Песнь крови - Кэт Адамс

— Проклятье. Вечно ты все портишь. Он что, твой?

— Нет, — призналась я. — Он серьезно болен. Я по запаху догадалась.

— И ты это чувствуешь? Кроме шуток?

— Да.

— Ух ты! — воскликнула она. — А от меня чем пахнет?

— «Шанель № 5», дорогая кожаная обивка и сандвич из ржаного хлеба с курицей, — выпалила я.

Дона покраснела.

— А он — славный. Староват, но симпатяга.

Я не ответила. Взяла с подноса стаканчик и пригубила нектар богов. Кофе обжигал. Я стала пить его маленькими глотками, наслаждаясь каждой каплей и прогоняя чужое зловоние.

— Спасибо тебе, — поблагодарила я Дону. — Позволь мне побыть одной? Хочу кое-кому звякнуть.

Я собиралась начать с бабушки, а значит, разговор мне предстоял нелегкий. Затем придется сообщить ужасную новость жене Боба.

Моя бабуля не брала трубку. Странно. Она пышет здоровьем, но все же не молода. Наверное, она избегала меня. Она так делает всегда, когда они с моей матерью договариваются о чем-то заранее. Например, чтобы я дала «Миату» своей матушке — неисправимой алкоголичке, у которой отобраны права.

«Хватит, Селия. Не паникуй. Может, она просто в церкви».

Я честно попыталась связаться и с Кевином. Не добившись успеха, оставила ему голосовое сообщение. Я, мол, торчу в офисе, и не забуду его, Эмму и Эми постоянно благодарить за спасение собственной жизни.

Потом я решила проверить, как поживает мой старый, пока потерянный мобильник. Увы, там по-прежнему звучало «абонент временно недоступен», и это раздражало. Если не получу доступ в ближайший час, соединюсь со службой технической поддержки и буду им жаловаться.

Прежде чем набрать следующий номер, я немного помедлила.

Гвендолин Тэлберт — один из лучших психотерапевтов, но три года назад она ушла на пенсию. Она специализировалась на жертвах травм — и часто ее пациентами были дети. Она спасла мой рассудок после событий, приведших к смерти моей сестры. Именно благодаря Гвен и ее дару я смогла иметь нормальные любовные отношения с Бруно де Лука. Позже мы с ним расстались, я ни с кем не встречалась, но таков был мой собственный выбор.

А теперь мне необходима помощь. Я старалась гнать от себя мысли о нападении и вампирских укусах. Но так не могло продолжаться вечно. Шок со временем пройдет, и тогда мне понадобится психотерапевт. Я хотела, чтобы им стала Гвен.

Три гудка — и сработал автоответчик. Сегодня точно не мой день. Я слушала, как спокойный женский голос произносит: «Вы позвонили Гвендолин Тэлберт. К сожалению, я не принимаю пациентов. Если же дело личное, назовите свое имя и номер телефона после сигнала».

Вдохнув поглубже, я четко проговорила:

— Гвен, это я… Селия Грейвз. У меня… проблемы. Я знаю, что вы на пенсии, но я никому не доверяю. Надеюсь на вашу консультацию. Не могли бы вы, по крайней мере, подсказать мне, к кому обратиться? Пожалуйста!

Господи, а ведь я в отчаянии! Но так оно, по сути, и было.

El Jefe тоже находился в моем списке. Я же должна узнать о «недоделках» и выяснить, какова наилучшая методика поиска вампиров-мастеров. Но Уоррен не вернулся из Чикаго, поэтому я решила действовать самостоятельно.

Теперь на очереди Ванесса.

Я попросила Дону добыть мне ее контакты через Интернет. Удивительно, но Ванесса взяла трубку после третьего гудка. Я действительно старалась очень мягко сообщить ей о гибели Боба. Ванесса встретила новость бурно. Она настолько громко кричала, что я положила трубку на стол. В конце концов Ванесса принялась в гибели Боба винить меня, истерически разрыдалась и отключилась. Больше родных и близких у Боба не было, и я пребывала в замешательстве. Он был хорошим человеком. Не идеальным, ну и что? Боб заслуживал того, чтобы его оплакивали не только мы с Ванессой. О том, что они развелись с Ванессой, я не догадывалась, пока она не проорала мне об этом по телефону. А если у Боба появилась новая подружка? Что за мучение с моей частичной амнезией. Похоже, придется снова звонить Ванессе.

Наверное, через недельку, когда все уляжется, я попробую с ней поговорить. А пока мне хотелось заняться собой.

Я преодолела расстояние от края тротуара до входной двери университетской библиотеки на максимальной скорости. Фасад здания был застеклен, и в безопасности я себя ощутила, лишь пробежав половину пути вниз по лестнице, ведущей к подвальному этажу.

Раньше казалось странным то, что именно здесь размещено хранилище литературы о паранормальных явлениях. Сейчас я испытывала облегчение. Комнаты без окон — это просто замечательно!

На середине пролета я наткнулась на невидимую магическую преграду и судорожно вцепилась в перила. Целую минуту я удерживала равновесие и потом осторожно двинулась вперед. Я словно просачивалась через стену, состоящую из желе. Кожу стало покалывать, и вскоре на ней засверкали крошечные искорки, как от статического электричества. Но назад я уйти не могла. Ситуация улучшилась только на последней ступени. В эту секунду из-за перепада давления у меня щелкнуло в ушах и затрепетали краешки ноздрей.

Я узнала сотрудницу за стойкой. Анна руководила отделом литературы о паранормальных явлениях и метафизике более десяти лет. Она помогала мне подбирать материалы для многих проектов, а еще цитировала огромные отрывки из разных книг по памяти. Тихая женщина «определенного возраста» в очках, со стальной сединой и теплыми карими глазами. Меня восхищало ее мрачноватое чувство юмора. Анна частенько прибегала к колдовству, чтобы решать недоразумения, связанные с проделками студентов и их попытками вынести литературу из хранилища. Несомненно, магическая преграда на лестнице являлась делом ее рук.

— Не двигаться, — властно прозвучал голос Анны. — Тебе тут не место.

Гнев волной поднялся внутри меня. Как она смеет?

— Сейчас день, Анна, — укоризненно буркнула я. — И я — не кровосос.

— Будь ты вампиром, — холодно отозвалась Анна, — ты бы не прошла через заклятый барьер. Однако, несмотря на твои человеческие черты, ты представляешь опасность для окружающих.

Мое сердце забилось чаще. Взгляд сосредоточился на вене, пульсирующей у основания жилистой шеи Анны. Запах ее страха, приправленный адреналином, раздразнил мои рецепторы, как букет дорогого вина. Я почти ощутила вкус…

Я зажмурилась и прогнала прочь соблазнительные образы. Постаралась овладеть собой. Я начала медленно дышать ртом, чтобы ослабить обоняние. До темноты — еще далеко, но разум подсказывал мне: «Пора отправляться на охоту».

Я не вампир. Я не треклятый кровосос.

Получилось не сразу. Вероятно, зрелище было не слишком приятным, но я поборола своего внутреннего зверя.

Наконец, я осмелилась открыть глаза.

Анна, не мигая, смотрела на меня.

Через некоторое время она нарушила тишину. Ее интонации были ровными и спокойными. Она словно усмиряла дикое животное или говорила с человеком, который собрался прыгнуть с крыши.