Клинком и сердцем. Том 1 - Ирина Успенская

Он попытался представить на месте жреца кого-нибудь другого, не себя. Эддерли? Слишком стар. Да и отправлять своего наставника на смерть? Потому что боишься шагнуть в портал сам? Кто еще может? У Денвера хватило бы сил! Но старая сволочь либо погибла в первом ритуале, либо скрылась. Кто-то из молодых Воронов? Нет! Ни в коем случае! Уж своих учеников он точно туда не пошлет! Хуже предательства не придумаешь!

«Но ты посылал своих солдат и офицеров на верную смерть, — вкрадчиво напомнил голос памяти. — Чем это отличается? Ты же не думал, что рота, первой поднявшаяся в атаку при Фарнеле, выживет под ураганным огнем пушек месьоров? Ты точно знал, что нет. Но их смерть была оправдана. Командор армии имеет право посылать эту армию на смерть. Как и лорд-протектор имеет право решать, что нужно для блага королевства. Ты делаешь это не для себя! Королем ты уж точно не будешь…»

«И упаси Претемнейшая, — беспомощно подумал Грегор. — Корона? Ни за что! Я присягну любому, кого изберет Совет Трех Дюжин. Хоть Райнгартену! Да хоть… Сазерленду! Хотя глупости какие, конечно же, это будет Аранвен! Отличный выбор! Древняя кровь, благородство в каждой черте… Но бастард? Почему я должен спасать его ценой собственной жизни? Чем он ценнее меня или любого другого некроманта, если на то пошло?! Мальчишка-профан, наверняка непригодный, чтобы править. Да он может погубить страну куда вернее, чем пьянство и слабость Малкольма! А я… мне нужно жить. Чтобы защитить Дорвенант, чтобы стать опорой трона. Чтобы… да разве я мало отдал благу королевства?!»

Он скорчился над столом, с трудом дыша, алые линии расплывались перед глазами и выглядели так, словно уже были прочерчены кровью.

«Десять лет, — подумал Грегор, сам не зная, кого так яростно ненавидит сейчас. — Десять лет я жил войной, отдавал себя ей без остатка! А сейчас я хочу снова служить своей стране. Хочу исполнить долг протектора, в котором поклялся. Я могу спасти тысячи жизней, а должен принести себя в жертву ради одной-единственной?! Я… не хочу умирать. Ради Малкольма — шагнул бы в проклятый портал без раздумий, по долгу вассала и друга. Ради его сыновей — тоже. Мне ли, Избранному Претемнейшей, бояться встречи с ней? Но я обязан жить ради тысяч дорвенантцев, которых могу спасти. Ради своих учеников. Ради Айлин… — Память об упрямой рыжеволосой девчонке обожгла стыдом, сладким и мучительным одновременно. — Я должен жениться на ней. Она моя любовь, мое спасение, а я — ее защита… И я ничем, — видят боги! — не обязан бастарду, случайному порождению юношеской глупости Малкольма! Да его вообще могло бы не быть! А раз он есть, значит, родился именно для этого. Спасти Дорвенант…»

Грегор сглотнул тяжелый горький ком, вставший в горле. Снова подумал, что выбора, в сущности, и нет. Пока Аластор Вальдерон не взошел на трон, он такой же обычный дворянин, как его отец. И должен пожертвовать собой ради Дорвенанта, если у него есть хоть капля чести. Как Кристоф! И как сделал бы это Грегор, если бы Аластора Вальдерона не существовало в природе. Но глупо посылать на смерть генерала, если выполнить задание может юный лейтенантик без всяких талантов.

