Мадьярская венера - Лин Гамильтон

— Ты и есть венгр, — сказала я.

Он улыбнулся.

— Ты права. В подобном аспекте я себя не рассматривал. Мне очень нравилось в Будапеште. Кафе, опера, театр. Хотя странно было бы с моей стороны думать, что, сидя в одиночестве в нашей милой квартире на проспекте Андраши, моя жена будет прекрасно проводить время.

— Но и что же дневники?

— Да, конечно. Дневники. Однажды в мой магазин зашла пожилая венгерка с коробкой, в которой, по ее словам, находились вещи, когда-то принадлежавшие ее отцу. Я заглянул в коробку. Там были письма и, как оказалось, страницы дневника, а также несколько набросков, которые, очевидно, были его частью. Написано было по-английски. Мне стало жаль женщину, и я купил все, что было в коробке, хотя, как я думал, там не было ничего интересного. Вскоре после этого моя жена потребовала, чтобы мы вернулись в Англию, и настояла на своем. Я отказался от своей внештатной работы, которая, как я уже говорил, заключалась в курировании передвижной выставки, продал свою долю в магазине, и мы отправились обратно в Англию. Коробку я забрал с собой. Понятия не имею почему. Судьба, полагаю. Мне показалось, что незачем оставлять ее в магазине, поскольку среди тех вещей не было ничего ценного.

Однажды, уже по возвращении в музей Брэмли, прощенный и повышенный в должности до старшего куратора, поскольку я справился с той выставкой, я просматривал подборку документов, принадлежавших С. Дж. Пайперу. Он занимал то же положение, что и я, и все его бумаги были переданы музею после его смерти. Так или иначе, разбирая их, я нашел запись некой лекции, которую Пайпер читал группе людей, по-видимому, собиравшихся раз в месяц в частном зале в пабе как раз на Пиккадилли. Некоторые из них были врачами, часть работала в Брэмли, включая Пайпера, а остальные были просто заинтересованными горожанами. Очевидно, у всех был общий интерес — палеонтология. Именно в этой лекции рассказывалось об обнаружении могилы в горах Бюкк в Венгрии. Там же прилагалось несколько эскизов. Мне показалось, что эти эскизы мне что-то напоминают, и через несколько дней до меня дошло. Это были более четкие изображения тех набросков, которые я видел в дневниках, что приобрел в Венгрии. Можешь представить мое волнение? Я снова вернулся к дневникам и перечитал их и нашел запись об одной экспедиции, которая обнаружила захоронения в горах Бюкк. Как получилось, что дневники и эскизы оказались отдельно друг от друга, — не знаю. И почему дневники были возвращены в Будапешт, а работа была представлена в Лондоне, я тоже не берусь объяснить. Кажется, мой рассказ несколько затянулся?

— Мне очень нравится, — ответила я.

— Это твоя профессиональная сфера. Можешь себе представить, как я себя чувствовал, особенно когда я дочитал до места, где описывается, что в пещере был обнаружен скелет, весь в бусах, и высеченная фигурка женщины (голова и торс). Именно там и тогда начались мои поиски венеры.

— И где ты ее нашел?

— Я купил ее у торговца в Европе. Он пытался сбыть ее подороже. Приходится выслушивать подобные вещи. Я старался казаться абсолютно спокойным, не проявлять волнения, но торговец либо знал, что держит в руках, либо почувствовал мое возбуждение, несмотря на все мои старания. Прежде он пытался продать ее подешевле и побыстрее разным музеям, но без особого успеха. Подобные древние вещицы вызывают недоверие в наши дни. Подлинность нескольких самых высоко ценимых «богинь» сейчас под вопросом, а некоторые из них теперь по-тихому признаны подделками. Так что несколько человек, к которым обращался тот торговец, просто посчитали, что венера ненастоящая. И, если честно, единственная причина, по которой я знал, что она подлинная, были дневники Пайпера, в которых была детально описана эта находка. Прибавь еще тот факт, что у большинства музеев просто нет средств для приобретения чего-нибудь, так что у меня появился прекрасный шанс заполучить ее.

— Значит, рукопись Пайпера была в Лондоне, дневники в Будапеште, а сама венера где-то в Европе. Тоже в Венгрии?

