Свадьба в Венеции - Натали Риверс

— Почему ты так себя ведешь?! — закричала Хлои. — Почему говоришь такие ужасные вещи?

— Чтобы лишить тебя, наконец, твоих дурацких иллюзий, не имеющих ничего общего с реальной жизнью, — прорычал Лоренцо. — Я дал тебе обещание, что буду хорошим отцом, но не могу обещать чувствовать то, что мне несвойственно.

— Если ты не надеешься полюбить своих детей, тогда почему ты их хочешь?! — закричала Хлои, вскочив вместе с Эммой, которую все еще держала на руках, и отпрянув от него. — Что же ты за чудовище такое?

Она вдруг поняла, что не хочет слышать его ответ. Она не могла ни минутой больше находиться рядом с ним. Крепко прижимая к себе Эмму, Хлои, спотыкаясь, бросилась вон из комнаты, чтобы быть от него как можно дальше.

Лоренцо не сделал никакой попытки удержать ее. Сердце бешено колотилось в его груди, ладони взмокли.

Она назвала его чудовищем… и возможно, была права. Но он никак не мог выбросить из головы воспоминания о детстве. Не мог забыть того растерянного и обиженного мальчугана, которому хотелось только одного — чувствовать тепло и защиту своей матери. Лоренцо ничего не знал о любви. Он никогда не получал ее и никогда не испытывал сам ни к одному живому существу. Он даже не знал, способен ли на это чувство.

Хлои стояла на балконе их с Лоренцо спальни. Сегодня из комнаты открывался довольно хмурый вид на венецианскую лагуну. Стоял пасмурный июньский день, и в серой холодной воде отражалось скучное бесцветное небо.

Почему-то Хлои вдруг вспомнился рассказ Лоренцо об этой лагуне: под спокойной водной поверхностью скрываются коварные невидимые каналы и защитные заграждения, охраняющие город от наводнений.

Она машинально провела параллель с характером мужа. Только сейчас осознав, что на самом деле находится под поверхностью воды, Хлои испытала настоящий ужас. Лоренцо, конечно, не был ангелом, он постоянно твердил о нереальности любви, о том, что весь мир Хлои — всего лишь иллюзия. Однако она никак не могла предположить, что в голове у Лоренцо скрываются настолько чудовищные мысли. Подумать только! Не любить собственных детей! Да как у него язык повернулся брякнуть подобное? Для Хлои дети всегда были самым главным источником надежды, всю жизнь она мечтала стать матерью, создать крепкую семью. Что же это за семья, в которой родители не интересуются собственными чадами?

Лоренцо обещал, что будет заботиться о них и сделает все возможное ради их будущего, но этого Хлои недостаточно. Он должен научиться хоть изредка подчиняться эмоциям, отдаваться чувствам, иначе их брак не приведет ни к чему хорошему.

Казалось, Хлои стояла так целую вечность, глядя на спокойную воду и размышляя об их с Лоренцо отношениях, в надежде, что мягкий морской ветер поможет ее голове проясниться. Но она была не в состоянии думать ни о чем другом, кроме ужасной ссоры с Лоренцо. Она взглянула на мирно посапывавшую Эмму — хотя бы малышка была спокойна в своей колыбели. Пока Эмма не волновалась о подобных вещах, и Хлои даже немного ей позавидовала. Как хорошо быть маленькой и невинной, не знать всех этих горестей и печалей и беззаботно наслаждаться открытиями.

Новость о том, что Лоренцо женился на ней лишь по расчету и даже не верил в любовь, повергла Хлои в шок и невероятно разозлила. Но более чудовищного заявления из уст мужа даже сложно было придумать. Чем больше Хлои размышляла, тем более подавленной и опустошенной она себя чувствовала. Как он мог так просто махнуть рукой на любовь? Как он мог махнуть рукой на самое святое — на детей?

В феврале, в день их свадьбы, когда она узнала, что Лоренцо считает все браки, заключенные по любви, обреченными на неудачу, ее обескуражил его цинизм. Но то, что он не считал себя способным полюбить даже собственных детей, полностью переворачивало все ее представления.

Это был уже не цинизм. Это была полная безнадежность.

Судя по реакции Лоренцо, его детство было невероятно холодным и пустым, но Хлои поняла, что слишком мало знала о его прошлом. Он слишком много поведал ей о чудесном городе, в котором вырос, возможно, поэтому она никогда не замечала, насколько мало он рассказывал о себе самом. Годы его детства были мраком тайны, как только о них заходила речь, Лоренцо переводил беседу в другое русло, всячески избегая упоминаний о родителях. Тогда Хлои пустила все это на самотек, решив не травмировать его. Оказалось, прошлое повлияло на его нынешний мир слишком сильно, и от этого могла пострадать не только Хлои, но и их дети. Этого нельзя было допустить.

Когда она представляла маленького Лоренцо, сердце ее начинало болеть, холодная дрожь пробирала тело и на лбу выступал липкий пот. Ей было невыносимо думать о том, как беззащитный мальчик бродил вокруг огромного роскошного палаццо — драгоценного архитектурного памятника, свидетеля множества поступков многочисленных членов семьи Валенти. Он чувствовал себя потерянным и одиноким. И нелюбимым.

— Если захочешь расторгнуть наш брак, я пойму тебя. — От глубокого голоса Лоренцо, раздавшегося за ее спиной, у Хлои перехватило дыхание.

— Что? Нет…

Она резко повернулась и с испугом увидела ужасное затравленное выражение в его глазах. Но тут она вспомнила, что он только что сказал: если ты захочешь расторгнуть наш брак…

— Ты дала предельно ясно мне понять, что чувствуешь, — проговорил Лоренцо. — Я пойму, если ты не захочешь, чтобы я стал отцом твоих детей.

— Нет, я… — Хлои замолчала, вспомнив, каким словом назвала его. — Я не считаю тебя чудовищем, — быстро сказала она. — Я не это на самом деле имела в виду. Я же видела, что ты все лучше относишься к Эмме. И знаю, что ты захочешь всего самого лучшего для своих детей.

— Поэтому-то я женился на тебе, — произнес Лоренцо. — Я подумал, именно ты будешь лучшей для них. Ты любишь Эмму, как собственную дочь, и ты будешь так же страстно любить всех своих детей.

Он отвернулся на мгновение, ероша свои короткие черные волосы жестом, свидетельствовавшим о том, каким трудным для него был этот разговор. Потом снова повернулся к Хлои и тревожно посмотрел ей в глаза:

— Но я понимаю, что этого недостаточно. Дети заслуживают такого отца, который способен их любить.

Хлои посмотрела на него со смешанным чувством шока и отчаяния.

Она любила Лоренцо и поклялась сделать все возможное ради того, чтобы обеспечить им счастливый брак. А сейчас он вдруг неожиданно решил сбросить с себя это бремя.

— Не хочешь ли ты сказать, что я тебе это навязываю? — произнесла она с нескрываемым отвращением. — Это ты обрушил на меня все проблемы, ты уверял, что так будет лучше всего. А теперь готов отступить?

— Я не отступаю, — прорычал Лоренцо, явно взбешенный ее словами. — Я принял осмысленное решение. Когда ты узнала о моих истинных чувствах, этот союз перестал быть для тебя таким, каким ты мечтала его видеть. Почему же тебе надо бороться за него сейчас?

— Потому что я не сдаюсь так легко! — закричала Хлои. — Я не отступаю при первых же трудностях.