Виктор II. Академия - Евгений Решетов

— Ваша правда, сударь, — согласился я и между прутьев решётки передал ему товар. — Вы поскорее избавьтесь от него, дабы он не лежал в вашей комнате.

— Ой, спасибо за подсказку. А то сам бы я не догадался, — саркастично выдал аристократ, который сильно нервничал. У него на лбу даже испарина выступила. — Всё, спокойной ночи.

— Постойте, сударь, — поспешно выдохнул я, пока он не закрыл ставни. — Мне кажется, нам стоит сделать паузу. Я предлагаю какое-то время не заниматься контрабандой. Мы начали слишком рисковать. Если кого-то из студентов поймают с этой пахучкой, то преподаватели начнут выяснять как она появилась на острове. И ниточка может привести к вам.

— Да, я думал об этом, — мрачно кивнул парень. — Но преподаватели не смогут доказать, что именно я участвовал в доставке на остров пахучки. Максимум, мне вынесут предупреждение. Но я надеюсь на лучшее. Генка или кто-то другой тихо-мирно скурят пахучку — и никто ничего не узнает. Да и опять же деньги… уж больно хороший заказ. Жалко было отказываться от него. Однако ты прав. Наверное, нам стоит на время завязать.

— Мудрое решение, — польстил я магу воды и добавил: — Доброй ночи.

Он кивнул, быстро закрыл ставни и поскакал по коридору. А я двинулся к башне анималистов, рассуждая на ходу. Нет, с Жаном на какое-то серьёзное, опасное дело лучше не идти. Похоже, он трусоватый, подверженный панике парень. Да и жадный к тому же. Хорошо что я закрыл нашу контрабандную лавочку. Рано или поздно всё это могло плохо кончиться.

Но вот что всё-таки интересно… где и у кого в итоге окажется пахучка? Оправдаются ли мои подозрения или я больше никогда не услышу об этом наркотике? Ну, ежели Громов и компания захотят меня подставить, то им нужно это сделать завтра, в воскресенье, иначе уже в понедельник барон проиграет пари.

И как я уже говорил ранее, мне известно к чему готовиться. А ежели бы я не отдал пахучку Жану, то Громов и компания могли бы придумать другую каверзу. А так — у меня имелся план.

Остаток ночи прошёл спокойно, а вот утром, ещё до завтрака, в мою дверь кто-то постучал. И мне пришлось прервать медитацию, прокачивающую объём моего магического резервуара.

— Кому там в такую рань не спится?

— Это я, — донёсся до моих ушей голос Пашки. — Отворяй ворота. Поговорить надо.

— Сейчас, — нехотя бросил я, встал с пола, оделся и открыл дверь.

В коридоре предсказуемо обнаружился здоровяк. И на его не обременённом интеллектом рябом лице красовалась дружелюбная улыбка.

— О чём ты хотел поговорить? — спросил я, сложив руки на груди.

— Во, — выдохнул он и задрал майку. За резинкой трико покоилась уже знакомая мне фляжка. — Надо добить этот дивный напиток.

— Не сегодня, дружище, — отказался я, памятуя, что мне нужна трезвая голова.

— Чего это? — удивился здоровяк, вытаращив глазёнки.

— Просто не хочу. Сумасшествие, да? — иронично усмехнулся я.

— Не, так не пойдет. Нам надо выпить, — нахмурился Ёж и облизал губы.

— Павел, не сегодня, — продолжил я настаивать на своём.

— Глупости! — выдохнул он, могучей рукой отодвинул меня и вошёл в комнату. — Сейчас понемногу выпьем — и разойдёмся.

— Какого беса ты себе позволяешь?! — возмутился я бесцеремонности парня.

Но тот лишь махнул своей граблей, по-хозяйски уселся за стол и вальяжно бросил:

— Тащи стаканы.

Я ожёгЕжа яростным взглядом, но устраивать скандал не стал. Просто занёсего поведение в тетрадку памяти.

Хм… весьма нехарактерное поведение. Раньше Пашка не страдал приступами такой наглости, по крайней мере, по отношению ко мне. Он же понимает, что после подобной грубости я вычеркну его из списка своих друзей-товарищей. Однако онвсё равно вломился в мою комнату, словно ему больше не с кем было выпить, хотя тот же Васька замечательно подходил на роль собутыльника. Что-то тут нечисто… Или я опять выдумываю целый заговор? Блин, так и до мании преследования недалеко.

Всё же я двинулся к шкафу с посудой, держа Пашку в поле зрения. И, оказывается, не зря держал. Стоило мне практически повернуться к парню спиной, как он поспешно сунул руку в карман, вытащил что-то и швырнул за холодильник.

А затем Ёж виновато произнёс, вставая со стула:

— А знаешь что, Вик, я себя как-то неправильно повёл. Вломился к тебе, пить заставляю, а ты не хочешь. Прости, прости меня за всё. Пойду я.

— Ладно, — коротко бросил я, глядя в его широкую спину.

Парень вышел вон. А я закрыл за ним дверь и тотчас метнулся к холодильнику. Отодвинул его и с тяжёлым сердцем увидел тот самый кисет, который ночью передал Жану.

— Твою мать, — горько процедил я, играя желваками.

Взял кисет и заглянул внутрь. Да, так и есть. В нём были растёртые листья пахучки. Мой нос узнал этот терпкий, слегка сладковатый запах.

Как же Громов или де Монпасье заставили Пашку подбросить мне наркоту? Они подкупили его? Надавили? И не поэтому ли Еж ходил таким угрюмым? Кажись, дело не в потерянном ухе. Ему просто не хотелось подставлять меня, оттого он и был мрачнее тучи. Однако он всё равно оставил кисет в моей комнате.

Но что дальше? Просто зашвырнуть пахучку за холодильник — мало. Надо, чтобы кто-то её нашёл.

И тут, будто в ответ на мои мысли, в коридоре раздался зычный голос комендантши:

— Господа студенты, готовьте свои комнаты к осмотру! Пришло время проверить, как вы соблюдаете в них чистоту!

— А-а-а, вон оно что, — понятливо промычал я себе под нос. — Эти козлы все предусмотрели, потому-то Пашка и заявился так рано.

Недолго думая, я открыл окно и зашвырнул кисет куда подальше. Он пролетел несколько этажей и упал аккурат в клумбу с цветами. Как удачно. Там его вряд ли кто-то найдёт, а я потом перепрячу его.

После этого я поспешно закрыл ставни и стал активно убираться в комнате. Заправил кровать, смахнул пыль с подоконниками, протёр экран пузатого телевизора. А когда я усиленно подметал пол, в дверь требовательно постучали.

— Студент Полянский, извольте открыть, — прозвучал сильный голос комендантши.

Я торопливо избавился от веника, отворил дверь и угодливо улыбнулся комендантше. Но моя улыбка не проняла тучную мадам с бульдожьим лицом и цепким взглядом опытного сыщика.

Она точно ледокол уверенно вплыла в мою комнату и властно повелела трём своим вёртким помощницам-старшекурсницам:

— Так, девочки, проверьте всё по списку: чистота, сохранность казённой мебели и наличие запрещенки.

— Будет сделано, Галина Павловна, — ответила одна из простолюдинок.

И молодёжь принялась шнырять по моей комнате, а я спокойно стоял подле комендантши, которая благосклонно наблюдала за сим процессом.