В рабство – на экскурсию - Наталья Бессонова

Надежда решила еще немного побыть на древней площади — осмотреться и сориентироваться.

Перевела взгляд на величественные красные стены с куполами, выделяющиеся своей монументальностью среди остальных построек.

«Вот он, византийский храм Святой Софии!» — догадалась она.

Надя вглядывалась в древние стены и размышляла. Страшно представить, свидетелями скольких исторических событий и человеческих трагедий стали эти камни за многие столетия, сколько людских судеб прошелестело мимо них, слышавших за многие века мольбы, обращенные и к Иисусу Христосу, и к Аллаху… Где-то совсем рядом с этой площадью находилось то страшное место, где людей превращали в товар, где каждая пядь земли полита слезами униженных и кровью непокорных. На месте старого невольничьего рынка в шестнадцатом веке по распоряжению и при содействии русской жены султана Сулеймана Великолепного был выстроен комплекс, получивший ее имя.

Сотни наших соотечественниц в разное время безвестно сгинули в этом городе, и лишь одной из них удалось сделать высшую для женщины своего времени и места пребывания карьеру — стать любимой женой султана и матерью его наследников. Дочь священника, купленная на невольничьем рынке и подаренная правителю, превратившись в могущественную Хюррем Султан, дорого заплатила за успех. Ее сыновья пали жертвами дворцовых козней и интриг. И, наверное, далеко не самый достойный из них остался жить, сменив отца на султанском троне…

Поразмыслив еще немного о законах и обычаях этой загадочной страны, не всегда понятных европейскому человеку, Надежда направилась в сторону узкой улочки, ответвляющейся от центральной. Там, за красивой декоративной решеткой, увитой зеленью, виднелось серое здание кафе. Подойдя ближе, она заметила несколько столиков прямо на террасе под открытым небом. За одним из них она и устроилась. Через минуту к ней подбежал улыбающийся официант, предложил меню. Один из вкладышей был напечатан на русском языке.

«Видимо, наши соотечественники здесь бывают частенько», — не без гордости подумала Надежда.

Она заказала люля-кебаб с картошкой фри и салатом, турецкий яблочный чай и пахлаву на десерт. Ожидая заказ, отправила СМС-сообщение полковнику Михальцову и сама удивилась, что ему — первому. Лапочку-дочку и Серегу тоже не оставила без внимания. Надя сожалела, что о партийных делах совсем забыла в этих хлопотах об Ирине, бросила друзей-партийцев одних, без своего «чуткого» руководства в жаркую пору сбора подписей…

Заиграла мелодия вызова: звонил Владимир Иванович из Екатеринбурга.

— Надюша, здравствуй! Ты что там удумала, зачем одна полетела? С ума сошла? И как тебя этот, этсамое… полковнище одну отпустил? — без лишних вступлений начал выплескивать свое возмущение старый товарищ.

— Владимир Иванович, да все нормально!

— Надя, Юра волнуется, что ты там куда-то одна идти собралась, так не ходи никуда! Послушай меня, Надежда! Это ж тебе не детские игры, это серьезные вещи, Надя! Ну ты посмотри, что творится! Сыщица, этсамое, нашлась!

— Да я, может быть, не пойду, — промямлила Устинова, понимая, что, конечно же, она пойдет!

— Ну, Надежда, вот что тебе сказать? Ты ведь это просто так говоришь, чтобы отвязаться, а думаешь совсем другое!

Надя тихонько засмеялась. Она даже не удивилась, что старый друг ее раскусил.

— Смеется она! Да ну тебя, Надюшка! Что ты, этсамое, как ребенок, ей-богу! Это тебе не кино про шпионов, тут все по-настоящему! Ну, ты же умная женщина, Надя! — Владимир Иванович еще минуты две убеждал ее в том, что одной ничего предпринимать не надо…

— Надежда, а что ты там с Юркой сотворила!? Он теперь только о тебе и думает! — собеседник вдруг перевел разговор на другую тему.

— Владимир Иванович, что ты такое говоришь! — смутилась Надя, щеки ее зарделись.

— Да ладно, чего там. Но я хочу тебе сказать: Юра хороший парень, Надюша, ты его не обижай! Его жена шесть лет назад к одному коммерсанту свалила, красивой жизни, этсамое, захотела. Дочку уже родила. Не все у нее там получилось, правда, но то, что Юра свободен от всяких обязательств, — это факт.

— Владимир Иванович, ну зачем ты это мне… это все…

— Не сердись, Надюша. Но если уж Юрка влюбился, то всерьез! Он тебе не ловелас какой-нибудь, он — настоящий мужик, правильный!

— Он сам тебе сказал, что влюбился? — поинтересовалась Надежда.

— А мне и не надо говорить. Это же ясно как белый день! Я за всю жизнь его таким не видел! Расспрашивает о тебе, беспокоится… А как он о тебе говорит! В общем, этсамое, поразила ты его воображение, Надежда! Имей в виду, Юра — человек надежный! Кремень! Будешь как за каменной стеной, — убеждал товарищ, — а губа-то у него не дура!

— Ну, хватит, Владимир Иванович, ерунду городить! И не надо мне «за стеной»! Я свободная и независимая, и мне такой расклад нравится. Что это ты меня сватаешь?.. Вот не хватало еще!

— Ну и зря, Надюша! Ну да это ваше дело. Но я вас, если что, на правах старшего товарища и друга, просто категорически, этсамое, благословляю!

— Да… глупости какие, Владимир Иванович! В любом случае, я благодарна тебе за беспокойство и за внимание. Старший товарищ! Насколько ты меня старше-то?

— А сколько тебе? Тридцать пять?.. Шесть?

— Владимир Иванович, у женщин о возрасте не спрашивают! — возмутилась Надежда.

— Да, пожалуй, лет на семь! — не обращая внимания на замечание Устиновой, продолжал друг-товарищ. — А Юрки — на четыре года. Я же после института в армию пошел, а он — после первого курса военно-политического училища. Не понравилось ему там что-то — он ведь принципиальный у нас! Вот и решил в армию сбежать. А в юридический он уже потом поступил. Позже — академию окончил. Он вообще молодец!

— Все ясно! Ой, ну ладно, Владимир Иванович, мне тут люля-кебаб несут!

— Ух ты! Кебаб-люляб! — переиначил название блюда собеседник. Надежда услышала в трубке его раскатистый смех и улыбнулась. — Тогда приятного аппетита! Ну, ты меня услышала, Надя? Это не шутки! Услышала?

— Услышала, дорогой старший товарищ! Услышала!

— Ну, пока, пока, — простился с ней Владимир Иванович.

Надежда обратила свой взор на принесенные кушанья.

А в душе разливалось волнующее тепло. Она вспомнила голос Юрия, его прощальное «будь умницей», произнесенное в самое ее ухо…

Люля-кебаб оказался выше всех похвал, а медовая пахлава с грецкими орешками буквально таяла во рту. Звучала восточная мелодия. Надежда подумала, что именно под такую музыку, наверное, рабыни и наложницы исполняли танцы для султана и его приближенных, шурша шелками костюмов, позванивая украшениями и волнуя господина соблазнительными полуобнаженными телами и эротичными движениями.

Плотно и с удовольствием перекусив, Надя расплатилась (здесь принимали не только турецкие лиры, но также доллары, евро и даже российские рубли) и направилась искать отель «Зейнеп Султан».