Власть бездны - Вячеслав Шалыгин

– Слышали?! – Профессор заметил, что Грачев напрягся.

– Читал.

– На каком из ящиков?! Габариты, материал, где он находился?

– Книгу читал.

– Морочите мне голову? – Профессор недобро улыбнулся. – Что ж, вы сделали свой выбор, Грачев. Думаю, мы найдем для вас паяльник.

– Сэр, – вдруг открылось окошко между фургоном и кабиной, и в него заглянул чернокожий боец. Говорил он, естественно, по-английски. – Какие-то проблемы. На окраине города полно военных. Остановили грузовик Джонни, проверяют документы.

– У нас лицензия, – отмахнулся Профессор. – Всё в порядке.

– У нас пассажир, – негр взглядом указал на Грачева.

– Так мы к ним и везем этого пассажира! – Профессор всплеснул руками. – Разве нет? Не волнуйся, Бронсон. И спрячь пистолет.

– Он не выдаст? Может, сбросим его? Сейчас как раз будет подходящее болото.

– Просто высадим. Он ещё пригодится. Найдем его позже, если потребуется, через полковника.

– Вы босс, – боец пожал плечами и закрыл окошко.

Грачев слушал и удивлялся. Неужели эти гангстеры думали, что пленник ни слова не понимает? Да, рядовой. И что с того? Этот Профессор неплохо знал русский язык, но, похоже, совершенно не разбирался в современной российской обстановке. Наверное, думал, что на Большой земле простые люди до сих пор ходят в лаптях и не способны усвоить ничего, кроме «йес, итыз»? Ох уж эти «избранные нации»! Под каким бы символом ни росли, под свастикой или под звездно-полосатым флагом, а образ мышления один.

«Хотя, возможно, этот профессор чуточку хитрее, чем кажется. Отпустить и проследить – неплохая схема, если есть возможности, терпение и время. Впрочем, сейчас мне это на руку, а кто кого перехитрит, увидим позже».

Машина остановилась, и профессор жестом указал на боковую дверь. Егор тоже не расщедрился на комментарии. Он молча выпрыгнул из фургона, резко задвинул дверцу и проводил упылившую машину взглядом…

…«Полдня не прошло, как я здесь, а уже понимаю, что всё непросто, – Грачев двинулся в сторону города, стараясь держаться на виду, но военные у ворот упорно не желали его замечать. – Интересно, что за «Зверобой» нужен Профессору. Не трава же! Вряд ли он хочет засеять здесь всё этим сорняком. Опять же – паяльник! Будь всё так безобидно, с чего бы он угрожал? Надо первым делом спросить у наших…»

Егор поднял взгляд и невольно выругался. Военные у городских ворот больше не мелькали. Не маячили там и бойцы Профессора, но это больше не казалось удачным раскладом. Грачеву предстояло добрести до города, а затем ещё и отыскать комендатуру. Или что там имелось в Энфилде, временная администрация?

Учитывая компактность городка, задача представлялась не самой сложной, но Грачев всё равно предвидел проблемы. Даже с его вполне приличным английским, спросить дорогу он не мог. На улицах городка царила подозрительная пустота.

В чем дело, выяснилось очень скоро. На дверях домов, на стенах и столбах желтели наклейки с простым понятным текстом. Власти объявили эвакуацию в связи с высокой угрозой атаки с моря. Гражданам предлагалось покинуть город самостоятельно либо на транспорте военных и спасателей. И сделать это следовало в течение трех часов.

Резко наступившая темнота, жуткая тряска, оглушительный вой и грохот, а затем краткий миг падения и удар, от которого онемели внутренности. Это всё, что запомнил Семен. И не возникло никаких воспоминаний о прошедшей жизни или жутких фантазий о ближайшем будущем. Охвативший его страх почти вырубил способность соображать.

Включился Пасюк, когда откуда-то сверху на него рухнула холоднющая соленая волна. Сначала она едва не добила Семена, настолько тяжелым оказался её удар, но затем Пасюк взбодрился и начал отчаянно барахтаться. Пару секунд ему не удавалось двинуться с места, но затем он то ли случайно, то ли рефлекторно цапнул замок привязного ремня и наконец куда-то поплыл.

В темной, насыщенной пузырьками воде Семен не видел ориентиров, поэтому полагался на ощущения. Опять же, не осознанно, а повинуясь инстинкту самосохранения. На долю секунды он замер, почувствовал, что всплывает, и снова начал барахтаться, но теперь не как тряпичная кукла в водовороте. Можно даже сказать – начал выгребать. Правда, грести получалось только руками.

Семен на миг замер, анализируя ощущения, и вдруг понял, что ноги не слушаются! И сразу за этим пониманием пришла острая боль в спине. Сначала Пасюка охватила полнейшая паника, но затем вдруг обрушилась какая-то странная отрешенность.

Семен продолжил грести, содрогаясь от каждого движения. Страшная боль разливалась по верхней части тела волнами в такт гребкам, но Пасюк не останавливался, надеясь, что боль пронзит и ноги. Удивительное вроде бы желание, но не в такой ситуации. Только ощутив боль ниже пояса, Семен мог обрести уверенность, что не случилось самого страшного. Что онемение в ногах – это результат ушиба, а не перелома позвоночника.

Вода кругом бурлила, закручивалась воронками, Семена бросало из стороны в сторону, но Пасюк упрямо выдерживал направление и вскоре очутился на поверхности.

Над водой царил серый сумрак и повсюду сталкивались высоченные волны, по которым гуляла обильная пена. Семен судорожно вдохнул, повертел головой и заорал, как новорожденный – не для того, чтобы позвать на помощь, а просто потому, что так затребовал организм. Пасюк по-прежнему ничего не соображал и полностью подчинялся инстинктам.

Тело вдруг затряслось, то ли от жуткого холода, то ли от стресса и боли – а скорее от всего сразу. Сёма на миг забыл, как держаться на воде, и вновь ушел с головой под ближайшую волну. Инстинкты опять взвыли, в сознании будто бы что-то вспыхнуло, и Пасюк снова отчаянно заработал руками. Да так заработал, что через минуту очутился метрах в пятидесяти от места катастрофы. Сознание вновь помутилось от боли, но когда наступило минимальное просветление, Семён выяснил, что и на этот раз выбрал верное направление. Из серого полумрака показались скалы.

От холода тело почти не слушалось, теперь уже целиком, но одновременно холод служил обезболивающим. Поэтому Пасюк упрямо плыл к скалам. Другой бы, наверное, давно плюнул на всё и мирно ушёл на дно. Но только не Сёма! Не остановил Семёна и даже не заставил снизить скорость и тот факт, что на ближайших к воде камнях копошились какие-то крупные твари.

Боль чуточку утихла, и Пасюк вновь начал соображать, а глаза попривыкли к утреннему полумраку, так что сомнений у Семена не возникло. На камнях сидели не какие-то выжившие после катастрофы люди. Это были огромные, размером с теленка, твари, очертаниями напоминающие лобстеров. Разглядеть детали Пасюк не сумел.

У Семена мелькнула мысль сменить направление, но лишь мелькнула, не более того. Пасюк отлично понимал, что каждый лишний гребок может стоить ему жизни. Встреча с «лобстерами», а это наверняка была какая-то разновидность атлантов, тоже не сулила ничего хорошего, но выбора, по сути, не оставалось. Сначала Семену требовалось ощутить опору, отдышаться, а уж после искать решение новой проблемы.