Одно отражение на двоих - Надежда Олешкевич

– Не стоит, – как можно милее улыбнулась я в ответ и принялась выполнять свои обязанности.

– Вы видели? Видели? Передо мной преклонилась сама Фленг! – начал выделываться на публику тот же полноватый мужчина с сальными волосами.

– Извините, – резко поднялась я и вскинула голову. – Отойдите, пожалуйста. Вы вступили в лужу и этим слегка мешаете мне убирать.

Он развел руки и сделал пару шагов назад, с важным видом усаживаясь на стул, будто король мира сего.

– Вот так, – быстро кивнул мужчина под новый приступ хохота его друзей.

Внутри начало все дрожать. Я до боли прикусила губу, чтобы переключиться на нее. Уж лучше физическая, чем моральная.

Возле барной стойки меня поджидал хозяин кафе. Я специально притормозила возле него и в который раз наиграно улыбнулась, давая понять, что в этом споре ему не выйти победителем. Тем более выбора пока нет. Я продолжила бы подыскивать работу поспокойнее, без подобных унижений и издевок, но деньги-то могут закончиться в любой момент.

К концу дня затряслись и руки. Не часто приходится становиться всеобщим посмешищем. Раньше был лишь отец, теперь же – все окружение. Они, словно колючие шипи, пытались каждым движением и словом задеть за живое, ужалить больнее. Казалось, этим посетители поднимали свою самооценку, да и просто дурачились.

Взрослые люди…

– Спокойно, Лия, ты справишься, – шептала себе под нос, прижавшись лбом к стене в темной каморке, где хранился уборочный инвентарь. – Еще немного.

Я тряхнула головой, вытерла проступившие слезы, пощипала себя за щеки и вышла обратно в кухню. Работники уже собирались уходить, а мне осталось лишь вымыть полы в главном зале.

Когда испытание почти закончилось, в мыслях возник вопрос: хочу ли я пережить еще один такой день? Если люди начали, то они долго будут продолжать в том же духе. У них словно залегла глубокая обида на жителей круга, а здесь как раз попалась одна, на которую можно выплеснуть весь негатив.

– Еще раз придешь? – подошел ко мне хозяин кафе.

Душа молила об отрицательном ответе.

– Да.

– Тогда заканчивай и отправляйся домой. Завтра за час до открытия зайди в кабинет, подпишем бумаги, – сухо сказал Дрыга и пошел в сторону кухни.

Вскоре распрощавшись с тряпкой и ведром, я выскочила на улицу и понеслась к Хулиганчику, чтобы выговориться, перестать наконец сдерживаться и увидеть единственного, кто хорошо ко мне относился.

– Самилия Фленг, – окликнул меня мужской голос, который, казалось, я уже слышала ранее.

Я ускорила шаг к щенку и трясущимися пальцами стала развязывать поводок. А тот, как назло, не поддавался.

– Рряф, рррряф, ряф!

Ночь стремительно окутывала территорию нити. Следовало поскорее покинуть это неуютное место, иначе можно вляпаться в неприятности. А помощи ждать неоткуда. От этих мыслей пальцы и вовсе перестали слушаться. Я все-таки справилась с узелком и развернулась.

Ко мне направлялся тот же полноватый мужчина со своей компанией. Они явно были пьяны. Мне стоило бы побежать, но будто специально здесь оказался затишек, а единственный выход перегородили недоброжелатели.

Около месяца спустя…

Я стояла на балкончике в квартире Ролана и смотрела на ночной город, как когда-то давно. По телу пробегал озноб от холода, и мне постоянно приходилось тереть свои плечи, чтобы согреться.

– Держи, – подошел сзади хозяин квартиры и накинул теплую шаль.

Он должен был отойти, как это делал прежде, но сейчас почему-то задержался, не убрал руки, а прикоснулся к шее сзади. Я ощущала, как Ролан подошел вплотную, наклонился к уху, опаляя его своим дыханием. Ожидалось, что сейчас прозвучит шепот, но мужчина молчал, нежно проводя пальцами по моей скуле.

Вдох был, но выдоха не последовало. По телу побежали неугомонные мурашки. Я резко обернулась, а шаль не удержалась на плечах и слетела на пол. Ролан стоял близко как никогда. Он еле ощутимо прикоснулся к щеке, потом и вовсе сократил между нами расстояние. Теперь я слышала его тяжелое рваное дыхание и ощущала… аромат духов. Казалось, еще чуть-чуть – и его губы коснутся моих. В душе поселился трепет, а низ живота скрутило от желания. Наконец Ролан наклонился еще ближе и… облизал меня, начиная от подбородка и заканчивая глазом.

Я быстро отстранилась и вытерла противную мокрую дорожку. Но он снова подошел и оставил новую.

– Раф… – почему-то его голос напомнил…

Я открыла глаза и, увидев перед собой собаку, не сдержала разочарования:

– Хулиган! Такой сон испортил! Уйди, противный.

Заметно подросший щенок запрыгал на кровати, а затем и вовсе побежал за поводком, желая поскорее отправиться на прогулку. Зачем нужен будильник, если есть неугомонный друг? Он каждое утро тем или иным способом развеивал мои сны: то стягивал одеяло, то кусал за пятки, то облизывал лицо. Малыш не останавливался на чем-то одном, он каждый раз придумывал новые ухищрения. Вчера, например, залез на столик возле окна и сбросил два цветочных горшка.

А мне стольких трудов стоило достать эти растения, ведь в нитях их вообще не купишь – из-за резких перемен погоды те плохо приживались. Зато Амиан – мой хороший друг – благодаря своим связям нашел именно устойчивые, которые и глаз порадовали, и не погибли через пару дней.

– Нет, Хулиган, ты сегодня опять остаешься дома. Я тебя не простила за вазоны.

Ему хватало злобного взгляда, чтобы понять, что хозяйка недовольна. Питомец редко пакостил, но если уж чудил, то затем и наказание выдерживал с достоинством.

Я быстро умылась и постучала два раза в стену. Синни, дочурка соседки, не заставила себя долго ждать. Она спустя пару минут уже стояла у меня в номере и помогала одеваться. Девочка приходила каждый день, чтобы придержать оранжевую накидку. Малышка становилась на стул и, пока взрослая тетя перед ней воевала с одеждой, рассказывала последние новости.

– Мама просила сказать спасибо за шарфик, – ее звонкий голос заполнил мою комнату, ставшую домом.

– А ей уже лучше? Головные боли прекратились? – я повернулась к Синни, надевая в это время кофту и застегивая пуговицы.

– Да, сходила в больницу, которая через три круга.

– А почему не в нашу?

– Она говорила, что в нашей за обычную простуду возьмут очень много мон.

– Все, Синни, можешь слезать, – поправила напоследок я свою юбку на поясе и приготовилась терпеть боль от соприкосновения накидки с кожей.

Осталось лишь проводить девочку до соседней двери, поблагодарить лишний раз, дать пару конфет и отправиться на запланированную встречу. Мне не терпелось узнать подробности, причину, суть так долго расследуемого дела, которым занималась уже чуть ли не месяц.