Завтрак с полонием - Наталья Александрова

Распахнув дверь, она огляделась.

Особенного разгрома взломщик не учинил, но добрался дозаветного шкафчика, где Луиза держала спиртное.

Луиза рассердилась.

Но когда она увидела, что мерзавец выпил почти всю бутылкупрекрасного односолодового виски, которое она предпочитала всякому другому, даеще и бросил недопитую бутылку на пол, так что остатки драгоценной жидкостивытекли на потертый коврик, — она пришла в настоящую ярость.

Луиза вытащила из сумки свой револьвер и двинулась по следамнарушителя. Следы были отчетливые, мокрые и вели во вторую комнату, которуюЛуиза считала спальней. Она распахнула дверь и увидела, что наглец как ни в чемне бывало дрыхнет на ее диване, завернувшись в два одеяла.

Луиза сдернула одеяла, подняла револьвер и рявкнула могучимхриплым голосом:

— А ну вставай, скотина!

Для большего эффекта она добавила еще кое-что, и злодейдействительно встал на ноги. Правда, глаз он так и не разлепил, да и простоялна ногах совсем недолго, сделал один неуверенный шаг и тяжело рухнул на пол.

Луиза озадаченно посмотрела на неудачливого грабителя,почесала в затылке и опустилась рядом с ним на колени.

Он был явно без сознания. Кроме того, его одежда быламокрой, а все лицо покрывали ушибы и ссадины.

— Видать, парню здорово досталось, — пробормотала Луизаи решила, что не будет сердиться на него за выпитое и пролитое виски. Онадовольно ловко стащила с незваного гостя мокрую одежду, принесла из шкафа сухоеодеяло и укутала его, предварительно взгромоздив обратно на диван. При этом онаубедилась, что не только лицо, но и все тело ночного посетителя покрыто следамипобоев, и прониклась к нему еще большим сочувствием.

Кроме того, при виде этого молодого и сильного мужчины Луизанеожиданно вспомнила свою давнюю мечту о сыне.

Конечно, этому парню было прилично за тридцать, может, дажеближе к сорока, так что он никак не годился ей в сыновья, но тем не менеекакая-то робкая материнская струна в душе этой грубой и сильной женщиныпечально и томительно зазвенела.

Луиза заботливо поправила одеяло, дотронулась до покрытогоиспариной лба и устроилась в глубоком кресле, откуда могла видеть своегонеожиданного гостя.

Едва устроившись в кресле, Луиза заснула. Ей снилось, какона вдвоем с маленьким мальчиком плывет в лодке по огромному озеру.

— Здесь лучше ловить на мотыля, — объясняла онаребенку. — Хотя на муху тоже отлично клюет…

Мальчик слушал ее очень внимательно и насаживал наживку накрючок. Хотя на вид ему было лет семь, он чем-то был удивительно похож наночного взломщика.

— Все-таки нехорошо влезать без спросу в чужоежилище, — ласково пожурила Луиза ребенка. — Это незаконно. Нельзяоткрывать запертую дверь…

— Откройте, мисс Спарроу! — вторгся в ее сон чей-тоголос.

Луиза вздрогнула и проснулась.

— Открой, Луиза! — снова раздался голос за дверью еедомика. На этот раз она узнала его. Это был Гэри Митчелл, констебль.

С Гэри они были, можно сказать, друзьями детства.

Луиза поднялась, потянулась и вышла на крыльцо.

— Доброе утро, Луиза! — приветствовал ееконстебль. — Как твои дела?

— Отлично, Гэри! А как твои? Как Кэти?

— Спасибо. — Констебль посерьезнел и перешел к делу: —Сегодня ночью ты не заметила ничего подозрительного?

— Подозрительного? — переспросила Луиза. — Что тыимеешь в виду?

— Каких-нибудь незнакомых людей… ну, ты меня понимаешь.

— Не совсем, Гэри. — Луиза сделала задумчивый вид.

— Понимаешь, Луиза, Берт Финчли слышал ночью что-тостранное… вроде выстрелы… а я сейчас прошелся по причалу и увидел там какие-топятна, похожие на кровь. Так вот я и решил зайти к тебе и спросить, не виделали ты чего…

— Ну вот ты и спросил. — Луиза начала терятьтерпение. — Ты спросил, и я тебе отвечаю. Если хочешь, могу даже два раза:нет, я ничего не видела. Никаких подозрительных людей. Правда, я вчера довольнодолго сидела в «Слоне и корзине», но все равно — если бы здесь кто побывал, ужповерь мне, я бы об этом знала.

— Вот как, — протянул констебль, и в голосе егопрозвучало сомнение. — Вы уверены, мисс Спарроу?

— Уверена, Гэри, уверена. Так же как в том, что ты стоишьтут передо мной и мнешься, как карманник перед причастием.

— Хорошо, Луиза, — вздохнул констебль. — Тольковот как же насчет твоей двери?

— Насчет двери? — переспросила Луиза. — Что такоенасчет моей двери?

— Она разбита. — Гэри Митчелл ткнул толстым пальцем,покрытым рыжими волосками, в пустующий квадратик на двери. — Такоевпечатление, что к тебе кто-то влез. Я прав, Луиза?

— Можешь засунуть свое впечатление сам знаешь куда, ГэриМитчелл. Я тебя знаю пятьдесят лет, и ты меня знаешь около того, так что тызнаешь, что со своими впечатлениями можешь держаться подальше. А насчет этойдвери — вот оно как было: я пришла вчера из «Слона и корзины» очень поздно, и ябыла малость под мухой. Сам понимаешь, мы обсуждали матч с «Арсеналом»…

— Понимаю, Луиза!

— Так вот, я хотела открыть дверь, но чертов ключ выпал уменя и закатился под крыльцо. Я попробовала его найти, но мне было малость непо себе, и мой организм не захотел торчать здесь, согнувшись в три погибели.Тогда я обернула руку платком и выбила это треклятое стекло, а потом засунуларуку и открыла дверь изнутри… ведь это мой дом, верно? Значит, и дверь моя, и яимею право делать с ней все, что захочу! Если захочу, могу вообще изрубить еена куски и сжечь в печке, и никакой констебль, даже такой толстый и ленивый,как ты, не может мне в этом помешать!

— Верно, Луиза, — проговорил Гэри примирительнымтоном. — Ты можешь делать с этой дверью все, что угодно. Я просто увиделее и забеспокоился, не случилось ли с тобой чего… вдруг к тебе в дом забралсябродяга… тем более что Берт Финчли слышал ночью что-то вроде выстрелов, и этиследы на причале…

— Гэри Митчелл! — Луиза уперла руки в боки и сверхувниз уставилась на констебля. — Ты знаешь меня пятьдесят лет или околотого. Неужели ты думаешь, что я не справилась бы с каким-то бродягой?

— Нет, Луиза, я так не думаю. — Констебль стушевался.

— Даже если бы это был очень здоровый бродяга, а не какой-тохилятик, или если бы он был не один — на этот случай у меня тоже кое-что есть…

— Хорошо, Луиза, ты меня убедила. Так что я, пожалуй, пойду…

— Иди, Гэри Митчелл, я тебя не задерживаю.

— Только вот что… — Глаза констебля хитроблеснули. — Не пригласишь ли меня на чашку чая, или кофе, или ещечего-нибудь подобного?