Доживем до зарплаты - Люся Лютикова

– Ну так что, будешь писать про дрессировку собак?Плачу пятьдесят долларов, учти, это хороший гонорар для начинающего автора!

– Сто, и ни центом меньше! – уперлась она.

– Имей совесть, это же грабеж средь бела дня! Ведь яполучу за статью в пять раз меньше! Мне придется доплачивать тебе разницу изсобственного кармана.

– Это меня не волнует, – заявила Диана. –Если тебе нравится работать за копейки, я в чем виновата?

А ведь логика-то – железная! Мне ничего не оставалось, каксогласиться на ее условия.

– Лживое, эгоистичное и неблагодарное существо! –с чувством воскликнул господин Воблый.

Я зашла в редакцию и настороженно застыла на месте. Уж необо мне ли распространяется начальство?

– Она не помнит добра, зато тщательно смакует зло,которое ей причинили, – и мстит! Мстит самым коварным и подлымобразом! – продолжал Кирилл Эммануилович.

Я упала на стул. Не надо преувеличивать! Да, бывает, что ямщу своим недоброжелателям, но так, по мелочи, чисто символически. А кто первыйначал?

– У нее начисто отсутствует интеллект. Вы пробовалидобиться выполнения простейших команд? Чтобы она хотя бы приходила на зов? Инаверняка потерпели фиаско.

Ну может, я не слишком организована, постоянно опаздываю, нотолько поэтому обвинять меня в отсутствии интеллекта – это чересчур!

– А этот запах, который распространяется по всейквартире? От него нет спасения.

Я принюхалась. Пахнет моими любимыми духами. Замечательныйзапах!

– Кошка – слабое, ущербное животное. И люди, которыедержат кошек, так же ущербны, – припечатал Воблый. – То ли делособака: умнейшее, добрейшее и воспитаннейшее существо. Настоящий друг человека,его опора и в детстве, и в старости.

Минуточку! Позвольте с вами не согласиться! Давайте попорядку, сначала насчет зла. Что-то я не припомню, чтобы уличные кошкисбивались в стаи и нападали на прохожих, как это делают собаки. Теперь поповоду запаха. Кошка – животное чистоплотное, она постоянно умывается, а вот отсобаки, даже вымытой в ванне час назад, воняет псиной. Да-да, псиной!

Ну а что касается того, что собаки якобы умнее кошек – тоэто просто смешно. На самом деле это собака слишком глупа, чтобы скрывать своюсообразительность. Вот она и вынуждена целыми днями тешить хозяина: то палкуему приносит, то тапочки. А кошка только притворяется глупой, чтобы от нееотстали. Вот, например, моя Пайса абсолютно «не слышит», когда я ее зову.Потому что знает: сейчас ее начнут тискать и трепать. А ей это надо? Но стоитмне тихонечко открыть банку зеленого горошка, который Пайса обожает, она туткак тут. Ну и кто после этого умный?

Я уже открыла рот, чтобы вступиться за кошек, но НатальяНатоптышева дернула меня за руку и зашептала:

– Тихо, не перебивай! Это его любимый конек. Пока невыскажет все, не успокоится. А тех, кто любит кошек, шеф просто увольняет.

Кирилл Эммануилович резко повернулся в нашу сторону.

– А, Люся, вы пришли очень кстати. Судя по вашейстатье, вы недолюбливаете собак.

– Это неправда! – возмутилась я. «Недолюбливаю» –еще слишком мягко сказано.

– А к кошкам как относитесь?

– Э-э-э… ну-у-у… – заблеяла я. Не могу ядопустить, чтобы меня выгнали из редакции, я же расследую преступление!

Шеф сдвинул брови:

– У вас дома есть кошка?

– Нет, – чистосердечно ответила я, – у моейсестры аллергия на кошачью шерсть.

– Вот! – победно вскинулся Воблый. – Еще однодоказательство вредоносности этих тварей!

И он принялся по новому кругу перечислять кошачьинедостатки.

Уф, кажется, опасность миновала! Я расслабленно откинуласьназад, и в спину мне впилось что-то острое. Я оглянулась и обнаружила на стенедоску, к которой кнопками пришпилены бумаги. График сдачи номеров, схемааварийного выхода при пожаре, еще какие-то правила и приказы. И среди всей этойбюрократии висела фотография редакции. Очевидно, снимок сделан на празднованииНового года. Фотография очень четкая, все сотрудники в сборе, и, что самое главное,Наталья и Антонина получились замечательно. Как раз то, что мне нужно! Янезаметно сняла снимок и засунула в сумку.

Наконец начальник закончил свое антикошистское выступление исотрудники смогли приступить к работе. Я отдала Воблому статью про дрессировку,написанную Дианой, и выскользнула из редакции.

Да, и вот еще что. Собак держат люди, которым необходимо,чтобы кто-то смотрел им в рот. А кошек заводят независимые личности, которым ненужны рабы. Кошатники уважают чужую индивидуальность! Даже если этаиндивидуальность имеет обыкновение писать тебе в ботинки.

Я помчалась к Вере. На звонок домофона никто не ответил, ксчастью, какой-то старичок входил в подъезд и впустил меня. Если Веры нет дома,я брошу фотографию в почтовый ящик. Я вышла из лифта и наткнулась на женщину впуховике, которая как раз закрывала квартиру Веры.

– Ой, не закрывайте, я тоже к Вере пришла, –подскочила я к ней.

Женщина вздрогнула, из ее рук выпали ключи. Я быстронаклонилась, подняла связку и отдала ей.

– Спасибо, – поблагодарила она. – А вы кто?

– Меня зовут Люся, я отдала Вере кошку на передержку.

– Так вы за кошкой?

– Нет, я к Вере.

Женщина секунду помедлила, а потом сказала:

– Веры нет, она в больнице.

У меня внутри все оборвалось.

– Что-то случилось?

– Да. Сегодня утром ее сбила машина. Хорошо, что мыбыли вместе, я сразу вызвала «скорую». Сейчас Вера в реанимации, врачи борютсяза ее жизнь. А я вот пришла покормить кошек.

От потрясения я не могла вымолвить ни слова. Значит,отравленные конфеты попали к Вере не случайно! Убить хотели именно ее! И воттеперь преступник предпринял вторую попытку. В том, что это был умышленныйнаезд, я не сомневалась. Таких совпадений не бывает!

– А я как раз фотографию взяла… она не успелапосмотреть… а ведь на ней убийца… – бессвязно забормотала я.

В соседней двери заскрежетал ключ.

– Давайте пройдем в квартиру, – деловито сказаламоя собеседница и буквально втолкнула меня внутрь.

Спустя четверть часа я начала соображать. Наверное, помогкрепкий кофе, который приготовила незнакомка. Я сидела на диване и смотрела,как она моет кошачьи миски, наполняет их питьевой водой. У нее была тяжеловатаянижняя челюсть и мясистый нос, присущий, по моим наблюдениям, людямосновательным, старающимся всегда доводить начатое до конца.