Мутангелы. Уровень дзета - Ая эН

– Ого!

Конечно, Ирочка никогда не работала мясником или птичницей, но все-таки ей иногда приходилось возиться с сырым мясом и готовить кур. Она представляла себе, как выглядит курица в разрезе. А попугай – та же курица, верно? Так вот, Брамс внутри выглядел вовсе не так, как ему полагалось выглядеть! Все органы были каких-то совершенно неестественных оттенков. Кости темно-зеленые, мясо зеленовато-синее, кровь изумрудная и гелеобразная.

– Как гель для бритья, точно… – прошептала Ирочка. – И она не сворачивается, что ли? Кровь должна сворачиваться.

Кровь так и не свернулась. Утром, покидая виллу, Ирочка обратила внимание на то, что бирюзовая лужица на столе распалась на белесые, с еле заметным голубоватым оттенком, волосики. А может, это были не волосики, а кристаллы. Она не стала проверять, механически сделала пару кадров на браслетку и вышла. Брамс так и остался не похоронен.

Ирочку очень волновал вопрос наблюдения за виллой. Она взяла с собой минимум вещей и вылетела, хотя левитировать на морозе утомительно, мышцы устают, и левитаторный антигравитационный орган истощается быстрее. «Пусть попробуют подстрелить меня в воздухе!» – храбро думала она, но второй, более глубокой спонтанной мыслью было: «Мутобоже, меня сейчас лазером щирак… И суслик, дохлый суслик…» Только отлетев на полкилометра, успокоилась: жива, не щирак, не убили.

Можно было спокойно идти дальше пешком. Некоторое время она и шла спокойно. И строила планы. Добраться до первого кафе или магазина. Позвонить мужу. Позвонить издателю. Выйти в Интернет…

Спустя несколько минут Ирочка заметила отсутствие машин. Конечно, эта дорога в зимнее время всегда была пустовата, но не до такой же степени! Она посмотрела на полосу, припорошенную ровным слоем снега. Со вчерашнего дня тут никто не проезжал? И почему вон там припаркован лимузин? Ира обладала зорким зрением, она издали разглядела запрокинутый затылок водителя. Остановилась на мгновение: вдруг это представитель спецслужб поджидает ее тут?

– А, была не была! – Она продолжила путь.

Сидящий за рулем молодой мужчина то ли спал, то ли был мертв. Глаза у него оказались закрыты, цвет кожи не совсем нормальный, но некоторые мутанты бывают такими.

По дороге к городку ей встретились еще десятка два «спящих» водителей. В одном авто мирно «спала» целая семья. И страшная догадка наконец пронзила Ирочкин мозг.

– Ох! – выдохнула она, в ужасе зажимая себе рот всеми четырьмя руками. – Это война. Пока я спала, произошла война. Потому ничего не работает. Потому все умерли. А я, дура, на несчастных секретников валила! Ну откуда у исследователей последнего человека такие технологии?! Конечно! Конечно, это война! У наших противников новое супероружие массового поражения. И это, наверное, бактериологическое оружие, поражает мгновенно, все окутываются коконами…

Некоторое время она механически шла, переставляла ноги по инерции. Все планы были, разумеется, забыты. Она не знала, что ей теперь делать. Найти родных, мужа, сына… Найти всех, кто остался жив. Не может ведь быть, что она осталась одна!

– Я всего лишь мутантка второго порядка. Раз я, двойка, выжила, значит, тройки тоже должны быть живы. Надо найти штаб наших. Или как там он называется… Надо найти хоть кого-нибудь, кто жив!

Певица Ниоко Нири, юная ослепительная красавица, прилетевшая в У-У пару дней назад, пришла на конкурс причесок для того, чтобы поразвлечь публику и себя показать. Специально для этого прилетела из Мебиклейна. Почему прилетела, а не воспользовалась сокращалкой? Ответ прост: У-У – жо… мутангельского мира, а если попытаться обойтись без грубых слов, можно сказать, что У-У находится очень далеко от основных цивилизаций браны. Нет-нет, это очень милый и славный городок, и тут, безусловно, имеются сокращалки, но имеются они в неявном виде и сделано это специально. Так уж исторически сложилось, что в эти края попадают люди и гуманоиды, которые не сразу или даже не совсем стали мутангелами, которых по разным причинам выбросило из своих миров и, кто знает, задержатся ли они на уровне Пи надолго. Многие все-таки задерживались надолго, а многие и навсегда, а кое-кто переезжал в другие районы. Осуществить такой переезд было несложно, поскольку на Пи все бытовые проблемы давным-давно решены. Но большинство оставалось в У-У навсегда просто потому, что им тут нравилось. Тут, действительно, было очень миленько. В конце концов, не всем же нужен прогресс, небоскребы, скорость и работа на переднем крае науки. Не все хотят совершенствоваться, обучаться премудростям, посещать стеосы и тренироваться над созданием сокращалок в беонах. Кому-то больше по нраву тянуть пог в любимом заведении, болтать по утрам ни о чем со знакомым триста лет булочником на перекрестке соседних улочек и приветствовать совершающего ежедневный променад плюшевого мишку Тедди, который и забыл, что много веков назад был игрушкой.

Вообще говоря, Ниоко совершенно не планировала прилететь сюда. Все получилось внезапно и как-то так сложилось, что отказаться было решительно невозможно. «Ладно, слетаю ненадолго, только на выступление!» – решила она. Но одна из близких подружек вдруг вздумала составить ей компанию и уговорила задержаться на пару дней и немного развлечься, ознакомиться с местными достопримечательностями. Ния согласилась.

Но сначала – работа. Последний критический взгляд в зеркало… Ее роскошные, ниже пояса, локоны грех было бы портить прической, даже самой изысканной. Даже с учетом того, что выступать предстояло на конкурсе причесок, и мастеров парикмахерского дела вокруг было хоть отбавляй: по одному на квадратный метр!

Ниоко появилась на площади, окруженная, как всегда, стайкой поклонников (на Пи не принято мешать своим кумирам, караулить их у дома или звонить и бросать трубку, но сопровождать на концертах – это святое!). Никому из этой стайки, впрочем, она не отдавала предпочтения. Говорили, что сердце красавицы не свободно, но кому оно принадлежит, никто не знал. Ниоко поднял на эстраду огромный лепесток водяной лилии. Прежде чем подлететь к месту назначения, лепесток немного покружился над площадью, то снижаясь к самой брусчатке, то поднося свою пассажирку к зрителям, торчащим на многочисленных балконах.

Площадь, на которой проходил конкурс, сильно отличалась от той части города, где находился Поган-эль, и была мало похожа на Стокгольм Земли-12 или Улинай Земли-3. Дело в том, что ее застраивали гастарбайтеры Земли-115. Так что те читатели, которым довелось побывать на сто пятнадцатой Земле, в городе Матакумбан-тавуне, вполне могут представить себе изящные, как гигантские кружева, многоэтажные архитектурные ансамбли, висящие в воздухе на тончайших опорах, которые кажутся слишком хлипкими для того, чтобы поддержать столь невероятные сооружения. Те же читатели, которые не помнят своих снов, пусть не отчаиваются: Матакумбан открыт для посещений все дни, кроме каждой четырнадцатой пятницы года и дня выборов в стоматологи.