Мариза - Ева Миллс

Ближе к вечеру мы словили рыбу и развели костер, почистили улов и принялись жарить на прутиках. С Дэт хорошо и слаженно работалось, она явно умела выживать в дикой и природе, и я видела, была удивлена, что и я тоже, но ни слова не сказала.

После ужина мы разлеглись вокруг затухающего костра. Пора было отправляться назад, но мы не спешили.

– Он очень волновался вчера, Тьяго. Каждый час заглядывал к тебе – почему она не просыпается.

– Да, он очень милый, наш Тьяго.

Она скептически вздернула брови, и отчего-то сразу напомнила мне Еву:

– Просто милый?

Врать не имело смысла, да и не хотелось здесь, в таком месте.

– Нет. Непросто.

– Ты пойдешь к нему снова? Я могу не приходить.

Я хмыкнула. Тайская проститутка заботливо сватает меня за своего клиента, я почувствовала себя почти как дома.

– Нет, Дэт. Я не пойду больше. И ты здесь ни при чем. Не вышло – значит, не вышло. Быть в паре – это очень, очень важно, особенно если нашел «своего» человека. Но это не главное. Я знала это раньше, а потом забыла. Надо найти остров в себе – такой же прекрасный, как этот – я обвела рукой вокруг – и я, кажется, нашла. Знаешь, Дэт, мне так хорошо сейчас, меня переполняет радость. Может, я наконец-то сошла с ума. Я люблю всех, я готова обнять весь мир.

И в этот момент она меня поцеловала.

Ее губы были мягкими, дыхание травяным, язык нежно ласкал мой рот. – Она отстранилась и тепло посмотрела на меня. – Ты еще такая маленькая. Маленькая и глупенькая. И говоришь очень, очень умные вещи, которые сама не понимаешь.

– Не надо. – я помотала головой. – Не надо. Ты не должна.

– Но, может, я просто хочу. А ты? – Она подвела руки мне под спину, расстегнула завязки купальника, освободила грудь. Втянула в рот сосок, крепко сжала губами и стала медленно посасывать. Голос мой говорил нет, а спина уже выгнулась, чтобы стать к ней ближе. Дэт была со мной одного возраста, но в это мгновение казалась намного старше и опытнее.

– Ты ведь никогда не была с женщиной? Это не страшно. – Она не торопясь стянула с меня плавки. – Я тебя научу.

И какое-то время мы не произносили ни слова.

– Ну что, теперь ты знаешь, за что мне столько платят?

Я рассмеялась. – Пожалуй, да. Но, видишь ли, у меня с собой нет наличных денег… Я обвела пальцем вокруг ее груди, погладила живот. – Возможно, я могла бы как-нибудь отработать… не всю сумму, я понимаю… – Мои пальцы спустились ниже, раскрыли ее половые губы, скользнули внутрь. Она была гладкой, нежной и скользкой. Дэт глубоко задышала.

– Возможно, и могла бы. Тем более я обещала тебе скидку.

Оставив руку между ее ног, я склонилась ниже и стала гладить ее груди. Легонько прикусила сосок, потянула. – Теперь уже Дэт негромко стонала. – Видеть чужое удовольствие, знать, что ты – причина этого наслаждения – это дарило ощущение всемогущества. Я никогда до этого дня не занималась любовью с женщиной, но мне было легко. Ее тело было подо мной, оно было таким открытым и так отзывалось на мои прикосновения… я раздвинула ей ноги и лизнула набухший торчащий клитор, просунула язык глубже, во влагалище, стала водить им вверх-вниз, на манер мужского члена. Она стонала все громче и громче, приговаривая что-то на родном языке, а потом коротко вскрикнула и обмякла в моих руках. Я легла рядом с ней, обняла и стала долго, нежно целовать. В какой-то момент мы обе заснули.

Проснулись, когда солнце уже было низко. Пора было возвращаться. Мы оделись, собрали вещи.

– Я вся в песке – пожаловалась я Дэт. – Причем в самых неудобных местах. Она улыбнулась.

– Я тоже.

Когда мы уже приближались к берегу, я спросила.

– Ты поедешь в Штаты? Ты ведь можешь туда въехать?

Она не сразу, но ответила.

– Не знаю. Не в этом дело. Попасть всегда можно, если есть деньги и знать нужных людей. А я знаю. Я не знаю, готова ли я что-то изменить. А если окажется, что я убегу от всего и все останется по-прежнему, потому что я просто всего лишь все та же морковка8?

– А ты морковка?

– А если да?

– Это же ничего не меняет.

– Ничего? Ничего не меняется оттого, что я шлюха?

– Да ничего. Всегда были, есть и будут женщины, предпочитающие эксплуатировать свою сексуальность, как ты их не назови. В Таиланде это честные шлюхи, в Голливуде они называют себя спутницами обеспеченных мужчин. Вопрос в том, вся ли ты в этом или есть кто-то еще внутри, кто хочет большего.

Дэт ничего не ответила, и я тоже замолчала. На берегу мы разошлись: обеим необходимо было привести себя в порядок.

Я заходила домой уже в темноте. Тьяго был в гостиной. Из-за того, что произошло днем между мной и Дэт, немного неудобно было сейчас находиться с ним в одной комнате. Я кивнула ему – привет – и хотела быстро проскочить в свою комнату, но он встал мне навстречу.

– Мне кажется, или ты сейчас стараешься проскользнуть мимо меня, как пьяный подросток мимо своих родителей? – день в одиночестве не пошел ему на пользу, Тьяго выглядел уставшим и злым. Неудивительно, что он скучал жить один.

Я остановилась:

– И вовсе нет. Просто мне надо принять душ, я вся в песке.

– Это я вижу. – От его въедливого взгляда не ускользала ни одна мелочь: растрепанные как гнездо волосы, поцарапанные дикой природой руки и ноги, песок, налипший к телу.

– Ты сказала мне, что у тебя никого нет. Ты видела себя в зеркале?

– У меня никого нет. Я была на экскурсии, в Марина Парке. И вообще, это не твое дело. Дай мне пройти, мне нужно в ванную.

Он хотел что-то сказать, но не стал, просто отступил со странным выражением лица, и я прошла.

В ванной я посмотрела в зеркало. Лицо за день под открытым небом загорело, и на нем яркими пятнами выделялись светлые глаза и сочные, припухшие, зацелованные губы.

***

Сон не шел, есть не хотелось, начала читать и книгу и закрыла. Я взяла в руки новый блокнот, погладила тисненую поверхность. Нет. Достаточно. Я разделась до трусов, легла на кровать, закинув руки за голову. Свет сегодняшнего дня отгонял темноту в моей душе, но с заходом солнца она возвращалась, накрывая меня тонким стеклянным куполом. Завтра будет новый день, но сейчас я принадлежала ночи.

Я закрыла глаза. Мне казалось, я не сплю, но, когда я снова их открыла, в дверях стоял Сантьяго и смотрел на меня. Я не стала закрываться руками.

Он подошел ко мне, удерживая мой взгляд своим, скинул с себя халат, снял с меня трусики. Развел мои колени в сторону, опустился между ними. Облизал свой большой палец, вдавил его в меня, потянул назад, снова вперед. Я раздвинула ноги шире, приглашая. Ни один из нас не произносил ни слова. Сантьяго забрал палец и лег сверху, прижимая меня к постели. Ввел член и начал двигаться размеренными, глубокими толчками, заявляя на меня свои права уверенно и сильно. Я полностью подчинилась его ритму и только поднимала выше бедра, подаваясь навстречу ему.