Верность виконтессы. На службе Ее Величества - Софи Нордье

- Прости, - опомнился герцог и, усевшись, погладил кобеля вдоль хребта.

Ничего, ничего! У него тоже есть задумки. Сейчас прибудет рыцарь-нормандец…

Словно услышав мысли господина, дворецкий тут же доложил:

- Сеньор Фульк Пенель![34]

В кабинет крадущейся походкой вошел коренастый мужчина со спутанными, давно не чесанными волосами соломенного цвета.

Герцог рукой указал на кресло и, поднимаясь со шкуры, быстро окинул взглядом кабинет: не мозолит ли глаза что-нибудь лишнее. На небольшом столе аккуратно лежали серебряные принадлежности для письма, в оловянном стаканчике белел пучок остро заточенных перьев, вся деловая переписка в свитках в образцовом порядке покоилась на двух полках. На стене висело резное распятие из черного дерева и огромная шпалера с красочным изображением Вавилонского столпотворения. Порядок, ничего лишнего! Пьер обратился к дворецкому:

- Прикажи подать вино, можно кипрское, и никого сюда не впускать!

Фульк робко присел на край сиденья; его блеклые водянистые глаза цепко оглядели комнату. Герцог брезгливо поморщился - до чего же неприятный тип. Но с лица воды не пить. Если бы союзников выбирали по красоте, то за виконтом д'Авраншем выстроилась бы очередь. Вот уж на кого природа не поскупилась! С какой легкостью этот выскочка-виконт отбил женщину у его брата Робера - многоопытного дамского любимчика!

Пьер потер лоб указательным пальцем: с чего вдруг он вспомнил Габриэля? Ах да! Фульк его вассал. Этого рыцаря герцогу посоветовали как редкого забияку, готового за относительно небольшие деньги ввязаться в любую военную авантюру. Как раз то что надо. Пьер решил поднять мятежи на землях, верных французской короне, и начать следует с виконтства, которым правят любимчики Бланки.

Паж тем временем разлил вино в массивные позолоченные бокалы, основание ножек которых украшали вкрапленные крупные жемчужины. Пьер специально выставил дорогие серебряные кубки на столик у камина, чтобы пустить пыль в глаза союзнику по будущему мятежу. Фульк взял в руки предложенный бокал и без зазрения совести пальцем пересчитал количество жемчужин на ножке. Герцог с ледяной улыбкой уточнил:

- Нравится?

С перепугу, словно застигнутый на краже, гость часто заморгал и промолчал. Пьер движением головы приказал пажу выйти и перешел к делу:

- Рассказывайте, как вы намерены развязать мятеж?

- У меня уже имеется железный повод! Сенешаль виконтства Авранш, некий рыцарь Родриго, оприход… простите, изнасиловал мою племянницу. Я намерен призвать виконта к ответу.

Герцог непонимающе пожал плечами:

- Габриэль накажет своего сенешаля, выплатит вам ущерб и что дальше?

- В том-то и дело, что не накажет!

Фульк важно поднял грязный палец с черным ободком вокруг ногтя и нечаянно громко отрыгнул. Пьер еле сдержал тошноту. Прикрыв рот тыльной стороной ладони, он кивнул: продолжайте, мол. Гость щедро запил отрыжку вином и закончил мысль:

- Говорят, этот Родриго - родственник супруги виконта, поэтому его не накажут. Как пострадавшая сторона я подобью соседей-сеньоров поддержать меня в борьбе за правое дело. Вместе мы будем мстить виконту за поруганную честь моей племянницы, затем к нам присоединятся другие. Вспыхнет настоящий мятеж, и первопричина мало кого заинтересует. Моим соседям наскучила мирная жизнь. Им хочется размять косточки, да и поправить финансовое состояние не помешает.

Фульк замолчал; герцог набрал в рот вина и медленно проглотил его вместе с назревающим бешенством. С каким только отрепьем приходится иметь дело! Хотя, возможно, Фульку и удастся разжечь мятеж. Жизнь не раз доказывала: чем глупее повод, тем лучше он срабатывает.

Решено! Герцог со стуком поставил бокал на столик.

- Для подкупа сторонников мой казначей выдаст вам несколько слитков серебра. Вы же получите мое покровительство, и в случае успеха я подарю вам эту пару кубков, из которых мы пьем. - Пьер поднялся в знак окончания беседы. - А сейчас как можно быстрее и незаметнее покиньте Ренн.

Авранш. Сентябрь 1229 года

Сабина не любила Авранш и приезжала сюда крайне редко. Точнее, ей не по нутру был здешний морской промозглый климат. Она выросла в солнечной Тулузе и предпочитала жаркую сухую погоду.

Большую часть года Сабина жила в Париже, иногда выезжала в еще строившийся родовой замок супруга. Замок Эспри, в отличие от Авранша, находился совсем рядом, всего в двенадцати лье от столицы. Сабина с крошечным сыном не решалась уезжать далеко от опытного королевского лекаря Бертрана, а постоянно оставлять ребенка ей тем более не хотелось. Потому в Авранш Габриэль ездил один. Но сейчас там возникла проблема, которую необходимо решить ей.

«Проблема», - мысленно усмехнулась Сабина. Самый настоящий ужас! Когда ее супруг зачитал вслух гневную претензию от Фулька (это витиеватое письмо явно сочинил какой-то монах), Сабина впала в ступор. Она, конечно, ни на миг не поверила, что Родриго - тихий, добрый, умный человек - вдруг оказался насильником. Но дыма без огня не бывает, что-то явно произошло. Обсудить же подобную щепетильную тему можно только tête-à-tête. Потому-то Сабина и отправилась вместе с мужем в Авранш.

Их сопровождал небольшой охранный отряд под командованием Леона, ставшего незаменимым. После многодневного пути они прибыли в замок очень уставшие, но предпочли не откладывать разбирательство. Габриэль согласился, что в предстоящем разговоре с Родриго женская деликатность предпочтительней, поэтому, предоставив супруге полную свободу действий, отправился инспектировать крепость и гарнизон.

Сабина приказала позвать Родриго. Пока ждала, окинула взглядом Рыцарский зал и решила устроиться на резной скамье возле широкого окна, которое, сужаясь в толще стены, выходило на улицу узкой бойницей.

Свет сквозь такое окно проникал скудно, и Сабина велела зажечь все канделябры, чтобы хорошо видеть мимику собеседника.

Вскоре вошел Родриго. Он широко улыбался, но, увидев в глазах хозяйки непривычную холодность, обеспокоенно спросил:

- Моя госпожа, что случилось? Ваш неожиданный визит - и такая строгость во взгляде…

- Присядь, - Сабина похлопала ладонью по мягкой подушке рядом с собой, - у меня к тебе неприятный разговор.

Пока молодой мужчина пересекал зал, Сабина невольно им залюбовалась. После неожиданного посвящения в рыцари, случившегося прошлой весной, в осанке Родриго появилось благородство, словно церемонный акт волшебным образом преобразил его внутреннюю сущность. Он не отличался высоким ростом, но был ладно скроен. Густые темные волосы до плеч оттеняли интригующую бледность лица (все-таки большую часть жизни он провел в помещении за книгами), а живые умные глаза, в которых отражалось пламя свечей, казались черными светящимися угольками. Сабина решительно не понимала, почему при такой привлекательной внешности он до сих пор не женат. Никак не может забыть Вивьен?