Мутангелы. Уровень дзета - Ая эН

– Я тут всего несколько дней! – пояснила она.

– Совсем новичок! – восхитилась Маша. – И малышка. Даже странно, что тебя Янанна в тестировщики не взяла сразу же.

– А что такое тестировщик? – не поняла Эля.

– Ну, ты в компьютерные игры любишь играть?

Выяснилось, что Элина понятия не имеет о существовании в природе компьютеров. А еще выяснилось, что у Элины нет телефона и она даже не знает, что это такое.

– Это вот такая маленькая пимпочка, вроде сережки на ухе, – объяснила ей Маша. – В ней динамик и микрофон. А это фиговина для вызова абонента. Вот смотри. Допустим, я хочу поговорить с Нией, а она от меня за сто морей…

Элина слушала, открыв рот. В пимпочках, динамиках, фиговинах и микрофонах она мгновенно запуталась, но что телефон – штука полезная, поняла сразу. Она пообещала девчонкам, что завтра первым же делом купит себе телефон и им позвонит. Потом Эля почти самостоятельно «поймала тачку» и уехала в «Улинай», попросив шофера уложить приз на заднее сиденье так, чтобы он не разбился. По дороге Эля сладко уснула, хотя ехать было всего ничего.

А Маша и Ниоко дошли до своего отеля пешком, благо он был совсем рядом.

– Завтра идем во флисс! – сказала на прощание Маша.

– Ну, посмотрим, как сложится, – уклончиво ответила Ниоко. – Спокойного остатка ночи!

В общем и целом в Фтопке оказалось не так уж страшно. Палками по голове не били, на привязи в подвале не держали, голодом не морили, работать на плантациях и собирать кактусы голыми руками не заставляли. Байку про кактусы, как выяснилось, Жиза не знала. В то время, когда ее сюда забрали, кактусами никто никого не пугал.

Второй день пребывания Пипы в Желтом Доме начался относительно спокойно. Желтый Дом – так назывался их корпус-небоскреб. Всего корпусов было много, но точное число никто не знал, потому что они стояли в ряд, с дальнего угла территории (с колеса обозрения) в подзорную трубу видно штуки по три в каждую сторону, а уйти за территорию нельзя, чтобы посмотреть. И узнать не у кого. Ни одного ангела в Фтопке не было. Ни единого.

А что было?

Были правила. Ни одно правило нарушать нельзя, наказание следовало немедленно, причем первое, предупреждающее, – символическое.

Были задания и задачки, за решение-прохождение которых прибавлялись дни. Задания лежали в белых конвертах в специальном зале. Жиза пообещала, что они обязательно пойдут в этот зал, но попозже.

Были – везде-везде-везде! – зеленые и красные огоньки, обозначающие «можно-нельзя». Причем каждый видел огонек как бы персональным, своего цвета. То есть если Жиза смотрела на едораздатчик пончиков с вишневым кремом, видела зеленый огонек. Но Пипа тот же самый огонек четко видела опасно-красным, не перепутаешь.

Много еще всего было. Желтый Дом был большой, тридцать три этажа. На них все что угодно!

– Плюс то, что на воздухе, – добавила Жиза. – А на воздухе у нас много чего, по три километра в каждую сторону, три – перед фасадом и три сзади. Сзади сначала парк, а потом лес. А впереди – всякая ерунда, ну там бассейны, площадки для игр и всякое такое. Даже огороды есть.

– С кактусами? – испугалась было Пипа, вдруг это не байка, и ее заставят собирать колючки?

– Не-е-е. Просто огороды обычные. На случай, если у кого будет задание по выращиванию растений, например. Только я не помню, чтобы там что-то выращивали. Кстати, я давно туда не заглядывала. Позавтракаем – и сходим.

Завтракали они в той же едальне, что и накануне. Сегодня тут народу было предостаточно. Очень-очень толстый мальчик восседал на своем любимом месте, в центре зала, лицом к колонне, спиной к входу, его ляжки симметрично свешивались по обе стороны стула. Три девочки левее от толстяка довольно оживленно чирикали о чем-то, таская пончики из одного большого блюда, стоящего в центре их столика. При виде новенькой они дружно умолкли и уставились на нее с огромным любопытством. Две из них, блондинка с длинными волосами и блондинка с уродливой стрижкой, смотрели, скорее, доброжелательно. А третья, темненькая, настороженно. Два мальчика правее от толстяка – один сутулый и печальный, второй в ярком красном жилете – тоже отвлеклись от разговора и принялись бесцеремонно разглядывать Пипу, а с Жизелью мимоходом, но уважительно поздоровались. Почти все остальные сидели поодиночке и никакого интереса не продемонстрировали. Всего тут было человек двадцать.

– Вообще у нас десятилеток гораздо больше, просто все в разное время кормиться приходят, – пояснила Жиза. – И, кроме того, едальни есть и на других этажах. Хотя я лично не понимаю малявок, которые топают в нашу едальню для четырнадцатилеток. Им там и четверти всего нельзя попробовать. И чего себя зря дразнить? Ты же не станешь к нам ходить жрать, не станешь же?

После вчерашнего потрясения и ужасно проведенной ночи Пипа выглядела отвратительно и чувствовала себя аналогично. Мысли в ее бедной голове все еще ходили волнами. И в уши словно ваты напихали. Жизу она и слышала и не слышала.

– Не станешь же, говорю, к нам на семнадцатый жрать ходить, спрашиваю? – Жизель толкнула Пипу локтем, поскольку руки у нее были заняты подносом, а на подносе в мисочке было что-то белое и очень красивое, похожее на облако в лучах заката.

– Да, – слабым голосом отозвалась Пипа.

– Что да-то? Будешь к нам топать лопать?!

– Нет, – вяло выдала Пипа, тон у нее был покорный и безразличный.

– Вот это правильное решение, одобряю! – Жиза поискала глазами свободный стол. – Лично я этих пробников не понимаю. Мы их так называем – пробники. Вон один сидит. Не тот, вон тот – в полосатой майке… Так. Давай вон туда сядем. Эй, а ты что себе ничего не взяла? Специальное приглашение нужно? Или голодовку решила объявить? Как твой официальный гид, предупреждаю: голодовки объявлять нельзя. А то получишь штрафной очк. Как вчера.

Пипа не хотела как вчера. К тому же в ее сердце теплилась слабая надежда на то, что она попала в Фтопку случайно, что ангелы передумают и вернут ее домой, к папе и маме. За что ее сюда? Она же ничего плохого не делала, вопросов никому никогда не задавала, ничем не интересовалась, книг не читала (всем детям с детства объясняют, что лучше никаких вопросов никому не задавать, книжек, которые дарят ангелы, не читать и вообще ничем не интересоваться – целее будешь). Дома так хорошо! Дома сейчас дождь, потому что утро – каждое утро в это время года идет дождь. А мама варит кашу. А сестренки…

– Да бери уже еду, эй! – Второй толчок локтем вернул Пипу Мумуш к жестокой реальности.

Пипа отрешенно кивнула и сделала шаг к едораздатчикам. Их было очень много – длинный ряд. И единственное, что было понятно, – огоньки. Почти на всех – красные. Но вот и зеленый. Под ним стояла тарелка супа. Пипа попыталась взять ее, но она не бралась, рука ткнулась в стекло, пройдя тарелку с супом насквозь. Жиза заметила, прыснула: