про него, когда увидел перед собой группу суетящихся людей. Кольчуг на них я не заметил. Мы следовали по недавно проторенному через лес пути, по дороге, которая должна была вести от холма к мосту из лодок, и люди тащили мешки и бочонки. Скорее всего, это были слуги, но, так или иначе, завидев нас, они бросились в заросли. Мы поскакали дальше, ныряя под ветвями, и заметили новых носильщиков, а затем среди зелени возник вдруг просвет, и вскоре перед нами уже лежала открытая местность. Она была усеяна шалашами и потухшими очагами, и я понял, что мы в том месте на берегу реки, где Рагналл устроил временный лагерь.

Подгоняемый шпорами, Тинтрег вылетел на свет. До реки оставалось всего шагов сто, а у моста из лодок скопилась толпа, ожидающая переправы. Другой берег уже пестрел от людей и лошадей; большая часть армии шла на север, но на нашей стороне оставалось много коней, припасов, домашних и слуг. Чутье не подвело меня – Рагналл направился в Нортумбрию.

Потом мы ударили.

Рагналл наверняка знал о нашем приближении, однако, видимо, рассчитывал, что мы пойдем прямиком под Эдс-Байриг и встанем там, введенные в заблуждение его большим знаменем, решив, будто он внутри. Наш стремительный бросок застал его арьергард врасплох.

Арьергард, впрочем, это громкое слово. Остатки на южном берегу Мэрса включали пару сотен воинов, их слуг, некоторое количество женщин и детей да россыпь свиней, коз и овец.

– Сюда! – заорал я, забирая влево.

В мои намерения не входило бить прямо по перепуганной толпе, бросившейся к мосту, – вместо этого я хотел отрезать ее от переправы. Я обогнул беглецов и погнал Тинтрега вдоль реки к мосту. Прямо позади меня скакало по меньшей мере около дюжины дружинников. Взвизгнул ребенок. Один из мужчин попытался остановить нас и швырнул тяжелое копье, просвистевшее мимо моего шлема. Я промчался дальше, но, видимо, кто-то из моих ударил его, потому что до меня донесся жестокий звук стали, врубающейся в кость. Тинтрег клацнул зубами, ворвавшись в массу, сгрудившуюся перед мостом. Люди пытались сбежать, некоторые полезли в ближние лодки, другие прыгали в реку или даже в отчаянии спешили обратно к лесу. Я натянул поводья и соскочил с седла.

– Нет! – Женщина пыталась закрыть собой двоих маленьких детей, но я не обратил на нее внимания и пошел туда, где настил моста смыкался с илистым берегом. Я встал там, один из моих воинов встал рядом, мы одели на руку щиты и сдвинули окованные железом края.

– Бросайте оружие! – крикнул я мечущейся толпе.

У норманнов теперь не было пути к отступлению. Сотни моих конников вырвались из чащи, и моя «стена щитов» преградила дорогу через Мэрс. Я надеялся поймать нечто большее, чем эти жалкие остатки, но то ли Рагналл поднялся рано, то ли мы припозднились с выступлением из Сестера.

– Они жгут корабли! – воскликнул Финан.

Ирландец, все еще верхом, присоединился ко мне. Женщины вопили, дети плакали, а мои люди орали на попавших в ловушку врагов, заставляя их бросать оружие. Я обернулся и увидел неисчислимый флот Рагналла – корабли либо пристали к дальнему берегу, либо сидели на мели близ него – и людей, которые бросали внутрь корпусов факелы. Другие поджигали суда, поддерживающие грубый дощатый настил переправы. Лодки явно подготовили к уничтожению – трюмы наполнили сухим хворостом и облили смолой. Горстка судов держалась несколько выше по течению, пришвартованная к вбитым в ил столбам. Видимо, это были те немногие драккары, которым предстояло избежать огня.

– Господь в небесах! – изумился Финан, спешившись. – Да тут целое состояние гибнет в пламени!

– Стоит лишиться флота, чтобы приобрести королевство, – проворчал я.

– Нортумбрия, – сказал ирландец.

– Нортумбрия, Эофервик, Кумбраланд – Рагналл возьмет все, – ответил я. – Заберет всю северную страну отсюда и до Шотландии! Все эти земли окажутся под властью сильного короля.

Языки огня запрыгали с корабля на корабль, дым повалил клубами. У меня мелькнула мысль спасти одно из судов, но настил был плотно прикреплен к корпусам, а те друг к другу. Не было времени рубить веревки и выдергивать прибитые гвоздями доски. Мост должен был вот-вот обратиться в пепел. Я заметил всадника, вынырнувшего из дыма. Это оказался голый по пояс, длинноволосый, высокий мужчина на здоровенном вороном коне. По горящему настилу ехал Рагналл. Конунг замер шагах в тридцати от нас. Вокруг него и коня кружились волны дыма. Он вытащил меч и в клинке отразились сполохи.

– Утред, я вернусь! – крикнул ярл.

Он помедлил, словно дожидаясь ответа. За спиной у него обрушилась мачта, испуская тучи искр и черного дыма. А Рагналл все ждал. Но я молчал, и тогда он развернул коня и скрылся за огненной пеленой.

– Чтоб ты сгорел! – в сердцах буркнул я.

– Но зачем он оставил людей на Эдс-Байриге? – вспомнил Финан.

Обескураженный арьергард на нашем берегу не оказал сопротивления. Северян было намного меньше, и их женщины умоляли мужчин бросить оружие. Мост за моей спиной наконец разрушился, и горящие корабли поплыли по течению. Я сунул Вздох Змея в ножны, взобрался в седло и завел Тинтрега в гущу перепуганных пленников. Большая часть моих людей спешилась и подбирала мечи, копья и щиты, однако молодой Этельстан оставался верхом, как и я, и прокладывал себе дорогу через поникшую толпу.

– Господин, что нам с ними делать? – спросил он у меня.

– Ты принц, – напомнил я. – Ты и скажи.