— Торговец отказался говорить мне, кто ее настоящий владелец, — ответил Кароль. Но я отметила про себя, что он не ответил на мой последний вопрос. — Это беспокоило меня, конечно, но такое случается. Я бы и на километр не приблизился к венере, если бы у меня не было другого документального подтверждения. Да, я думал о том факте, что кусочки этой мозаики были обнаружены в разных местах. Почему дневники все еще находились в Венгрии, когда Пайпер навсегда вернулся в Англию? Понятия не имею. Возможно, он просто потерял их, или оставил там, поскольку думал, что еще вернется, но по какой-то причине этого не произошло. Или он нуждался в деньгах и поэтому продал и венеру и дневники, чтобы сохранить главную для него находку. Но я попросил проверить чернила и бумагу обоих документов, и они совпадают по времени.

— А почерк?

— Тебя не проведешь. Тоже верно. Один документ написан от руки, по-видимому, это дневники, а другой напечатан. Я смог дополнительно подтвердить подлинность лекции, поскольку обнаружил газетную статью того времени. Ничего особенного. Я удивлен, что бумаги не пробудили большего интереса, но это, возможно, потому, что лекция не являлась официальным собранием Королевского Географического Общества или еще чем-то вроде того. Скорее всего, группа мужчин просто собирались раз в месяц послушать какое-нибудь сообщение на предмет, так или иначе связанный с их интересом к палеонтологии. А, возможно, это был лишь предлог выбраться из дома, выпить и выкурить по сигаре.

— Так, где Пайпер нашел венеру? Разве ты не сказал, что мы не знаем, где именно?

— В дневниках детально рассказывается о раскопках, проводимых Пайпером в пещере в горах Бюкк на севере Венгрии, недалеко от местечка, называемого Лиллафюрэд. Но там не одна сотня пещер, и мы не знаем, в которой из них конкретно Пайпер нашел скелет и венеру. Но в дневниках содержится достаточно доказательств и очень детальное описание венеры, и я знал, что нашел именно ее. Торговец назвал мне запрашиваемую сумму. Я рассмеялся. Брэмли бы ни за что не купил ее. Но потом я оказался в Торонто по делам, и мне удалось найти источник финансирования в лице Лили Ларрингтон. Я вернулся с деньгами Лили и сделал торговцу предложение, от которого тот не смог отказаться.

Но трудности еще оставались, ты меня поймешь, нужно было провести исследования, но венера успешно прошла их. Она — настоящая, и, что бы ты там ни думала о моем мужском шовинизме, такая красивая, что у меня просто дух захватывает. Если какой-нибудь мужчина и может влюбиться в неодушевленный предмет, то это — я.

— Не могу не согласиться с тобой, — сказала я. — Она прекрасна. В ней есть нечто волшебное, магическое. Особенно когда задумываешься, сколько же ей лет. И какие же у тебя теперь планы? Это наверняка завоюет тебе репутацию. Ты же теперь сможешь получить работу где угодно, да?

— Не знаю, так ли это, пока я рад, что нахожусь здесь. Мне очень нравится Коттингем. Полагаю, у него — огромный потенциал. Майор просто понятия не имел, как управлять музеем. Ему была нужна квитанция для налоговой, и хотелось потешить свое эго. Для музея много чего еще можно сделать, и Кортни, спасибо ей, очень ответственно относится к тому, что я предлагаю. Ты наверняка заметила, что Майор не у дел, так что я работаю с ней. Не хочу, чтобы ты думала, что я неплохо устроился, получая приличные деньги за безделье или что-то в этом роде. Я много работаю в музее, но часто думаю о Пайпере, который, очевидно, полагал, что его изысканий в горах Бюкк было достаточно. Когда я работал над книгой, я поехал и нашел его любимые места, которые он часто посещал. Я даже знаю, где он похоронен. Я разыскал кладбище в графстве Девоншир. Его считали хорошим экспертом и часто обращались к нему в последние годы его жизни по вопросам, касающимся древних людей. Я не могу найти ни одной записи о том, что он провел широкомасштабные работы в горах. Возможно, он довольствовался тем, что благодаря уже проделанной работе его приглашали отобедать, везучий малый. Надеюсь, что и я теперь так смогу, конечно, если мне передастся магия венеры, — он довольно застенчиво улыбнулся.