«Я переиграю Аранвена, — с безумной усталостью и отвращением подумал Грегор, видя, что за окном уже занимается холодная весенняя заря. Оказывается, он сам не заметил, как просидел за столом всю ночь. — Его сын верен мне, как и все Вороны Бастельеро. Десяток лучших молодых некромантов Академии — грозная сила, которой не страшны демоны, даже если в поместье Вальдеронов разлом. Только бы мальчишка выжил! Дарра привезет его мне, а заодно будет слишком занят несколько дней, и я успею поговорить с Айлин. Да, не очень честно. Но чего он ждал столько лет?! Пока я пойму, что мне не нужна ни одна девушка, кроме нее? У Дарры Аранвена была тысяча возможностей завоевать ее сердце, значит, я имею право не упустить своей одной. И значит, мне нельзя умирать. Прости, Малкольм…»

По сердцу последний раз острой болью резанула вина. Но когда Грегор встал из-за стола, оставив карту и расчеты дожидаться своего возвращения, на душе у него было мрачное спокойствие. Он сделал свой выбор и готов был ответить за него хоть перед людьми, хоть перед тенью старого друга, хоть перед самой Претемнейшей.

Выполненный заказ положено обмывать, удача любит щедрых и умеющих ценить ее дары. Мастер Ларци, правда, на это обычно усмехался в коротенькую бородку и говорил, что удача любит умных и аккуратных. А чтобы выпить и поесть в хорошей компании, особые поводы не нужны, достаточно желания и немного денег в кармане. Впрочем, даже если карман именно сегодня пуст, какой хозяин траттории не нальет достойному синьору, нечаянно позабывшему кошелек дома? Особенно, если синьор давно знаком и может при случае оставить в траттории золотой скудо за бутылку лучшего арлезийского и достойную закуску.

Но именно сегодня Лучано сорить деньгами не собирался, как и пить в долг, разумеется. Напротив, кое-какой долг он этим вечером намеревался вернуть.

В траттории «Пьяная форель» было весело. В углу, сдвинув сразу три стола, гуляла компания наемных солдат, то ли вернувшихся из какого-то соседнего города, то ли собирающихся на дело. По Лучано, одетому как приличный мастеровой, они мазнули взглядом, но этим все и ограничилось, ни на стражника, ни на гулящего мальчишку он не был похож, а глаз и ушей господина дожа наемники напоказ не боялись. Напротив, когда Лучано шел мимо, они как раз отпускали соленые шуточки про новую любовницу и городскую казну, которых дож пользовал одинаково старательно, и сами же над этими шуточками ржали так, что стены тряслись.

В остальной части траттории сидело несколько мастеровых, завернувших поужинать после работы и пропустить по стаканчику граппо, два купца нудно торговались за партию шелка над кувшином белого вина, а в уголке у самого прилавка небогато одетый парнишка что-то рассказывал совсем юной и очень миленькой синьорине, влюбленно глядящей ему в глаза. На столе перед ними стояло блюдо с единственной жареной рыбкой, от которого парочка по очереди деликатно отламывала кусочки, явно стараясь, чтобы закуска продержалась подольше.

Лу стрельнул взглядом в купцов, которых до этого здесь не видел, потом в парочку, не замечающую ничего на свете, кроме друг друга. Облокотился на стойку, за которой почтенный Беппо протирал стаканы. Лениво уронил, надеясь, что не ошибся в расчетах, и Фелипе выбрал привычную тратторию, куда всегда ходил после дела:

— Доброго вечера, дядюшка. Меня никто не спрашивал?

— Кому ты нужен, мальчишка? — так же благодушно отозвался Беппо. — Можешь не сомневаться, если заглянет его светлость дож и спросит Лучано Счастливчика, мы ему дадим твой адрес.

— Вот еще, — фыркнул Лучано, поддерживая шутку. — Нужен мне этот противный старикашка! Но если заглянет его новая девица и захочет поменять их светлость на горячего парня в три раза младше, вы уж сделайте милость, пошлите за мной. Так и быть, уделю ей время!

— Язык без костей, — ухмыльнулся Беппо. — Кстати, там, в задней комнате, дружки твои сидят. Один точно дружок, а второго я раньше здесь не видел. Гуляют. Заказали говяжьи ножки, томленые в вине с вендийскими специями, вертел жареных колбасок и кувшин сангретты для начала. А второй велел подать бутылку амарильи. Да важный, что ты-ы-ы! Случайно, не любимый сынок дожа к нам пожаловал? Нос уж так дерет…