И дорога к себе так длинна... - Ксения Баштовая

— Ты выбрал плохого новичка. Он боитс-с-ся вс-с-сего…

— Дольш-ш-ше прож-ж-живет, госпош-ш-ша…

Змея с короной недовольно дернула головой, и пламя многочисленных костров отразилось на черной чешуе.

— Да будет так…

Птичий клекот перекрыл голоса. Змеи все прибывали и прибывали, сплетаясь в тугой комок… Закрыв собою все небо, птица раскинула крылья на фоне ночных костров. Птица со змеиной головой.

Все скрыл благословенный туман обморока…

— Когда я очнулся, никого не было. Кынсов я встретил в шести днях от своего Истока, а когда в чувство пришел, обнаружил, что до дома час ходьбы. Пытался рассказать, что произошло, — на смех подняли. В новый отряд взяли только через три года. — Матей печально рассмеялся: — Итог нового похода вы видели — сходили, называется, за свиньями.

— А… об этих… огоньках на шее ты как узнал? — осторожно поинтересовалась дриада. — Ты ж их сам не видел?

— Вода на них попала, когда к Истоку пришел. Боль была дикая.

Элиаш слушал рассказ вудаша молча. И лишь когда он замолк, тихо поинтересовался:

— Еще раз посмотреть можно?

Парень безропотно повернулся спиной, чуть склонил голову, чтобы удобнее разглядеть было.

Эльф слегка прикоснулся к огонькам, и вудаш зябко передернул плечами:

— Щекотно!

Ответа не последовало. Татуированный замер, озадаченно уставившись на собственную ладонь.

— В чем дело? — удивленно повернулся к нему вудаш.

— Н-нет, ничего… Оригинально, однако…

Что он этим хотел сказать, никто так и не понял.

На несколько мгновений в палатке повисла гробовая тишина, а вслед за тем эльф уверенно подошел к ближайшему дракону, протянул руку.

— Ты что делаешь?! — вцепилась ему в плечо дриада.

Парень только отмахнулся:

— Выясняю, насколько рассказанное соответствует действительности.

Летисия озадаченно уставилась на него, но, похоже, юноша не собирался ничего объяснять. Остановившись возле одного из искусно выписанных драконов, эльф медленно провел ладонью вдоль ткани.

Внезапно рука замерла, парень нахмурился и что-то неслышно пробормотал себе под нос.

— Ну что?! — выглянула из-за его плеча любопытная дриада.

— Не мешай, — буркнул он.

Вудаш в их беседу не вмешивался.

И в тот же миг, словно отозвавшись на голос дриады, крылатый змей, медленно оторвав голову от ткани, недовольно зашипел… и замер, не отрывая напряженного взгляда от протянутой ладони Элиаша. Эльф медленно повел рукой вправо, и в тот же миг дракон послушно последовал за ним.

— Администратору голову оторвать надо, — удовлетворенно хмыкнул эльф и, не дожидаясь нового вопроса дриады, поспешно добавил: — Не мешай.

Девушка обиженно поджала губы, но промолчала.

Тонкий раздвоенный язык змея неуверенно щекотнул протянутую ладонь, обвился вокруг запястья… Дриада ойкнула и зажала рот ладонью — Элиаш ведь должен знать, что он делает?

— Чудненько! — радостно фыркнул татуированный и, на всякий случай напомнив: — Не мешай, — сел на пол и прикрыл глаза.

Сколько именно ей надо «не мешать», дриада не подозревала. Первые несколько минут она послушно не трогала Элиаша, пытаясь разговорить исключительно вудаша, но тот, явив миру огонечки на затылке, был совершенно не расположен вести пространные беседы.

Диалог не сложился, Элиаш по-прежнему не собирался шевелиться, и дриада начала уже побаиваться, не случилось ли с ним чего. Тем более что в глазах дракона полыхали какие-то непонятные огоньки. Короче, девушка решилась. Медленно подойдя к Элиашу, она осторожно потрясла его за плечо:

— Эй, ты как? Живой?

Парень не реагировал.

Пытаться привести его в чувство более радикальными методами — змея, например, за язык подергать, дриада не решилась.

Мир исчез, стоило лишь прикрыть глаза. Не было никого и ничего вокруг. Лишь холодный браслет на запястье напоминал, что где-то там остался лес. И новые знакомые.

Впрочем, уже через несколько мгновений пропала и пустота, сменившись длинным пыльным коридором с многочисленными дверьми. На потолке мерцали одинокие лампы, за спиной у Элиаша виднелся сиреневый портал. Парень огляделся по сторонам и решительно шагнул вперед.

То ли засовы-пароли были не предусмотрены, то ли для доступа достаточно попасть сюда, но сейчас оказалось достаточно просто повернуть ручку, чтобы дверь открылась.

Где-то были кучей свалены документы, рассыпающиеся в пыль от малейшего прикосновения, где-то выстроились вдоль стен неподвижные фигуры. Были тут и кынсы, и огромные птицы, и свернувшиеся тугими клубками змеи. А в одной из комнат возвышалась неопрятная гора тканей.

Все не то.

Эльф уже отчаялся найти хоть что-то полезное.

В одной из комнат расположился огромный письменный стол. Заваленный многочисленными книгами, бумагами, он, казалось, сейчас обрушится под их тяжестью. Парень осторожно отодвинул несколько скомканных бумажек — те, как ни странно, остались целыми, подхватил наугад первый попавшийся томик, перелистнул несколько страниц… И почувствовал, как у него екнуло сердце…

Честно говоря, Летти уже решила, что эльф не придет в сознание, и начала морально готовиться к тому, что вечером ей в голову вставят какую-то мигающую огоньками дрянь.

— Матей, как ты думаешь, мне пойдет?

Парень удивленно вздрогнул и уставился на нее:

— Что?

— Мне эти огоньки пойдут? — терпеливо повторила дриада. — Может, попросить, чтобы не в затылок вставили, а в лоб? Прямо над переносицей. Зато красиво будет.

Ответить ей вудаш не успел: неподвижно сидящий Элиаш внезапно вздрогнул всем телом, мотнул головой и хрипло поинтересовался:

— Попить есть?

— У тебя на поясе фляга, — хмуро напомнил ему Матей.

Парень не глядя сдернул баклажку, открутил крышку, глотнул из горла… и замер, хватая ртом воздух:

— Ч-что… что за дрянь?!

— Обыкновенный самогон, — мрачно сообщил найденыш. — Я думал, ты помнишь.

Эльф отдышался, сглотнул комок, застрявший в горле, и севшим голосом сообщил:

— Урод.

— От урода слышу, — не остался в долгу вудаш. — Выяснил что-нибудь?

То, что выяснил Элиаш, поначалу дриаде и вудашу показалось каким-то бредом. Со слов эльфа выходило, что весь лагерь кынсов был единым живым существом, а те, с кем путешественникам довелось перекинуться парой слов, были его частицами, неодушевленными пешками, не больше. Каждое слово было сказано так называемыми охотниками по воле единого существа — кынсы. Каждое действие было осуществлено по его же воле. Да что там далеко ходить — то, что узнавал, слышал, видел один из кынсов, мгновенно становилось известно всем остальным.