Опыт моей жизни. Книга 2. Любовь в Нью-Йорке - И. Д.

мучиться, выискивая по слову в словаре, а потом ты не остаешься с набором слов, складывающимся в галиматью. Перевод идет целыми смысловыми блоками! Это ужасно интересно: как звучит то или другое выражение по-английски. Дословно – совсем ничего не переводится. Мне бы в голову не пришло так перевести. Совсем другой подход. А когда со словарем, каждое слово смотришь – опять все по-другому открывается. В языке – своя динамика, с разных сторон по-разному открывается. Записываю на кассеты и предложение к предложению и слово к слову. Слушаю с интересом. Но вот какой печальный вывод: чем больше вхожу в эти дебри, тем яснее вижу – английский мне никогда не выучить на уровне русского. Никогда!

* * *

Сегодня переводила статью в дамском журнале. Привлек заголовок: «Все, что оставили нам наши мамы». Заинтересовалась. Статьи, вообще, читаются легче, чем книги.

Эта статья начиналась словами: «Все мы, конечно, любим своих мамочек и папочек, но рано или поздно наступает не лишенный радости и довольно долгожданный момент, когда последний из родителей уходит в мир иной, а к нашему дому подъезжает грузовик, битком набитый щедротами и ценностями, которые предки нажили за жизнь, и мы в восторге глядим и не знаем, что же со всем этим добром делать»…

…Наступает «не лишенный радости» (???) и «довольно долгожданный» (???) момент, когда последний из родителей уходит в мир иной (???)… Это мой английский? Подкатываю и так и этак, нет, именно так написано… Не может быть…

Далее речь идет о законодательстве США, о том, какими налогами облагаются унаследованные ценности, и о том, как их, не нарушая закона, обойти. Понимаю, понимаю, что статья полезная и о деле, но этот циничный тон… этот подход…

Закрыв журнал, долго сидела, потихоньку раскачиваясь на месте, плакала и подвывала себе под нос, глотая слезы и свою беспомощность. Никогда мне эту страну не принять! Никогда!!!

Давно ли песню ты мне пе-е-ла,

над колыбелью наклоня-ясь.

Но время быстро пролете-е-ло

и в детство нить оборвала-ась….

Поговори со мною, ма-а-ма!!!

О чем-нибудь поговори!

До звездной полночи, до са-а-мой…

Мне снова детство подари-и…

Минуты сказочные э-э-ти навек оставлю в сердце я. Дороже всех наград на све-е-те мне песня тихая твоя… Поговори со мною, ма-а-ма! О чем-нибудь поговори! До звездной полночи, до са-а-мой… Мне снова детство подари

* * *

Каждый в моей стране вмиг узнает эту песню. Каждый в моей стране воспитан именно так относиться к матери: как к чему-то святому, бесконечно любимому.

Какой грузовик, набитый добром, нажитым за жизнь наших мам?!!!

Какой долгожданный, небезрадостный момент (речь идет о получении наследства)?

О чем говорят эти дегенераты?

Как мне головой своей пробить грунт земли, как зубами своими прорыть тоннель, как вылезти на другой части земного шара, даже при одной мысли о которой слезы нежности наворачиваются мне на глаза?..

Вот вам – Советский союз, и вот вам – Америка. Каждая из этих двух стран полностью выражена уже хотя бы в том, как каждая воспитывает относиться к своей матери.

* * *

Каторжные работы, на которые посылали заключенных, а может, даже смертная казнь – все лучше по сравнению с изощреннейшей пыткой – ничего не делать.

* * *

Вечерние сумерки. Обыкновенный, будничный день. Я иду по Авеню Ю, как синий мертвец по живому городу, мимо живых людей, функционирующих заведений. Моя посиневшая и окостеневшая душа, как будто бы слегка оттаивает, смягчается от соприкосновения с живыми улицами.

Яркий свет из окон парикмахерской. Мастер подметает с пола волосы, другие мастера уже разошлись. Маникюрша допиливает ногти последнему клиенту. Заканчивается рабочий день. Кончил дело, гуляй смело. Так учили нас, еще когда я ходила в школу. В прачечной, тоже уже складывают какие-то мешки, убирают рабочее место, жена хозяина, уже переодетая, складывает свои вещи. На входной двери с колокольчиком уже висит надпись: «Закрыто». Скоро они пойдут домой. Рабочий день завершен.

С какой завистью прохожу я мимо всех этих лавок! Как много бы я дала, чтобы сейчас тоже убирать свое рабочее место! Пиццерия… подняты вверх ногами все стулья, мальчик подметает пол, сейчас все уберет и свободен! Только такая свобода – имеет цену. После многочасового рабочего дня, после совершенных каких-то дел… – тогда выйти на свободу – совсем другое дело. Я свободна от минус бесконечности до плюс бесконечности. Не дай, Господи, никому такую свободу.

Я завидую даже мальчику, подметающему пол в пиццерии!

Я завидую даже китайцу, целый день стирающему белье в своей прачечной…

Я завидую этой усталой женщине, выходящей, после долгого трудового дня из сабвея…

Каждый из них, по мере своих сил, приносит, пусть самую ничтожную, самую незначительную – но пользу. Я, мечтающая потрясти мир своим незаурядным вкладом в сундук шедевров цивилизации, не приношу даже той пользы, которую приносит китаец, целый день стирающий белье людям. Кто же тогда я?

Глава четвертая

Август – декабрь 1986 г.

– Ваш возраст?

– Двадцать один год.

– Откуда приехали?

– Из Советского Союза.

– Из какого города?

– Город Нальчик.

– Нальчик… это где?

– Это на Северном Кавказе.

– Ага. Были ли или есть у вас в семье люди, которые страдали какими-либо психическими дисфункциями?

– Нет.

– Были ли вы когда-либо госпитализированы в связи с психическими расстройствами?

– Нет.

– Обращались ли вы за помощью психотерапевта или психолога раньше?

– Да.

– Когда?

– В первый раз, это было в Союзе. Мне было тогда тринадцать лет.

* * *

Моя новая докторша – американка. С горем пополам, кое-как, на примитивнейшем языке я умею объясниться с ней. Замечаю, что какой никакой – а дар речи явился, скрипя своей ржавой колесницей.

Первая реакция от общения с ней – раздражение. За то, что она заново, по кругу задает все те же вопросы, что и Моисей задавал. За то, что она, в общем-то, далеко не Моисей. Тот был родной, близкий, понимающий человек. Эта же все говорила и спрашивала невпопад. Она раздражала меня всем. Не понимала меня. Однако она принимала медикейд,[22] и я добросовестно посещала ее. Мы беседовали. Уровень моей подготовки был уже значительно выше, благодаря тому опыту, который я приобрела от общения с Моисеем.

* * *

– Почему же полная сил и энергии молодая девушка сидит целые дни дома и ничего не делает?

– Это хороший вопрос. Если бы вы знали, как я от этого мучаюсь!

– Вас это мучает.

– Очень мучает. Очень! Но что же я могу поделать?!

– Встать, пойти в колледж, закончить его.