Лишняя душа - Брижит Обер

Что-о? Набрасываюсь на Бэбифон. SMS-ка Селине:

– Позвони мне.

Доктор Кью должна уже написать отчет о вскрытии. Это данные отчета привели к «одному из связанных с убитой»? Не осмеливаюсь звонить Альваресу. Стивен, если он работал в ночную смену, должно быть, еще спит. Хотя порой он спит не больше трех-четырех часов… Что ж, сейчас в его распоряжении было по меньшей мере десять.

Опять эта мигрень! У меня нездоровый цвет лица, черные круги под глазами, полно морщинок, волосы лежат отвратительно, о-ля-ля, срочно пенная ванна и бальзам для волос!

Звонок у Стивена. Камин. Никто не подходит. Месье спит. На том конце кладут трубку, не сказав ни слова. А что, если я позвоню Спелману? Но под каким предлогом? Брось, Эльвира, это тебя не касается.

Обожаю масло можжевельника, замечательно снимает напряжение. Но едва я ставлю ногу в пенную пузырящуюся ванну, как Бэбифон вызванивает мелодию из последнего сериала, которую я скачала. Ловлю на лету.

– Вашего чертова монаха зовут Мануэлем, Мануэль Ривера, по прозвищу Полоумный Маню.

Альварес! Он и слова не дает мне вставить:

– Он такой же монах, как мы с вами. Много раз он пытался поступить в духовную семинарию, но безуспешно. Кюре чуют психов за сотню километров. Несколько раз он лежал в психиатрической клинике, последнее его пребывание, самое долгое – в отделении вашей больницы. Он посещал ту же группу психотерапии, что и Дюма, короче, это третий из нашего списка.

О-ля-ля!

– А вот догадайтесь, кто такой Big Brother? Это старина Симон!

– Симон? Но Симон вовсе не психиатр! – возражаю я.

– Нет, но мы опасаемся, что у названного Маню заболевание мозга, Симон обследовал его, диагноз – нарушение кровоснабжения мозга, он прописал лечение. Видимо, Ривера внезапно проникся к нему неприязнью и вообразил, что Симон имплантировал в его мозг микрокамеру, чтобы вести за ним наблюдение двадцать четыре часа в сутки. Об этом нам поведала смотрительница Натали Ропп, с которой я беседовал.

Неподкупная драконша, сторонница старой школы, школы электрошока и смирительных рубашек. Шлем светло-пепельных волос и стального цвета костюм. Ее, должно быть, здорово позабавило то, что флики принялись разыскивать Риверу в связи с делом об убийстве. Если бы Мануэль находился в ее ведении, ему бы давно сделали лоботомию и он был бы невиновен!

– Все вышесказанное должно дать вам понять, что Ривера в высшей степени опасен, – продолжил Альварес. – Итак, не глупите!

– Я?

– Вы были завязаны на него через этот чертов Интернет. Сандрина Манкевич тоже.

Я заледенела.

– Мы получили ордер на его арест, – сказал он, – но подобных типов довольно трудно схватить. Место проживания неизвестно, нет твердых привычек, он может сидеть на метадоне или на чем еще где угодно… Если получите от него новый мэйл, немедленно дайте мне знать.

Положил трубку.

Полоумный Маню, ник Latinlover, следовательно, является официальным подозреваемым номер один. Как вспомню, что поначалу мы обменивались довольно симпатичными мэйлами, а потом их тон стал непристойным… Не могу взять в толк, какое отношение имеет он к вещам, найденным в машине Мелани Дюма. Получается, что именно Мануэль Ривера стибрил их?! Оставил на месте преступления?

А Сандрина Манкевич? Помимо Интернета, как именно она была связана с Риверой? Мороз по коже. Она не употребляла наркотиков, не посещала сеансы психотерапии у нас в больнице. Может, они столкнулись, когда она поджидала одного из врачей? Получилось так, что все внимание полиции приковано ко второму убийству, а первое отошло на задний план. Но раз эти преступления схожи, то они, должно быть, тесно связаны между собой!

