Паранормы. Контрольный вирус в голову - Василий Головачев

«Извини».

Он опомнился, поковылял в ванную, вдруг со стеснением и смущением подумав, что ходить в туалет теперь будет неудобно в присутствии дамы.

«Не переживай, – фыркнула она насмешливо. – Я буду закрывать глаза».

Он умылся, сварил на кухне кофе, вернулся с чашкой в гостиную. Глянул на часы: весь вояж к Мыследару длился два с лишним часа, хотя ощущение было такое, будто отсутствовал слипер всего минут пять.

«Как тебя взяли?»

«Подошла к игровому залу, увидела выходящего оттуда Хусруллина, он куда-то направлялся в одиночестве. Пошла за ним. Он вошёл в туалет, я, как дура, следом…»

«И тебе дали по голове!»

«Не ёрничай, всё так и было. Только били не бейсбольной битой, а зомбером. Всё было подстроено заранее, Хусруллин знал, что мы за ним охотимся, а это означает…»

«Что он чей-то агент».

«Бери выше – Смотрящий!»

Нестор присвистнул.

«Ах даже так? Меня никто об этом не предупреждал. Что будем делать?»

«Так как господин Смотрящий по сути раскрылся, назревают какие-то события. Думаю, очередная атака на президента. Торопятся господа из «Комитета 300». Поэтому надо сосредоточиться на заговоре, выявить руководителей и обезглавить оппозицию».

«Ты сама ещё без головы», – пошутил он.

«А для того, чтобы у меня появилась голова, желательно моя собственная, нужно в первую очередь выкрасть меня у Хусруллина».

«Легко сказать, у него не дом, а настоящая крепость, даже личный атомный бункер имеется».

«Вызывай Виктора, будем решать».

Нестор взялся было за вижн-очки, и в этот момент в дверь квартиры заколотили кулаком.

– Открывай, хозяин! – послышался голос Бокова. – Быстрее!

«Открывай!» – скомандовала Жанна.

Нестор метнулся к двери, повернул ключ.

В прихожую ворвался Виктор, захлопнул за собой дверь.

– Надо уходить! Быстро!

– Что случилось?!

Откуда-то с улицы донеслись звуки выстрелов.

– Полиция, нас вычислили или сдали! Сможешь перебраться с балкона на нижний балкон?

– Тут лоджии… закрытые. Вряд ли получится…

– Это единственный путь отхода, давай. У нас пятый этаж, прыгать с него стрёмно, руки-ноги поломать можно, поэтому лучше с лоджии перелезть в квартиру на четвёртом этаже, а там к стояку соседнего подъезда.

– Понял, а ты как же?

Губы Виктора сложились в лёгкую усмешку.

– Поиграю тут с ними в кошки-мышки, задержу. Обо мне не беспокойся. Беги, я свяжусь с тобой потом. Во дворе ищи синюю «хонду», водитель – наш человек.

– Я не один…

Виктор непонимающе посмотрел на слипера.

– С Жанной, – закончил молодой человек.

– С Жанной… о! Это меняет дело!

– В смысле?

«Не надо прыгать по лоджиям, – вмешалась в разговор Жанна. – Нас, двое, справимся сами».

– Вас двое, справитесь, – проговорил капитан, словно подслушав мысли женщины.

В дверь стукнули.

– Открывайте, ОМОН!

Нестор и Виктор переглянулись.

«Пусть спрячется, – сказала Жанна. – Это наш бонус».

– Я спрячусь пока, – отступил в гостиную Виктор, вынимая из наплечной кобуры пистолет с глушителем.

«Открывай!»

Нестор сделал глубокий вдох и открыл дверь.

Спалось ему плохо, снились неприятные, хотя и незапомнившиеся сны, и проснулся Козодоев в скверном расположении духа. Однако заставил себя поприседать, сделал несколько махов руками, что считалось зарядкой, и поплёлся в душ.

Холодная вода взбодрила.

Разбудив жену, которая тотчас же поспешила на кухню, Иван Егорович побрился, позавтракал и поехал на работу, по пути привычно прокачивая в голове план мероприятий и встреч.

В десять часов он созвал совещание, потом принял участие в заседании Совбеза и предложил после обеда встретиться тет-а-тет председателю Совбеза Мотузову.

Бывший несколько лет назад главой ГРУ Мотузов подъехал на Лубянку ровно в тринадцать ноль-ноль, минута в минуту.

Был он худощав, лыс и сед, обладая ухоженными седыми же усами. Козодоев знал его с момента перехода генерала в правительство, где он два года прослужил вице-премьером, прежде чем был назначен председателем Совета безопасности.

Козодоев предупредил секретаря, чтобы его не беспокоили, и руководители Комитета защиты Отечества углубились в отчёты начальников отделений, ответственных за анализ работы государственных служб. Главной задачей этих отделений был контроль исполнения решений президента и правительства (вне поля официальных контролирующих органов), зависящих от конкретных исполнителей. Не менее важными считались и вопросы эффективности работы всего КЗО и его силового блока – «Призрака». Перепрограммирование коррупционеров и разрушителей государства с помощью слиперов ещё не давало стопроцентной гарантии эффективности этого средства борьбы с внутренними врагами России, потому что иногда вложенная в их мозги программа не срабатывала либо деятелей заменяли на послушных халдеев. Министры и их заместители нередко избирались именно из таких недалёких «шестёрок» на службе американского Госдепа или европейского масонского союза. Вследствие чего приходилось привлекать слиперов повторно, как это случилось с воздействием на президентов «Сбера». На место прежнего «капитана российской казны» пришёл ещё один делец – Греф. Его сменил такой же «строитель своего личного будущего» Оскар, и вот Оскара заменил его зам, Германов, неожиданно усиливший давление на российские финансовые институты и даже на образовательные системы, влияющие на неокрепшие умы.

По мнению Мотузова, эту гниду, как он выразился, следовало бы раздавить, а не корректировать, но Козодоев не согласился с этой идеей. Уничтожение чиновника не изменило бы ситуации. Советники президента, отрабатывающие сребреники мирового правительства, тут же подсказали бы президенту несколько кандидатур «эффективных менеджеров» на этот пост. Поэтому надо было скрепя сердце терпеливо работать с Германовым, контролируя исполнение программы «засоса», направленного на постепенное изменение политического курса системы «Сбера».

– Подведём итоги, – сказал Иван Егорович через час изучения полученных материалов, большинство которых было ему знакомо. – Германов явно хочет получить неограниченную власть, опираясь на западных инвесторов «Сбербанка». Его аппетиты следует резко ограничить. Он уже замахнулся на создание сети сберклассов, добивающих систему образования в школах, и систему частных цифровых тюрем, получив одобрение премьера.