Охота за слоновой костью - Уилбур Смит

— Я жив, — прошептал Джок. — Аллилуйя!

Дэниэл повел машину параллельно берегу, виляя, чтобы проезжать между стволами, пока они снова не оказались на обочине дороги.

Дэниэл увеличил скорость. Они двинулись к повороту у прудов Маны.

— Много еще таких переправ? — со страхом спросил Джок.

Впервые после смерти Джонни Дэниэл улыбнулся, но его улыбка была мрачной.

— Всего четыре или пять, — ответил он. — Просто воскресная прогулка. Тут и думать не о чем.

Он посмотрел на часы. Чэнгун и грузовики опережают их часа на четыре. Должно быть, они переправились через брод еще до того, как потоки воды с откоса затопили его. Дождь размыл землю под деревьями мопани, как теплый шоколад.

Эта черная почва славится тем, что в дождь способна превратиться в болото и остановить любую машину. «Лендкрузер» разворачивался, натужно гудел и оставлял за вращающимися колесами глубокие рытвины.

— Следующая река, — предупредил Дэниэл, когда наклон дороги изменился и по обеим сторонам показались прибрежные кусты. — Надевай свой спасательный жилет.

— Я не вынесу еще одну такую переправу. — Джок повернул к нему бледное в свете приборных огоньков лицо. — Я пообещал десять раз прочесть молитву Богородице и пятьдесят раз «Отче наш».

— Цена верная, переправа будет легкой, — заверил его Дэниэл, когда фары озарили брод.

В Африке уровень воды падает так же неожиданно, как поднимается.

Дождь прекратился почти два часа назад, и дно долины уже почти высохло. На противоположном берегу отметки высшего подъема воды виднелись почти в шести футах над нынешней ее поверхностью, показывая, как быстро она убывала. На этот раз «лендкрузер» преодолел реку без всяких затруднений. Вода даже не покрыла фары, прежде чем машина торжествующе выбралась на противоположный берег.

— Такова сила молитвы, — сказал Дэниэл. — Продолжай в том же духе, Джок. Мы еще сделаем из тебя верующего.

Следующая река оказалась еще мельче, вода доходила всего лишь до верха колес, и Дэниэл даже не потрудился поменять сцепление. Сорок минут спустя он остановил машину у бунгало хранителя лагеря у прудов Маны.

Пока Джок жал на клаксон, подавая громкий сигнал, Дэниэл кулаками стучал в дверь хранителя.

Хранитель вышел на веранду в одних подштанниках.

— Кто там? — спросил он на языке шана. — Какого дьявола вам нужно?

Это был высокий, мускулистый сорокалетний мужчина по имени Исаак Мтветве.

— Исаак, это я, — отозвался Дэниэл. — У нас большие неприятности, парень. Пошевеливайся. Придется поработать.

— Дэниэл? — Исаак заслонял глаза от яркого света фар «лендкрузера». — Это ты, Дэниэл? — Он осветил факелом лицо Дэниэла. — В чем дело? Что случилось?

Дэниэл ответил на беглом шана:

— Большая банда вооруженных браконьеров напала на лагерь Чивеве. Убили Джонни Нзу, его семью и весь штат лагеря.

— Милостивый боже! — Исаак окончательно проснулся.

— Я думаю, они с того берега Замбези, — продолжал Дэниэл. — Думаю, они попробуют перейти Замбези в двадцати милях отсюда ниже по течению. Тебе нужно поднять твою группу и перехватить их.

Дэниэл быстро передал другую собранную им информацию: примерную величину банды, вооружение, время, когда они покинули Чивеве, и их предполагаемый маршрут. Потом спросил:

— Здесь не проезжали грузовики из Чивеве в Хараре?

— Примерно в восемь часов, — подтвердил Исаак. — Едва успели доехать до наводнения. С ними был гражданский, китаец в синем «мерседесе». Один из грузовиков тащил его на буксире. «Мерседес» в такую грязь не лучшая машина. — Исаак одевался. — А ты что собираешься делать, Дэнни? Я знаю, Джонни Нзу был твоим другом. Если пойдешь с нами, сможешь подстрелить этих свиней.

Хотя в буше они воевали на разных сторонах, Исаак хорошо знал репутацию Дэниэла.

Но Дэниэл покачал головой.

— Поеду за грузовиками и «мерседесом».

— Не понимаю.

Исаак бросил шнуровать ботинки и поднял голову. Его голос звучал удивленно.

— Сейчас не могу объяснить, но это тоже часть убийства Джонни. Поверь. — Пока у него нет доказательств, Дэниэл не может рассказывать об украденной кости и о китайском после. — Поверь, — повторил он, и Исаак кивнул. — Ладно, Дэнни. Я не дам этим свиньям-убийцам уйти за реку, — пообещал он. — А ты езжай. Делай то, что должен.

Дэниэл оставил Исаака на берегу Замбези. Тот собирал и грузил на борт двадцатифутового катера свой отряд. На корме был установлен большой, в девяносто лошадиных сил мотор «ямаха». Как и его экипаж, катер — ветеран войны в буше.

Дэниэл уехал в ночь, на запад, по следам грузовиков, тянувшихся вдоль берега Замбези. Теперь колеса грузовиков оставляли во влажной почве еще более глубокие колеи. В свете фар они выглядели такими свежими, словно их проложили несколько минут назад.

Очевидно, они оставлены до дождя. Рисунок шин легко различим на поверхности дороги. Один из грузовиков все еще тащит на буксире «мерседес». Дэниэл различал места, где буксирный трос касался земли. Буксировка должна их сильно тормозить, с удовлетворением подумал Дэниэл. Должно быть, он быстро нагоняет их. Он напряженно всматривался вперед, ожидая, что в темноте появятся красные задние огни «мерседеса»; протянув руку, он коснулся автомата «АК-47», стоящего между сиденьями.

Джок заметил этот жест и негромко предупредил:

— Не глупи, Дэнни. У тебя нет доказательств, парень. Нельзя только по подозрению разнести послу голову. Успокойся.

Похоже, они дальше от колонны, чем надеялся Дэниэл. Уже после полуночи они вышли на Большую Северную дорогу — шоссе с асфальтовым покрытием, которое севернее проходит по мосту Чирунду через Замбези, а южнее серпантином поднимается на откос по пути к Хараре, столице Зимбабве.

На перекрестке дорог Дэниэл остановил машину. С фонарем в руке он вышел из кабины.

Скорее всего, колонна повернула к югу, к Хараре.

Невозможно провести два больших правительственных грузовика с дичиной и слоновой костью через таможенные посты, сначала зимбабвийский, потом замбийский, на границе этих стран, даже если раздавать огромные взятки.

И почти сразу Дэниэл нашел подтверждения этого вывода. В липкой черной грязи он увидел следы грузовиков и «мерседеса».

Они отчетливо отпечатались на гудроне шоссе. Постепенно, по мере того как высыхала и отваливалась глина, следы становились все менее заметными, но и милей дальше куски высохшей глины между колеями усеивали поверхность шоссе, как плитки шоколада.

— На юг, — сказал Дэниэл, снова садясь за руль. Они поехали на юг, с каждой минутой сокращая разрыв. Дэниэл быстро вел машину и непрерывно использовал повышающую передачу «Fairey overdrive». Стрелка спидометра коснулась отметки «90 миль», и тяжелые шины пронзительно взвизгнули на черном гудроне шоссе.