Неистовый - Л. Дж. Шэн

Для нее я символизировала образ больного ребенка, хулиганки и хитрой бестии. Глупой девчонки, которая рисковала своей жизнью ради работы в дурацком кафе в Нью-Йорке, вместо того чтобы жить под ее крылом. Девушки, которая так и не нашла хорошего парня.

Потому что Вишес такой милый мальчик.

Это стало еще одной причиной, почему я до сих пор не рассказала о расставании с Дарреном. Ведь считая, что я встречаюсь с врачом, они не так сильно доставали меня после переезда Милли в Лос-Анджелес. И за это следовало благодарить очарование Даррена. Ведь только из-за него – хоть он и не осознавал этого – родители не доставали меня просьбами вернуться в Калифорнию, чтобы жить у них под боком в безопасном пузыре, как грустный интроверт.

Но меня не интересовала такая жизнь. Я обожала музыку, готовила отвратительный кофе, читала журнал Vice, поднимала настроение встревоженным матерям, которые тряслись над своими недоношенными детьми, и любила погудеть на хорошей вечеринке. Я была личностью. Со своим характером и мыслями.

Но в Тодос-Сантосе я никогда не чувствовала себя так.

– А где папа? – Я взъерошила волосы Милли, пока мы шли на кухню.

– Поехал в центр с Виком. – Она подтолкнула меня вперед. В воздухе витал аппетитный аромат овощей, корицы и сочного мяса. – Я попросила их купить кое-что в аптеке. Они вернутся через несколько минут.

Стоило переступить порог кухни, как я вспомнила, почему собрала вещи и переехала на другой конец страны, как только окончила школу. Мама обняла меня, похлопала по щекам и спросила, когда появится Даррен. Отчего я почувствовала себя утешительным призом.

Я открыла рот, чтобы тут же все выложить начистоту, но мама перебила меня, не давая вставить и слова, заявив, как она счастлива и гордится тем, что я «наконец-то нашла респектабельного мужчину, с которым угомонюсь».

«Ну же, продолжай, – хотелось выкрикнуть мне. – Скажи, что мне повезло найти мужчину, который готов многим пожертвовать ради больной девушки».

– Наверное, он очень занят. Надеюсь, ты не доставляешь ему лишних хлопот, Рози. Я рада, что он вообще приедет. – Мама потрепала меня по щеке.

Ее тяжелая грудь поднималась и опускалась в такт дыханию. Мама была полноватой, с густыми каштановыми волосами и большими голубыми глазами. И сколько я себя помнила, ее гладкую кожу покрывал тонкий слой пота. Но мне нравилось, как он прилипал ко мне, когда я обнимала ее.

– Ну… – Я слегка покашляла, желая покончить с этим. Сорвать как пластырь. – На самом деле…

– Не могу дождаться встречи с этим парнем. Я даже купила по этому поводу новое платье. Первое впечатление очень важно. И у меня хорошее предчувствие насчет него, Рози. – Она помахала пальцем у меня перед лицом. – Вы уже несколько месяцев живете вместе, и он знает о…

Я прекрасно понимала, что она имела в виду. С тех пор как я рассказала семье об этом год назад, незадолго до отъезда Милли, они начали относиться ко мне как к старой, страдающей артритом и постоянно писающейся собаке.

Даррен собирался приехать на свадьбу. Он думал, что к тому времени все решится и мы расскажем моим родителям, что наша очередь на подходе.

Но он ошибался.

А раз мама купила новое платье для встречи с ним, она пребывала в полнейшем восторге. Ведь в своих привычных нарядах она бы точно не составила конкуренцию Кэрри Брэдшоу. Так что я не стала развеивать ее блаженное неведение и приберегла потрясающую новость до тех пор, пока не высплюсь и не приду в себя после смены часовых поясов.

Пожив в Нью-Йорке, я сама решала какой именно информацией делиться с семьей. Хорошо, что родители с сестрой никак не могли узнать, что я рассталась со своим парнем. Им просто некому это сказать.

Кроме Дина Коула.

Я сделала мысленную пометку написать Дину, чтобы он держал рот на замке.

– Рози, как дела на работе? – спросила мама и, натянув варежки-прихватки в цветочек, полезла вытаскивать запеканку из духовки.

Запах говядины, лука и жирной яичной лапши поплыл по комнате и забрался мне в нос, отчего желудок призывно заурчал. Милли облизнула губы, глядя на блюдо так, словно на его месте стоял Джейми Дорнан. Вообще ей не очень нравились запеканки, но, возможно, она поняла, как сильно ошибалась, потому что мамины запеканки можно было приравнять к восьмому чуду света. Но только я собралась ответить на вопрос, как мама прервала меня.

Опять.

– Милая моя, ты проголодалась? Садись. Я положу тебе кусочек.

И она похлопала Милли по спине. Я закрыла рот, ожидая, пока она задаст свой вопрос еще раз. Но, видимо, мама плевать хотела на мою работу.

Скрестив руки на груди, я молча наблюдала, как она пронеслась от одного стола к другому, чтобы поставить тарелку перед Милли. Шарлин ЛеБлан была южанкой старой закалки, до мозга костей. И забота об окружающих, особенно о своих детях, пропитала всю ее суть и стала такой же частью, как кровь, бежавшая по ее венам. Но сейчас в этом виделось что-то еще. То, с какой поспешностью мама принялась кормить Милли, навевало мысли, будто сестра не способна сделать это самостоятельно или растеряла все свои зубы.

– Рози? Тебе положить немного? – оглянувшись через плечо, спросила мама, пока открывала холодильник и доставала кувшин со своим фирменным домашним чаем со льдом.

Кусочки персика лениво плавали под горлышком, и при виде них во рту тут же образовалась слюна. Мне хотелось и запеканки и чаю, но к своему удивлению, я ответила:

– Нет, спасибо.

Мама повернулась к Милли и заботливо убрала светло-пурпурные волосы с ее лба.

– Как тебе запеканка? Это же твое любимое блюдо.

Милли кивнула и отправила в рот еще один кусок, а меня просто распирало изнутри.

– На самом деле, – я открыла холодильник, стараясь чувствовать себя как дома, хотя мама даже не пыталась показать, насколько мой приезд желанен, – любимое блюдо Милли – твои сэндвичи с тушеной свининой. А запеканка с лапшой и говядиной – мое любимое блюдо.

Я вытащила бутылку пива с полки одной из дверей. Конечно же холодильник оказался двухстворчатым и таким же просторным, как наша с Милли квартира в Саннисайде. Открутив крышку, я сделал глоток. Да, время для алкоголя еще не наступило, но где-то во вселенной уже перевалило за пять часов вечера. И мне отчаянно хотелось находиться именно там.

Сестра с мамой уставились на меня с нескрываемым удивлением. Милли сидела с открытым ртом, из которого виднелась непрожеванная еда… Мне хотелось, чтобы она запила ее чаем со льдом, который я так любила – а вот ей больше нравилась кока-кола, – чтобы из ее глаз исчезло замешательство, мелькавшее в них сейчас.

– Простите. – Я поднесла бутылку к губам и взмахнула рукой, прося не обращать на меня внимания. – Это все из-за долгого перелета в компании Дина Коула. Кажется, мы собрали все воздушные ямы в мире. Так что я, пожалуй, утащу свою кислую мину наверх, если вы не возражаете.