А может, они оба заходили на садомазохистские сайты? Ведь на Сандрине была маска с кляпом. А Мелани нашли на автостоянке в одном черном бюстгальтере, в снегопад…

Если бы меня не одолевала усталость, из-за которой мысли путаются… У меня где-то завалялся флакон мультивитаминов… В кухне? Хм-м… Черт! Он пуст! Я была уверена, что там еще полфлакона. Может, взять магний с витамином В6 из аптечки?..

ЧТО?!! Но это неслыханно! И я прикоснулась к нему! Брр! Срочно мыть руки! Меня чуть не вырвало. Но откуда в моей аптечке взялась эта гадость? Это было засунуто за упаковки с транквилизаторами.

Рефлекторно я бросила его в мусор. Сделав глубокий вдох, я склонилась над плетеной мусорной корзинкой. Он лежал на использованных для снятия макияжа ватных дисках. Прозрачный, покрытый слизью. Обычная модель, без пупырышков, стандартный размер.

Осознала, что меня бьет дрожь – не столько от холода, сколько отвращения. Надев белый махровый халат, я вооружилась пинцетом и вытащила эту гадость, положив ее в раковину. Быстро схватила пластиковый пакетик и швырнула туда презерватив. Вдруг пригодится для анализа…

Бедняжка Эльвира, ну кому интересен неизвестный тип, сунувший использованный презерватив в шкафчик в твоей ванной? У полиции достаточно хлопот с убийствами!

А вдруг он спрятан здесь неспроста? Незнакомец, может, тот самый, кто, как я подозреваю, выдул мой коньяк. Может, он мастурбировал прямо здесь! Это ему так не сойдет с рук! Поднимусь к Стивену, покажу ему это и велю немедленно позвонить дератизатору. Иначе я подам жалобу!

Стивен не откликается. Совсем оглох этот болван.

Может, куда-то вышел?

Может, он не заметил записочку, которую я позавчера подсунула под его дверь? Напишу другую.

Смотри-ка, дверь открыта.

Оставлю записку на обеденном столе.

Такое впечатление, будто я, взломав дверь, попала в свою квартиру. Такую, как у меня, но перенесенную в иную реальность, пространство то же, мебель другая… Боже, ну и мебель! Надо бы ему сменить этот древний сундук в сельском стиле, он нагоняет тоску! А диван! Этот диван с зеленоватой обивкой пробуждает труднопреодолимое стремление погрузиться в прогипнол! Не то чтобы все было запущено, здесь чисто, но тоскливо. Старые обои, поцарапанный стол, фарфоровая балерина на телевизоре, перед одним из ветхих кресел тапочки… Что за тип аккуратно выставляет тапочки перед креслом?

Ах, нет, я не сообразила, это еще хуже, это мамочкины тапки, 37-й размер, в голубовато-зеленую клетку. Стоят рядом с креслом. Будто она вот-вот вернется. Или будто она вообще не уходила. Мрак.

А люстра! Пятидесятые годы, помутневшее стекло, желтоватый свет окутывает сооруженный сыном алтарь. А вот кресло, где обычно сидит он, с розовой накидкой на правом подлокотнике, да-да! Накидка связана крючком, одно из творений Мамулечки. Подозреваю, что прочие экспонаты коллекции, тщательно разглаженные и накрахмаленные, находятся в бельевом шкафу.

Проникаю в спальню. Надо придумать какой-то предлог, вдруг он спит…

Постель пуста, кровать тщательно заправлена. Односпальная кровать, кроме смеха! Вместо спинки деревянная этажерка для книг. Радио-будильник образца 1980 года. Бежевое мохеровое покрывало, одеяло отсутствует, белый валик-подголовник, нормандский шкаф весом в 562 кило. Я успокаиваюсь. Я знаю, знаю, что нехорошо расхаживать по квартире Стивена в его отсутствие, но так прикольно шнырять повсюду, будто мышь.