Каприз Фортуны - Хеди Уилфер

Немного погодя Джералд попытался дозвониться еще до двух фирм. Но не добился успеха. Раньше завтрашнего утра машин не будет, заявили ему.

— Что ж, по крайней мере, нам не придется ночевать под открытым небом, — успокаивающе заметила Мануэлла, когда он вернулся в машину.

Джералд окинул ее мрачным взглядом.

— Ага, превосходно, — ядовито откликнулся он.

Его тон больно уколол ее самолюбие.

— Послушай, я понимаю, что ты не хочешь оставаться тут со мной… — начала она, собрав волю в кулак, но Джералд немедленно перебил ее:

— Господи, Мануэлла, побойся Бога! Неужели ты не понимаешь? Дело не в том, что я не хочу оставаться тут с тобой, а как раз в том, что хочу!

Мануэлла наморщила лоб, пытаясь понять смысл сказанного.

— Я могу понять, что тебе не терпится поскорее вернуться назад, — осторожно начала она. — Но…

Джералд застонал.

— Нет, Мануэлла! Я как раз не хочу возвращаться, хотя, видит Бог, и следовало бы. Единственное, чего я сейчас хочу, — это ты!

Его сердитые слова прозвучали в замкнутом пространстве машины как оглушительный громовой удар.

Ее? Он хочет ее?!

Мануэлла попыталась что-то сказать, но в голове не осталось ни одной мысли, в горле пересохло, а слова застряли где-то на полпути к выходу. Она с трудом сглотнула и пискнула:

— Ты? Ты хочешь меня?

— Да! — с отчаянием выкрикнул Джералд. — Да, я хочу тебя! Хочу каждый сантиметр твоего пьянящего, упоительного, чувственного тела!

Мануэлла подивилась силе чувства, прозвучавшего в его словах. Что бы он подумал, если бы узнал, что она испытывает не меньшее желание? Что бы сделал тогда?

— Неужели ты не понимаешь, какое это будет испытание для меня — провести ночь в одном доме с тобой? Наедине? Ты и я, и никого больше? — почти яростно выкрикнул он и повторил: — И никого больше! — Мануэлла молчала, и он хрипло продолжил: — Разве ты прошлой ночью не поняла, чего мне стоит держать при себе руки? Разве это тебя не предупредило, что лучше не находиться со мной наедине?

Ну все, с нее довольно!

— Разве так уж ужасно будет, если это все-таки произойдет? — спросила она, посмотрев на него в упор.

Джералд уставился на нее сверкающим взглядом.

— Считай, что я не слышал тебя.

Но Мануэлла не собиралась отступать. Ни за что!

— Почему? — поинтересовалась она.

— Почему?! — Она ясно слышала в его голосе гнев, смешанный с недоверием. — Просто поверить не могу, что ты задаешь мне такой вопрос! — почти крикнул он. — Неужели ты не понимаешь, о чем я говорю, Мануэлла? Я мужчина, живой мужчина! И я не могу оставаться рядом с тобой в том состоянии, в котором нахожусь сейчас… Когда так хочу тебя… Черт, Мануэлла, мне достаточно только ощутить запах твоей кожи, не то что прикоснуться к тебе, как я уже не отвечаю за себя! А уж если все-таки прикоснусь…

Она задрожала с головы до кончиков пальцев на ногах, заметив неистовое желание, сверкающее в красивых серых глазах. Наконец-то жизнь предоставила ей удобный случай, которого она не собиралась упускать. Да что там упускать! Она собиралась вцепиться в него руками и ногами! Сейчас она не могла думать ни о чем, кроме как о ночи любви с Джералдом. Трогать его! Вдыхать его запах! Познать каждый сантиметр его роскошного тела! Эти мысли пугали и потрясали, но и электризовали тоже, призналась себе Мануэлла.

Джералд же уже не выглядел возбужденным, скорее наоборот. Его потемневший взгляд, казалось, угрюмо заледенел.

Да как он может? Как может говорить с ней так, как только что говорил? Как может заставлять ее испытывать такие головокружительные ощущения и потом смотреть на нее холодными глазами?!

— Послушай, давай-ка не будем смешивать одно с другим, — заявил Джералд. — Я не склонен увлекаться сексом ради секса, не стремлюсь к мгновенным победам и моментальному удовлетворению. Готов поспорить, что и ты тоже.

Секс ради секса! Мануэлла побледнела. Ее словно окатило ледяной волной, смыв с лица все краски. Ей хотелось спрятать от него свои чувства, но где же взять сил, чтобы отвернуться?

Джералд заметил выражение ее лица, выругался про себя и провел рукой по волосам.

— У нас с тобой сейчас происходит немало важных перемен в жизни, — грубовато заявил он. — Я хочу тебя, Мануэлла, очень хочу. Не заблуждайся на этот счет. Но, черт побери, — снова выругался он, на сей раз вслух, не выдержав безмолвной боли в ее взгляде, — неужели ты не понимаешь, что я делаю все мыслимое, чтобы защитить тебя от себя? Неужели не видишь, что пытаюсь вести себя порядочно? Я такое сейчас переживаю… так хочу тебя… — Джералд застонал. — И провести ночь рядом с тобой…

Мануэлла сказала себе, что не была бы женщиной, если бы не ощутила удовлетворения, выслушав его прерывающееся признание. Но что еще опаснее, она испытала неизведанное доселе возбуждение, узнав совершенно точно, каковы намерения Джералда, и решив подвергнуть их немедленному испытанию. В надежде, что он сдастся!

Мануэлла поспешно отвела глаза, чтобы не выдать коварно-сладострастных мыслей. Безмерно удивленная ими, она все же сумела пожать плечами и выдавить:

— Ну, что бы мы оба ни чувствовали, а выбора у нас нет. Заночевать нам придется тут.

Вот — это убедит его, что она-то вовсе и не мечтает о такой возможности…

— Мануэлла, клянусь честью, что ты будешь со мной в полной безопасности, — пробормотал Джералд.

Она вышла из машины и направилась к дому, прекрасно зная, что вовсе не хочет «быть в безопасности». Скорее наоборот. Когда перед ней открылась перспектива провести ночь в объятиях Джералда, безопасность — последнее в мире, что ее интересует! Она мечтала только об одном — поскорее принадлежать ему. И ей пришлось остановиться, чтобы справиться с нахлынувшим вожделением…

Джералд же, глядя ей вслед, мог только скрипеть зубами от острейшего разочарования. Он яростно пытался подавить воспоминания о том, как обнимал ее накануне вечером, как целовал ее полные, податливо приоткрытые губы… Но он дал слово и твердо намерен сдержать его!

Однако уже сейчас осаждающие его настойчивые мысли о ночи любви с Мануэллой соревновались с не менее настойчивыми образами, терзая его, как средневековые инквизиторы — еретика.

Господи, как же он хочет ее! Джералд понимал, что готов отдать все, что угодно, заплатить любые деньги, лишь бы не проводить эту ночь в одном доме с ней!

Он — человек чести, а обольстить ее…

Обольстить ее… Джералд прислонился к крылу автомобиля и дал волю разыгравшемуся воображению.

Он медленно, очень медленно разденет Мануэллу и будет исследовать ее тело сантиметр за сантиметром, лаская и целуя восхитительную плоть. Сначала лицо, потом длинную стройную шею, потом ямочку между ключицами, затем вернется к чувствительному местечку за ухом и покроет поцелуями нежную кожу там, а после возвратится к губам, этому роскошному благоуханному цветку.