Досье на любовника - Триш Мори

— Значит, завтра ты навещаешь отца?

— Да.

— В таком случае передай, ему посчастливилось стать единственным человеком, которого мне хочется прикончить собственными руками. Пусть считает, что легко отделался.

Саския услышала стук закрывшейся двери и затихающий отзвук шагов по коридору. Девушка медленно осела на пол. Алекс второй раз бросил ее, но теперь она не могла ни в чем его винить. От осознания этого становилось только хуже.

Намеченная на утро встреча с сэром Родни и Правлением закончилась так, как и следовало ожидать. Саския машинально закрыла за собой дверь зала заседаний, прошла подлинному коридору и вышла из здания редакции. На улице моросил мелкий дождь и дул промозглый порывистый ветер. Девушка брела по тротуару, еле сдерживая слезы.

Случилось самое страшное. Важные люди из правления посчитали себя оскорбленными, когда Александр Котофидес — персона, пользующаяся авторитетом в бизнес среде, — вызвав их всех на это совещание, якобы чтобы развенчать слухи о своей помолвке с их сотрудницей, на встречу не явился. Правление расценило это как подтверждение некомпетентности Саскии Прентис.

Саския приняла все как должное. У нее не было аргументов, чтобы отстаивать свою позицию, она была просто не готова к этому. Ее воля к борьбе сошла на нет. Бессонная ночь, казалось, навсегда похоронила все стремления и надежды Саскии. Оставшись одна в огромном номере на роскошной постели, девушка могла думать только об одном. Ее единственный близкий человек, в котором она была уверена, как в самой себе, вдруг предстал перед ней незнакомцем, совершившим чудовищное преступление. Страх потерять работу оказался ничем по сравнению с этим откровением.

Теперь все только что случившееся воспринималось Саскией как величайшая несправедливость. Члены правления по очереди говорили ей, как они разочарованы в ее профессиональных качествах. Девушка поняла, даже если бы она успела сдать статью в срок, ее шансы были бы ничтожно малы по сравнению с шансами Кармен, чье блистательное досье уже лежало на столе председателя. Саския смогла лишь грустно улыбнуться самой себе. Целый год она снабжала редакцию первоклассными материалами, работала без выходных ради глупой надежды однажды заслужить долгожданное повышение по службе. Но единственная стоящая работа фаворитки членов Правления перечеркнула все ее заслуги.

Саския не понимала, чего ради ей теперь бороться. Ради отца? Она боялась предстоящей встречи с ним, боялась заглянуть в его глаза и удостовериться в правдивости обвинений Алекса. Девушка не хотела признаваться отцу в том, что осведомлена о его прошлом, но не знала, сможет ли держать это в тайне. Она не понимала пока, как это страшное знание изменит ее отношение к отцу, тем более теперь, когда он стар и болен. И кому нужна такая правда?!

Вот уже полчаса Саския пыталась поймать такси, но пока все ее попытки были напрасны. Ее руки замерзли, перчатки она забыла в офисе, но возвращаться за ними не хотелось. Наконец единственный свободный таксист припарковался на обочине, девушка юркнула в салон и забилась в угол на заднем сиденье. Она не знала, что ответить на привычный вопрос водителя: куда едем? — растерялась, но после продолжительной паузы все-таки назвала отцовский адрес. Саския решила поступить так, как подсказывает ей совесть. Она убеждала себя в этом еще минут двадцать, пока машина медленно ехала по городу. Оказавшись перед отцовским подъездом, девушка испытала панический страх. Едва переставляя ноги, она поднялась по лестнице на нужный этаж и постучала в дверь квартиры, потом еще раз и еще. Никто не открывал.

Из расположенной рядом квартиры, привлеченная громким стуком, выглянула соседка.

— Миссис Шарп, я заехала навестить отца, но никто не открывает. Вы не знаете, где бы он мог сейчас быть? — спросила у нее Саския.

— Ах! Саския, деточка! Неужели ты ничего не знаешь? — испуганно проговорила соседка.

Алекс вернулся на озеро Тахо в скверном настроении. Его вышла встречать Марла, она улыбалась, наверно, впервые за последние несколько месяцев. Поцеловав брата в щеку, Марла очень удивилась, не увидев с ним Саскии.

— А где же Саския? — спросила сестра.

— В Лондоне твоя Саския, — бросил Алекс.

— То есть? А почему она не вернулась с тобой?

— А что, должна была? — спросил он и кивнул в сторону стоящего поблизости Джейка: — Джейк!

— С возвращением, босс, — поздоровался тот.

Проходя мимо Марлы, Алекс пристально на нее посмотрел и произнес:

— В моем кабинете через пятнадцать минут.

Она пришла в назначенное время. Алекс стоял у камина и о чем-то размышлял. Он повернулся на звук шагов сестры. Только сейчас Алекс заметил перемены в ее облике:

— Что ты с собой сотворила?

— Перекрасила волосы. Что скажешь? Тебе нравится? — Марла кокетливо повертела головой, демонстрируя брату медово-золотистые пряди.

Алекс промолчал. Он выдержал паузу, затем гневно произнес:

— Я прослушал твое послание на автоответчике. Мне бы хотелось узнать поточнее, про какую такую книгу ты говорила?

— Ой! — вскрикнула сестра.

— Помяни мое слово, я сделаю все возможное, чтобы твоя никчемная книжонка никогда не увидела свет!

— Обойдешься! — набросилась на него Марла. — Крупное издательство собирается купить у меня права на ее публикацию. И я говорю, рукопись будет издана!

— Только через мой труп!

— Да ты даже не знаешь, о чем споришь. Разве Саския тебе не объяснила?

— Только ее вмешательства в наши семейные дела недоставало! Я бы и слушать ее не стал.

Марла не ожидала такого ответа:

— Но ты ведь как-то узнал об этом. Я просила портье соединить меня с номером Саскии и оставила сообщение… Вы что, остановились в одном номере? — она обрадовалась своей догадке и широко улыбнулась. — Как я могла не догадаться, что вы любовники?!

Алекс, раздосадованный тем, что строгий разговор с сестрой не удался, вышел из кабинета и направился к своей спальне. Марла семенила вслед за ним:

— На самом деле, это отличная новость. Вы, на мой взгляд, идеально подходите друг другу. Тем более странно, что Саския не вернулась вместе с тобой, а осталась в Лондоне. Неужели вы поссорились из-за меня, из-за моей книги?

Алекс резко развернулся, несильно встряхнул Марлу за плечи и отчеканил:

— С самого начала я строго-настрого запретил вам общаться друг с другом. Саския уверяла меня, будто не интересуется твоей персоной, я ей поверил. И что я узнаю в результате? Она раскрутила тебя на целую книгу мемуаров! Другим папарацци такое даже и не снилось. Ладно, ты, но как мог я поддаться ее уговорам?

— Действительно… Ты ведь гордишься тем, что никогда никому не веришь!

— И правильно делаю.