Солнечная воительница. Сказки Нового мира - Филис Кристина Каст

Землеступы и Псобратья мрачно прибавили шагу, хромая и спотыкаясь, но стараясь не отставать.

Зора сосредоточилась на тропе перед собой и на том, как ее раздражало собственное состояние. У нее пекло глаза. Болел живот. И, что самое неприятное, стянутая кожа горела и чесалась. Богиня, как же она ненавидит болеть!

– Ты что, злишься?

Зора подпрыгнула.

– Прости, – добавил О’Брайен поспешно, – я не хотел тебя напугать.

– Я просто не знала, что ты так близко. Я была уверена, что услышу тебя и твой детский сад издалека. – Она наклонила голову, изучая его. – Ты собачья повитуха?

О’Брайен расхохотался, отчего щенки у него под рубашкой испуганно завозились, и ему пришлось успокаивать их, прежде чем ответить.

– Нет, ничего подобного. Я просто Псобрат, а собаки для нас очень важны – особенно щенки, которые еще не могут за себя постоять.

– О… Пожалуй, в этом есть смысл… – Она помолчала и добавила: – И я не злюсь. Я больна, а это ужасно раздражает. И еще я беспокоюсь, – сказала Зора и сама удивилась, почему ей вдруг захотелось что-то объяснять этому Псобрату.

– О чем?

Она фыркнула.

– Давай посмотрим. – Она поднесла к лицу руку, загибая пальцы. – Лес горит. Со мной целая куча раненых – и некоторые из них ранены очень серьезно. Я понятия не имею, когда вернется Мари и вернется ли она вообще. В родильной норе нет нужных медикаментов. В родильной норе нет еды. А еще я веду врагов в сердце нашего Клана. Есть, конечно, и более мелкие проблемы, но эти, пожалуй, основные.

– Хочешь понести щенка?

Зора всмотрелась в лицо О’Брайена и второй раз задумалась, не дурачок ли он.

– С чего бы мне хотеть нести щенка?

Он с озорным видом улыбнулся.

– С чего бы тебе не хотеть нести щенка?

Прежде чем она успела возразить, он вытащил одного щенка из-под рубашки и вручил его Зоре.

Она взяла щенка и, когда тот уставился на нее блестящими черными глазками, поняла, что это та самая девочка, которую она уже держала.

– Ты вернулась, – сказала она щенку.

Маленькая терьериха открыла рот и радостно запищала, а потом неуклюже повалилась на спину, толстым животом вверх. Зора, недоуменно подняв бровь, посмотрела на О’Брайена.

– Щенкам нравится, когда им чешут животики.

– О! Гм, ладно…

Зора уставилась на щенка. Тот уютно устроился у нее на сгибе локтя, раскинув лапы в стороны. Зора неуверенно вытянула указательный палец и осторожно почесала мягкое пухлое пузо.

Девочка завиляла своим крошечным хвостиком так отчаянно, что все ее тельце заерзало, и довольно запыхтела. Зора не смогла сдержать улыбки. Она провела пальцем до щенячьей груди, наслаждаясь мягким теплом черного меха.

– Ой, смотри! Я думала, она вся черная, а у нее на груди белое пятно. Похоже на полумесяц, – сказала Зора, обводя светлое пятнышко пальцем.

О’Брайен заглянул ей через плечо, и его приятное лицо расплылось в восторженной улыбке.

– Я и не заметил. Я тоже думал, что все щенки черные, но, оказывается, эта девочка особенная.

– Особенная?

О’Брайен кивнул.

– Считается, что Солнце особенно благосклонно к темным щенкам со светлыми пятнами. В Племени таких щенков называют солнечными. Мы верим, что это знак, предрекающий величие. – Он почесал девочку под подбородком. – Эту малышку ждет удивительная судьба.

– Солнечная, значит? Хорошее имя.

– Это не настоящее ее имя. Настоящее мы не узнаем, пока она не выберет себе спутника.

– Для меня она всегда будет Солнечной.

Щенок отчаянно зевнул и завозился, устраиваясь на руке поудобнее, а потом сунул мордочку Зоре под мышку и мгновенно заснул.

– Она спит. Снова. С ней что-то не так? – прошептала Зора, не желая тревожить Розу.

– Нет, все в порядке. Щенки много спят. На самом деле это большое благо, потому что, когда они не спят, они ищут себе неприятностей, а это утомляет.

– Можешь мне не рассказывать. Я живу с Мари и ее чудищем. Ты знал, что Ригель слопает веник и закусит камнями, если его не остановить?

– Вот поэтому я и говорю, что это благо. Когда молодые псы бодрствуют, они занимаются вещами, которыми им не следует заниматься.

– И свежеиспеченный хлеб тоже сожрет, если за ним не следить. Он наловчился ходить совсем тихо, когда думает, что я не смотрю, – пожаловалась Зора.

– Не забывай, что они так же умны, как и мы – только по-своему.

– Да ну? – Она опустила глаза на мягкое теплое создание, доверчиво посапывающее у нее на руке. – Они настолько умные?

– Да. В некотором смысле они даже умнее людей. Они слышат запахи, которых не слышим мы, и способны отличать их друг от друга, даже когда они перемешаны.

– Хочешь сказать, Ригель может определить, из каких ингредиентов я смешала мазь?

– Запросто.

– Хм. Любопытно. Когда Мари вернется, надо будет обсудить с ней, как бы занять его делом. Я хочу сказать, если он может определить состав мази, то сможет и отыскать ингредиенты для меня или Мари? – сказала Зора, рассеянно поглаживая спящего щенка.

– Вполне. Но терьер справится с этим еще лучше. Они Охотники и привыкли полагаться на нюх даже больше овчарок.

– Не понимаю, как такие огромные псы могут жить с вами на деревьях. Посмотри на Капитана, – Зора кивнула на Капитана и Шену, шагающих рядом с Лидией и Сарой. – Он же здоровенный. Как же он карабкается по деревьям?

О’Брайен подавил смешок. В глазах его плескалось веселье, и он явно получал удовольствие, рассказывая Зоре о жизни в Племени.

– Нашим собакам не нужно карабкаться. Племя разработало систему подъемников, так что карабкаться не нужно вообще никому. И потом, у нас по всему городу веревки и блоки. Спускаться дюльфером с собакой, привязанной ремнями к спине, проще, чем можно подумать, – даже если это взрослая овчарка.

– Дюльфером? Я и слова-то такого не знаю.

– Это быстрый способ спуститься и подняться – но в основном спуститься – из города. Объяснить сложно, проще увидеть это своими глазами. Если хочешь, я тебе как-нибудь покажу.

Зора встретила его взгляд.

– Ноги моей не будет в вашем городе. Никогда.

Неизменная улыбка сползла с лица О’Брайена, как жир с горящей свечи.

– Вообще говоря, показать можно где угодно. Нужен только моток надежной толстой веревки и якорь. Я легко могу устроить демонстрацию. Это будет не совсем то, что в городе, но ты, по крайней мере, поймешь, что я имею в виду.

Зора отчаянно жалела, что из-за нее с его лица пропала улыбка, – и злилась на себя за то, что ей вообще было дело до настроения Псобрата.