Виват, Романовы! Часть II - Анна Литаврина

плен: «Потеряно всё, кроме чести и жизни!..» У меня осталась только моя жизнь.

Начинает рыдать. Гусар смущённо отворачивается.

Гусар. Хотите, я вам скажу что-нибудь хорошее?

Александр (всхлипывая). Что, например?

Гусар. Ну… вы хорошо смотритесь в седле, даже когда скачете очень быстро, как сейчас…

Александр рыдает ещё пуще.

Гусар (утешает его). Да будет вам убиваться! Ну с кем не бывает…

Александр. Со мной не должно было быть! Ужасно! Это такой позор! Завтра вся Россия будет называть меня трусом и обсуждать, как русский император плакал под берёзой.

Гусар (помогая ему подняться). Ну хоть дерево правильно выбрали… Патриотически. Да и будет вам… никто же не видел вас тут! Никто не знает, что вы тут сидели и плакали…

Александр. Кроме тебя.

Гусар. Ну да, кроме меня. Но я ж никому не расскажу!

Смотрят друг на друга.

Александр (мрачно). Да! Не расскажешь! Потому что мне придётся тебя убить!

Выхватывает нож и бьёт гусара в грудь. Лезвие соскальзывает, только царапая гусара. Тот вскрикивает от боли.

Александр (в ужасе роняя нож). О Боже! Прости! Прости!!!

Гусар (сгибаясь). Чтоб вас… чтоб вас!!!

Александр (сокрушённо). Ну вот… теперь я не только трус, но ещё и подлец… что ж такое?! Что за день такой!

Гусар мрачно смотрит на него.

Гусар (про себя). Ну вот теперь точно всё расскажу…

Александр. Ах, я помогу тебе идти. Прости меня! Ты один был со мной до конца, а я хотел тебя убить! Как ужасно! Вот что сделала со мной война. Я очерствел душою!..

Гусар (хрипло). Прекратите причитать, я тут кровью истекаю!

Александр подхватывает его. Идут пешком. Идёт дождь.

Александр. Где-то должен быть отряд моего брата Константина… Только бы нам до него добраться.

Час спустя…

Александр (падая на землю и раскинув руки). Всё, у меня больше нет сил! Я сдаюсь! Я готов принять смерть!

Гусар. Ваше Величество, мы прошли всего несколько вёрст…

Александр. Иди, спасайся… А меня оставь… я умру здесь.

Гусар (почёсывая затылок). Да я бы оставил… только мне одному не дойти. Вы меня ранили.

Александр (недовольно). Не напоминай! (Смотрит в небо.) Вот и всё! Вот пришёл мой конец… я умираю…

Гусар (нетерпеливо). От чего? Вот от чего вы умираете? Вы даже не ранены! В отличие от меня…

Александр. У меня изранена душа. Я потерял честь и достоинство. Я трус и слабак!

Гусар (повышая голос). Вставайте уже и пошли!

Александр. Я устал… ноги не идут.

Гусар. Так сядьте на вашу лошадь!

Александр. Хм, точно, у меня ведь есть лошадь… и почему я всё это время шёл пешком тогда?

Гусар. Да бог вас знает! (В сторону.) Псих какой-то…

Александр встаёт с земли. В это же время слышится собачий лай. Из леса выбегает пушистая рыжая собачка и бросается к ним.

Александр (радостно). Фру-Фру! Мы спасены!

Из леса выходит князь Константин.

Сцена 43

Под Петербургом.

Александр и Константин возвращаются домой. Поздний вечер. На улицах города жизнь идёт своим чередом. Александр едет на лошади, переодетый в простую офицерскую форму, натягивает на лицо картуз.

Александр. Мне кажется, все на меня смотрят и все меня знают…

Константин. Ну и что? Ты жив – это главное. Поверь, если б ты умер или попал в плен, это было бы хуже для всех.

Александр. Если бы я умер, то стал бы героем…

Константин. После того, что там было? Вряд ли. Ты стал бы посмешищем. И пришлось бы опять матушке брать регентство при Николае, ибо у тебя до сих пор нет наследника.

Александр (задумавшись). Ты прав. Я об этом не думал. То есть на тебя рассчитывать точно не приходится?

Константин. Я уже сказал тебе, что отрекусь от престола. Хм, возможно, впрочем, сначала отомщу и повешу тех, кто мне не нравится.

Александр. Всё же отец и матушка были дальновидны, когда заводили много детей… (Смотрит на ночной город.) Пожалуй, мне тоже нужны дети. Близость смерти заставила меня задуматься об этом… Давай, поворачиваем направо…

Константин. То есть к Матушке в Павловск не поедешь?

Александр. Нет, я поеду к себе. В Зимний дворец… ну вообще как-то совсем неприлично ехать к матери… когда есть жена. Хотя матушка меня всегда встречает ласково и приветливо, в отличие от Елизаветы Алексеевны. Елизавета Алексеевна меня вообще не встречает и появляется с лицом, на котором написано: «Ах, это вы тут… ну надо же… ну, так и быть»! Впрочем, я готов признать и свою вину здесь! Но моя вина только в том, что я никогда не спал с ней, но в остальном я, по-моему, был совершенно безупречным мужем и очень хорошо к ней относился. Так что во всём остальном виновата Елизавета Алексеевна. Но, возможно, теперь, когда я поставлю вопрос о детях, наши отношения изменятся в лучшую сторону… чего ты ухмыляешься?

Константин (ухмыляясь). Да так, ничего.

Останавливаются перед Зимним Дворцом. Константин спрыгивает с лошади, подаёт руку Александру.

Александр (гордо). Ты, конечно, спас меня под Аустерлицем и отпоил можжевеловой водкой, но в целом я вполне могу о себе позаботиться и слезть самостоятельно!

Спрыгивает с лошади прямо в лужу грязи. Весь пачкается. Константин хихикает.

Александр (с досадой). Ну и ладно! Я вернулся с дороги!

Константин. Ты теперь выглядишь так, будто вернулся с помойки.

Идут ко входу во дворец.

Подходят к дверям. У дверей охрана преграждает проход.

Александр (недоумённо). Что это значит?

Охранник. Вы кто такой?

Александр (возмущённо). Кто я?! Я – ваш император! Я вернулся с войны!

Охранник (подозрительно). Государи так не возвращаются… И потом, ты весь в грязи, я не могу тебя разглядеть…

Александр растерянно поворачивается к Константину. Константин выступает вперёд, достаёт свою саблю.

Константин. Зато я сейчас могу отрубить тебе башку, если ты нас немедленно с братом не пропустишь!

Охранник (улыбаясь). Ой, Константин Павлович, это вы! Вот теперь признали!

Открывают двери. Александр и Константин проходят вперёд.

Александр (смущённо). Надо хоть в ванну зайти, умыться… Да и похудел я… ну и не брился почти неделю… Нормально, что не признали.

Константин. Ага.

Поднимаются вверх по лестнице.

Александр. Нехорошо… Я из-за границы вернулся