Новая Зона. Лики Януса - Григорий Елисеев

* * *

Очнулся Роман лишь через несколько часов, когда одержимый огненными призраками дом вновь превратился в безмолвные почерневшие руины. Открыв глаза, сталкер долго глядел в темнеющее вечернее небо, на котором уже начали проступать первые звезды. Редкие неторопливые облака были окрашены в охряный цвет светом заходящего солнца. Даже закат в Зоне был искажен и выглядел пугающе. Казалось, что умирающее светило падает за черные скелеты антенн, чтобы уже больше никогда не подняться.

Галлюцинация, принявшая облик Павла, куда-то исчезла, и Нестеров нехотя признался себе, что он рад этому. Вколов во все еще ноющий бок две дозы обезболивающего и наспех перевязав кровоточащее плечо, Роман двинулся в путь обратно к Периметру.

С этого момента прошло около сорока минут, и, судя по карте, идти Нестерову оставалось еще около полутора часов.

Тяжело вздохнув от постепенно возвращающейся боли, сталкер привалился спиной к ржавому борту брошенного микроавтобуса, давая себе короткую передышку. Как и на пути сюда, Роман брел по пустому проспекту, заполненному полусгнившими автомобилями, а солнце за его спиной окрашивало уцелевшие стекла в окнах высотных домов в оранжевые тона. Взявшись рукой за бок, Нестеров заглянул внутрь «Газели». В салоне, как и в большинстве оставленных машин Новой Зоны, сидели скелеты в полуистлевшей одежде.

Роман негромко, устало выругался и отвернулся. На самом краю зрения сталкер различил какое-то движение и, вскинув автомат, опустился на корточки за опрокинутым такси, стоящим рядом. Боль из сломанного ребра пронзила левую половину тела, и Нестеров, зашипев, стиснул зубы. Держа оружие наготове, мужчина выглянул из укрытия.

Ничего. Улица была пуста, и лишь в отдалении ветер шевелил ветвями чахлых кустов, растущих на тротуаре.

– Проклятье, уже мерещится всякое, – пробормотал сталкер, поднимаясь.

Роман выдохнул и хотел было, развернувшись, продолжить свой путь, когда огромная черная тень выскользнула из разбитых окон верхнего этажа ближайшего жилого дома и, расправив длинные узкие крылья, рухнула вниз.

– Твою-то мать! – выдохнул Нестеров, делая шаг назад и вскидывая оружие.

Времени, чтобы прицелиться, у сталкера не было, и Роман просто вдавил спусковой крючок, выпуская весь магазин. Сухо щелкнул боек, а тварь, как ни в чем не бывало пропустив сквозь себя пули, исчезнувшие в ней, словно в вихре дыма, разинула пасть, полную острых зубов. Спикировав вниз, мутант полетел прямо на Нестерова, скользя над ржавыми автомобилями и сшибая уцелевшие антенны.

– Да ложись, чтоб тебя! – раздался над самым ухом голос Павла, заставивший Романа броситься в сторону и рухнуть в проход между двумя брошенными легковушками.

Черная тень, оставляя за собой длинный шлейф призрачного тумана, промчалась прямо над головой сталкера и исчезла из поля зрения.

– Вот же черт… – прошипел Нестеров, чувствуя, как от удара об асфальт бок со сломанным ребром наполняется болью.

Медленно, ожидая повторного нападения, Роман поднялся на локтях и поглядел вперед.

Весь проспект на сколько хватало глаз был пуст. Темнеющее небо вдалеке смыкалось с едва видимой отсюда серой стеной Периметра, возвышающейся над горизонтом. Нестеров тяжело выдохнул и попытался встать на ноги.

А затем его спину окатило огнем, и по всему телу сталкера прошел жестокий спазм, заставивший мужчину повалиться на асфальт, содрогаясь в конвульсиях и истекая пеной изо рта.

Из-за брошенных автомобилей поднялись двое и направились к хрипящему сталкеру. Один из них опустил громоздкий шоковый пистолет, окрашенный в желто-черные предупреждающие тона. Его напарник дотронулся до закрепленной на груди рации.

– Семь-Девять, прием? Это Семь-Четыре. Давай сюда. У нас тут нарушитель Периметра, – сообщил он.

Из динамика послышался трещащий помехами ответ:

– Принято, сейчас буду.

Роман почувствовал, как ему в бок уперся тяжелый армейский ботинок. Болезненный пинок под ребра перевернул сталкера на спину. Нестеров хотел вскрикнуть от боли, но ни один мускул не слушался своего владельца, впав в безвольную апатию.

Над ним склонились два человека в камуфляжных комплектах брони «Ратник». Лица обоих скрывали противогазы, на плечах висели «абаканы».

– Ты его не слишком сильно приложил? – осведомился стоящий слева.

– В самый раз, – проворчал его напарник, убирая в кобуру шоковый пистолет. – Он, видать, совсем психический. Видал, как он в воздух палить начал ни с того ни с сего?

Второй солдат усмехнулся и обернулся, словно ожидая кого-то.

– Да они все конченые, – откликнулся он. – Кто сюда, в этот гребаный могильник, в здравом уме полезет?

Где-то недалеко раздался рев работающего двигателя. Какая-то тяжелая машина быстро приближалась.

– О, Холм уже здесь, – продолжил он, посмотрев в сторону источника звука. – Ну что, давай паковать клиента?

Солдат с шоковым пистолетом поглядел на напарника.

– А может, просто грохнем, и хрен с ним? Оформлять его еще, военной полиции передавать, с бумажками маяться. Ему же все равно явно сдохнуть не терпится, раз в Зону пошел.

Второй боец ДОПа – а Роман уже не сомневался, что это именно патрульные с Периметра, – помедлил с ответом, затем хмыкнул и, как показалось Нестерову, ухмыльнулся под маской.

– Твоя взяла. Я тоже не хочу сегодня штаны за отчетами просиживать из-за того, что этому кретину захотелось помародерствовать.

Военный снял с плеча автомат и направил ствол Роману в лицо.

* * *

Раздался щелчок, и темноту прорезал луч подствольного фонаря. За ним последовал еще один. Тени расступились, и мощные лучи света выхватили высокий бетонный потолок с выключенными лампами. Скользнули вниз по стене и остановились на ржавой бронированной двери. Напарники затаили дыхание. Пару секунд ничего не происходило, а затем с той стороны послышался глухой удар. За ним еще один и еще. Кто-то колотил чем-то по створке, и звучало это так, как если бы этим чем-то был полицейский таран. Сталкеры, не сговариваясь, сделали шаг назад и вновь подняли оружие. Хоть пули и не могли причинить загадочной твари вред, но так они хотя бы подсознательно чувствовали себя увереннее. Удары продолжали сыпаться, но древняя конструкция оказалась надежнее, и вскоре их ярость начала сходить на нет. Постепенно «град» превратился в усталое постукивание, а последний пинок по створке и вовсе, казалось, был сделан скорее от досады, нежели от желания монстра добраться до вкусной человечины. Затем из-за двери послышался влажный шлепок, и все стихло.

Несколько долгих секунд напарники не решались даже вдохнуть, слушая тишину. Наконец Шекспир кивнул и, опустив указательный палец, выдохнул.

– Вроде ушел, – неуверенно произнес он.

– Что это за тварь была? – в который раз уже спросил Бурый.