Пастушья корона - Терри Пратчетт

— Это же там, где ведьмы живут. — Госпожа Милая брезгливо поморщилась.

— Что ж, — сказал господин Милый, — это там, куда ему приспичило попасть. — Он помолчал и добавил: — Парень говорит, туда его ветер дует.

По мнению Тиффани, которая возвращалась на метле с Родной фермы, ветра в Ланкре и вокруг него было слишком много. Он был сильный и дул ей навстречу. Зато хотя бы без дождя обошлось. Вот вчера лило нещадно — казалось, стоило одной туче обрушить на землю ливень, как подтянулись все её подружки и присоединились к веселью.

Поначалу Тиффани гордилась, что у неё теперь два удела, хоть и приходилось каждые несколько дней летать туда и обратно. Но метла — не слишком-то быстрое средство передвижения. И не слишком-то тёплое[23]. Хорошо ещё, дома Тиффани могла не заботиться о еде, положившись на маму, но и там у неё почти не оставалось времени отдохнуть, а за те несколько дней, что она была в Ланкре, на Меловых холмах успевали накопиться работа и недовольство. Не то чтобы люди жаловались — всё-таки Тиффани была ведьмой, а в Ланкре жило больше народу, чем на холмах, но лёгкое напряжение понемногу начинало сказываться. Пошли шепотки. И Тиффани с ужасом подозревала, что некоторые шепотки исходят от ведьм, которые обнаружили перед своим домом очередь из людей, заставших дом матушки Ветровоск пустым.

Что в одном уделе, что в другом, забот Тиффани основательно добавляли пожилые вдовцы — старики, пережившие своих жён. Большинство из них не умели готовить. Случалось, какая-нибудь соседка бралась носить одинокому старику обеды, но ведьминское чутьё подсказывало Тиффани, так удачно всё складывалось, только если соседка была немолодая вдовушка, а у старика был хороший дом и водились какие-никакие деньжата.

Работы у Тиффани всегда хватало — взять хотя бы ногти на ногах. У одного чудесного дедушки из Ланкра они были такие крепкие, что обрезки, отскочив, вполне могли зашибить насмерть. Тиффани пришлось попросить Джейсона Ягга, местного кузнеца, сделать ей особо прочные кусачки специально для этих ногтей. Она всегда зажмуривалась и не открывала глаз, пока не слышала, что обрезок ударился в потолок. Но старик звал её милой барышней и норовил заплатить. Да и Фигли, как ей теперь было известно, нашли обрезкам отличное применение.

Ведьмы любят, чтобы вещи служили делу, размышляла Тиффани в попытке отвлечься от пронизывающего ветра и холода. Ведьма ни за что не станет просить — да никто и не захочет ей ничего одолжить, — и денег она тоже не возьмёт. Зато она охотно примет в благодарность что-то полезное: еду, ношеную одежду, ветошь, которая сгодится на бинты, или старые башмаки.

Башмаки. Недавно она опять споткнулась о башмаки матушки Ветровоск. Тиффани переставила их в угол, они стояли там и, казалось, пристально смотрели на неё, когда она уставала так, что даже думать ни о чём не могла. «Ты недостаточно хороша, чтобы носить эти башмаки, — казалось, говорили они. — Тебе ещё очень многое надо сделать, а потом уж посмотрим».

Разумеется, без дела Тиффани не сидела, ведь многие люди вообще не думают о последствиях своих поступков. И ведьме частенько приходится среди ночи вставать с постели и лететь сквозь дождь из-за всех этих: «Я просто…», «Я не знал…», «Я не виноват…».

«Я просто хотела проверить, горячий ли чайник…»

«Я не знал, что с кипятком надо обращаться осторожнее…»

«Я не виноват: никто не сказал мне, что если собака лает, то может и укусить…»

И самое прекрасное: «Я нечаянно — я же не знал, что оно взорвётся!», когда на коробке ясно написано: «Содержит взрывчатые вещества». Это было в тот раз, когда малыш Тед Купер засунул петарду «Весёлый взрыв»[24] в тушку жареной курицы на праздничном столе по случаю дня рождения его мамы. Все, кто сидел за столом, тогда чуть не погибли. Тиффани, конечно, помогла всем, включая проказника, но очень надеялась, что отец потом хорошенько надрал ему уши.

А когда ведьмы нет рядом, рассуждают люди, почему бы не попробовать полечиться самим. Большинство людей знает о целительной силе растений. И ни капельки в ней не сомневается. Но вот беда: растения ещё надо уметь отличать друг от друга. Например, госпожа Голланд с Меловых холмов, когда у её мужа-мельника начались неприятности с кожей, попыталась лечить его клюкалкой вместо жениховского корня, и кожа господина Голланда сделалась лиловой.

Тиффани помогла ему, прежде чем отправиться в Ланкр, и теперь, пролетая высоко над землёй, искренне надеялась, что оба супруга выучили урок.

Хорошо ещё, что нянюшка Ягг жила не слишком далеко от домика матушки… нет, теперь уже от домика Тиффани. Тиффани много чего отлично умела, но только не готовить. Дома она полагалась в этом на маму, а в Ланкре — на нянюшку, точнее, на её бесчисленную армию невесток, которые только и делали, что пытались угодить любимой старенькой свекрови[25].

Но где бы нянюшка с Тиффани ни обедали — в домике на лесной поляне или в Тир-ньянь-Ягг, густонаселённом, но очень уютном доме, где безраздельно царила нянюшка, — Эй была тут как тут. Ни одна кошка не может бегать так быстро, да никто никогда и не видел, чтобы Эй бежала, — она просто всегда появлялась там, где хотела. Загадка, да и только. Что ещё загадочнее, Грибо, старый нянюшкин котяра, который запросто мог в качестве дружеского приветствия выцарапать глаза, — тихо смывался, едва появлялась Эй.

Белая кошка, очевидно, решила повсюду сопровождать Тиффани, пока та была в Ланкре. Вот и теперь, когда Тиффани собралась в путь, чтобы до вечера навестить несколько местных жителей, кошка запрыгнула на метлу первой. То есть Тиффани ещё даже в сторону помела не посмотрела, а Эй уже сидела на ручке, будто так и надо.

Нянюшка расхохоталась:

— Она всё про тебя выучила, милая! Может, она уже и сама может по домам вместо нас ходить!

Нянюшка Ягг и радовалась успехам Тиффани, и переживала за неё.

— Послушай, — сказала она как-то раз, когда они сели перекусить, — сама-то ты знаешь, что ты молодец. И я знаю, что ты молодец. Эсме, где бы она сейчас ни была, тоже знала, что ты молодец. Но совершенно необязательно пытаться переделать все дела в одиночку, девочка моя. Дай и ведьмочкам, которые только участся, немного попотеть. — Она помолчала, пережёвывая большой кусок тушёного мяса. — Помнишь того молодого дровосека, которого Эсме заштопала как раз накануне своего последнего дня? Так вот, его ходит навещать Гарриетта Жулинг, и неплохо справляется. Тифф, я знаю, ты хочешь всё делать по-своему, но ты не единственная ведьма в Ланкре. Иногда надо отойти в сторонку, и пусть оно идёт своим чередом.