Весенние игры в осенних садах - Юрий Винничук

По пути к гастроному я предложил Роме на минутку уединиться, вооружившись бутылкой шампанского. Она чуток заколебалась, словно размышляя, к чему я это ей предложил, но все же согласилась. Пока она покупала воду, я прихватил две бутылки шампанского и спрятал в пакет. Мы забрели в пустынный скверик и присели на скамейку. Я открыл шампанское, правда, пить пришлось из горла, так как пластиковых стаканчиков в гастрономе не оказалось. После нескольких затяжных глотков я почувствовал прилив сил, после чего захотелось продолжить наше уединение. Но я не торопился. Мне было хорошо. Рома оказалась симпатичной девушкой с длинными ногами и большим чувственным ртом. Я обнял ее за плечи и прижал к себе. Рома продолжала тараторить. Она говорила и говорила, а я уже привычно отключался и думал о чем-то своем. И все же под хмельком хочется уже не отключения, а общения. Я не искал другого способа закрыть ей рот, а просто наклонил говорящую голову к себе и поцеловал взасос. И сделал это так неожиданно и напористо, что она оказалась парализованной и внезапно превратилась в египетскую мумию: глаза ее смотрели не мигая, рука с оттопыренным мизинчиком повисла в воздухе, а застывшие в немоте губы ни единым движением не отвечали на мой поцелуй. Я целовал мумию и наслаждался тишиной, упивался ароматами цветов и меда, нежным стрекотом кузнечиков и отдаленным кваканьем лягушиных хоров. Когда же я наконец оторвал свои губы от ее губ, чтобы освежить горло, тишину – о чудо! – ничто не нарушило. Рома молчала с приоткрытыми устами и оттопыренным пальчиком. Я поднес ей ко рту бутылку, она глотнула и снова молчала. Я не имел ничего против. Я ведь тоже люблю помолчать. Однако немая сцена продолжалась недолго. Спустя минуту Рома изрекла такое, от чего у меня перехватило дыхание:

– Ну, вот мы и поцеловались.

Я подумал, что мне это послышалось, и переспросил:

– Что?

Она повторила тем же отсутствующим тоном. Это звучало так, словно наше целование было запланировано.

– А я-то думала, что это произойдет чуть позже, – добавила она.

Тут я и вовсе оторопел. Выходит, она и впрямь строит относительно меня какие-то планы?

– Не понял, – сказал я. – Неужели такие вещи планируются?

– А что здесь плохого? Я думала, что сегодня мы только познакомимся и назначим свидание. А затем встретимся, пойдем гулять… И тогда… ну, тогда это случится…

– А почему ты так была уверена в том, что мы договоримся о встрече?

– А разве ты этого не хотел?

– Э-э… я… разумеется, хотел… но мы могли так быстро и не договориться, ведь правда?

– Правда. Но я рада, что случилось именно так. Если ты на самом деле увлекся мной, то нет смысла все это затягивать.

Здравая мысль. Но откуда она взяла, что я ею увлекся?

– Я давно мечтала с тобой познакомиться, но я же такая трусиха. Леся не раз затягивала меня в «Вавилон», уверяя, что ты там бываешь каждый вечер, но в те несколько вечеров, что мы туда ходили, тебя там почему-то не было. А когда Леся сказала, что пригласила тебя на именины, я так обрадовалась!

И она прижалась ко мне еще теснее, однако мне уже было не до интима, я чувствовал, как во мне исподволь нарастает смешанный с недоумением гнев. Значит, Леся все это нарочно подстроила и пригласила меня ради своей сестры? Ну не свинья? Конечно, она хотела как лучше, все женщины стараются поступать как лучше, однако почему-то чаще выходит наоборот. Рома была вполне симпатичной девушкой, и все же она не вызывала во мне вспышки столь чаемых мною чувств. Я допил шампанское и достал вторую бутылку. Это весьма удивило и даже озадачило Рому, она начала уговаривать, что не стоит, ведь мы и так слишком задержались, к тому же она пить больше не будет, но я не слушал ее. Я уже захмелел настолько, что мог выдать ей всю правду-матку насчет их дерьмовых наливок и самопальной цыганской водки. Неужели она не заметила, что я ничего, кроме воды с их стола, не пил? Неужели не просекла, что находиться трезвым в незнакомой компании для меня мука смертная? Просто сейчас я должен лишь наверстать упущенное за столом. Теперь пришло время кивать ей, на глазах у нее задрожали слезки, она захлопала ресницами и – о чудо – в этот раз Рома не несла никакой отсебятины, она не только молча соглашалась со мной, но и сама несколько раз приложилась к бутылке жадным ртом. Я радостно подмечал, как она быстро хмелеет и, целуя ее снова, уже смелее положил ей руку на грудь. Рома застонала, укусила меня за ухо и пересела мне на колени. Я погладил ее бедра сначала поверх юбки, а затем начал действовать и под юбкой, пробираясь все выше и выше, она пробовала, не отрываясь от моих губ, помешать моему натиску, но штурм продолжался, и вот моя рука раздвинула ее бедра и припала к пышущей жаром роскошнице, и вот здесь Рома затрепетала, словно пойманная в сети русалка.

Вокруг уже опускались сумерки, людей не было видно, и я попытался снять с нее трусы, чтобы довести начатое до конца. И тут Рома, отчаянно защищая свою последнюю крепость, простонала, что она еще девушка. Вот так номер! Худшей свиньи Леся не могла мне подсунуть. А может, сегодня у Ромы не тот день, и сквер не то место, где она была бы готова распрощаться с девственностью. Что ж, я не настаивал. Возможно, кто-нибудь другой был бы шокирован таким известием, быстренько бы выцедил бутылку и вернулся с дамой в компанию, но я ведь джентльмен. Я расстегнул ширинку, вынул свой блудень и вложил ей в руку. Она была словно сомнамбула и явно не знала, как поступить ей с этим сокровищем, но ведь существует такая отличная вещь, как инстинкт, и он делает чудеса – через минуту она овладела искусством игры на столь прихотливом инструменте. А я продолжал ласкать ее пальцами, пока не довел до такого взрывного оргазма, что вынужден был свободной рукой зажимать ей рот, хотя под конец она все же укусила мои пальцы. Не выходя из полусознательного состояния, она простонала: «Что это было?» Я решил не терять времени на консультации, а, пересадив ее снова на лавку, слева от себя, наклонил смиренную голову к своему блудню. Она вначале отворачивалась, сжав губы, но сопротивление продолжалось недолго, вскоре губы раскрылись. Я был уже порядком возбужден и, почувствовав, как внезапно взлетаю, словно Икар, к солнцу, вдруг быстро пошел на экстренное снижение, сбрасывая топливо, отчего она закашлялась и даже поперхнулась. После этого напоил шампанским и сам допил остаток. Она снова спросила:

– Что это было?

– Орально-инструментальный секс, – ответил я, поднявшись с лавки. – Нам пора.

– Я никогда этим не занималась, – сказала она, заглядывая в бездну моих невинных глаз.

– Верю, но все когда-нибудь начинают.

– С этого?

– И с этого тоже.

Я протянул ей руку, она поднялась, я взял сумку с водой, и мы отправились на именины. А до этого я успел запастись еще двумя бутылками шампанского. Взглянул на часы – мы отсутствовали больше часа. Ну, нормально. Я прекрасно себя чувствую после шампанского. Вернулись как раз во время перекура. Ромина мама, увидев нас, прямо лучилась радостью:

– Ой, пропажа явилась! Вы, наверное, прогуливались? Вот и хорошо. Садитесь, сейчас горячее подам.