Фурия XXI века - Наталия Антонова

Кузнецова на минуту задумалась и вдруг подскочила на стуле.

– Стойте! В газете верно указан день, когда Толика выбросили из машины?

– Да, – ответила Мирослава.

– Так в этот день был день рождения у Пашки!

– У какого Пашки?

– Михеева!

– Это мне ни о чем не говорит.

– Короче, Пашка Михеев – заместитель главного редактора, и мы отмечали его день рождения у него на даче.

– Вы были там целый день?

– Шутите! Мы уехали туда вечером накануне, гудели весь день, а следующий день приходили в себя. И Вениамин был с нами!

– Кто это может подтвердить?

– Да, господи, все! Вся наша редакция, их возлюбленные, Пашкины друзья со стороны и его родители!

– Ну, что ж, для вас с Вениамином это хорошо.

– Слава тебе, господи! Я же вам с самого начала твердила, что Вениамин не мог!

– По сути своей природы, – сыронизировала Мирослава, – так как находился на природе.

– Ну, да, – согласилась Кузнецова, не уловив иронии детектива или умышленно ее проигнорировав.

– А кто мог?

– Да почем я знаю! – всплеснула руками Лера.

– Странно слышать это от журналистки, – заметила Мирослава.

– Вы что же думаете, что журналисты вездесущие?

– Именно так я и думаю, – не стала отрицать Мирослава.

– Ну знаете ли! Это вовсе не так! К тому же я не имею никакого отношения к криминальным расследованиям. Мое дело – мода, аксессуары, косметика…

– И все же не может быть, чтобы вы не задумывались о том, кто мог убить Мерцалова.

– Я слышала, что его отец та еще акула и у него есть враги…

– Возможно, но мне кажется, что с ним расправились его собственные враги. У него были такие?

– Если и были, то я о них не слышала.

– Не могли мстить братья, отцы, любовники брошенных им женщин?

– Сомневаюсь…

– Скажите, а девушки когда-нибудь бросали Анатолия?

– Шутите? – искренне рассмеялась Лера.

– То есть всегда бросал он.

– Именно.

– Но, может быть, кого-то из девушек Мерцалов обидел и они первыми порвали с ним?

– Я о таких девушках не слышала. Но даже если таковые были, Анатолий никогда не упоминал о них.

– Вы знакомы с его друзьями?

– Да, с Сергеем Лобецким и Гариком Ивашовым. Кстати, вполне приличные ребята. И вот как раз они и могут быть в курсе его отношений с другими девушками.

– Никто из них не упоминал при вас о Светлане Трегубовой?

– Нет, а кто это такая?

– Тоже знакомая Анатолия.

– Да? Нет, не слышала.

– Вы не помните, Мерцалов никогда не говорил, что за ним следят?

– Следят?! – искренне удивилась девушка. – Нет, никогда.

– Ну что ж, спасибо за помощь, – сказала, поднимаясь, Мирослава.

– А вы уверены, что я помогла вам? – усмехнулась журналистка.

– Не знаю, как мне, – честно призналась Волгина, – но своему жениху вы точно помогли.

– Послушайте, – схватила ее за руку Кузнецова, – а полиция тоже будет нас допрашивать?

– Про допрашивать не знаю, но информацию о вас изучит.

– Так вы сотрудничаете с полицией, – наконец догадалась Кузнецова, – а я думала, что вас отец Толика нанял.

Мирослава не стала рассеивать заблуждения журналистки, и они расстались.

Лера села в крохотный розовый «Пежо» и умчалась.

А Волгина углубилась в одну из кленовых аллей, начинающихся сразу за кафе, и достала сотовый. Когда трубка ожила, она проговорила, улыбаясь:

– Здравствуйте, Владимир Константинович!

– О! Сколько лет, сколько зим! Мирослава! Я же просил, просто Вова.

– Хорошо, Вова, у меня к вам огромная просьба.

– Для вас все, что угодно!

– Вова! Вы знаете Карину Доброшину?

– Как облупленную.

– Не могли бы вы меня ей представить на какой-нибудь вечеринке?

– Мог бы. А зачем она вам?

– Надо…

– Ладно, понял. Но сразу скажу, Каринка, конечно, та еще стерва, но в криминале не замешана.

– Мне нужно поговорить с ней об одном ее бывшем знакомом.

– Понял! Даже знаю о ком. Но они расстались, и у Каринки теперь новый спонсор. Так что вечеринка отпадает, она там всегда с Клювиком.

– С чем?!

– Ни с чем, а с кем. С Клюевым Денисом Севастьяновичем.

– Он старый?

– Кто? – удивился собеседник.

– Денис Севастьянович, – вздохнула Мирослава.

В трубке послышалось жеребячье ржание.

– Что смешного?

– Ну, ей же его не варить.

– Значит, старый…

– Да нет, около сорока ему. Разведен. Влюблен. И у Каринки есть шансы его по-быстрому захомутать.

– И где бы мне встретиться с ней без ее спонсора?

– Как где?! А я на что?!

– Ближе к делу.

– Ну хоть раз бы сказала «ближе к телу».

– Владимир Константинович!

– Все-все! Пошутить нельзя! Короче, в пятницу у моей племянницы посиделки. Собираются дочки обеспеченных отцов и некоторые дамы типа Карины, которым удалось пробраться в их среду и притвориться своими. Я заеду за вами часов в 11 утра и привезу к себе. Там с Кариной и поговорите.

– Спасибо.

– Не за что, я помню, что я перед вами в неоплатном долгу.

– Пустяки. Дела давно минувших дней.

– Для вас может быть. А для меня нет, – проговорил он серьезно. – Ну, пока.

– Пока.

Владимир Константинович Драпецкий когда-то нажил свой капитал тем же способом, что и многие другие. Но потом вдруг стал человеком совестливым и набожным. Случилось это после того, как похитили его любимую племянницу, которой он заменил отца после гибели своего старшего брата.

Девочку продержали в подвале без еды и воды три дня. Мирославе удалось не только найти преступников, но и вычислить место, где держали узницу.

Люди Драпецкого прибыли на место вместе с полицией, и дело было завершено без кровавых разборок.

Заказчики и исполнители даже от адвокатов отказались и получили по полной, решив, что лучше быть живыми в тюрьме, чем мертвыми на свободе. В том, что Драпецкий в случае чего и из-под земли достанет, никто не сомневался.