Продажная тварь - Пол Бейти

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+
1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 72
Перейти на страницу:

— Еще не приехали?

Мы находились возле съезда к Эль-Сегундо и Розенкранц-авеню, и тут меня осенило: раньше здесь висел указатель «СЛЕДУЮЩИЙ ПОВОРОТ — ДИККЕНС». Хомини скучал по своим прошлым денькам, а я вспоминал, как мы возвращались домой с ярмарки в Помоне и отец толкнул меня локтем, чтобы я просыпался. По радио повторяли матч «Доджерс», я сонно протирал глаза и, увидев щит: «СЛЕДУЮЩИЙ ПОВОРОТ — ДИККЕНС», понимал, что уже дома. Черт, я скучал по этому указателю. Да и что есть в самом деле города, как не их указатели и условные границы?

Нужны не такие уж большие деньги, чтобы соорудить этот бело-зеленый щит: лист алюминия размером с двуспальную кровать, два металлических шеста по 180 сантиметров, несколько конусов дорожного ограждения, пару прожекторов, два светоотражающих оранжевых жилета, два баллончика краски, пару касок. Ну и плюс одна бессонная ночь. Из скаченных «Нормативов по техническим средствам регулирования движения» я получил все спецификации, начиная от нужного оттенка зеленой краски (Pantone 342) и заканчивая размерами щита (152 на 92 сантиметра), высотой букв (20 сантиметров) и шрифтом (Highway Gothic). Всю ночь я кроил, вырезал, рисовал, потом нанес по трафарету смываемой краской на дверцу машины «СТРОИТЕЛЬНЫЕ РАБОТЫ САНШАЙН СЭММИ» — и вот мы с Хомини уже едем в сторону шоссе. Выкопать две ямки, залить цементом и подождать, пока он схватится, чтобы на нужном месте вырос указатель, — это ж практически как посадить дерево. Я врубил прожекторы и приступил к работе: выкорчевал плющ, вырыл ямки и всадил в землю указатель, пока Хомини на переднем сиденье дрых под звуки джаза на волне KLON.

Над эстакадой Эль-Сегундо-авеню взошло солнце, и дорога ожила. Зашуршали по асфальту шины, зарокотали в небе вертолеты дорожной инспекции, зашипели переключатели скоростей тяжелых грузовиков, а мы с Хомини сидели на обочине, любуясь содеянным. Наш указатель был один в один с настоящим «техническим средством регулирования движения», и его было не отличить от остальных. Всего четыре часа работы — а я чувствовал себя как Микеланджело, любующийся своей Сикстинской капеллой после четырех лет напряженного труда, или как Бэнкси, шесть дней ищущий в интернете идею, чтобы ее украсть, и три минуты — чтобы пройти и воплотить эту идею актом уличного вандализма.

Масса, все-таки указатели — сильная вещь. Я даже почти верю, что там, за туманом, все же существует наш Диккенс.

— Хомини, а что тебе больше нравится: получать хлыстом или смотреть на эту надпись?

Тут Хомини призадумался, а потом сказал:

— Хлыст греет спину, а надпись — сердце.

Тем утром, вернувшись домой, я отослал Хомини к себе, открыл банку пива и взял с полки последнее издание «Атласа Томаса». Десять квадратных километров из территории округа Лос-Анджелес[87] остаются неизведанными, как океанское дно. И хотя вам понадобится научная степень по геоматике, чтобы разобраться с его 800+ страницами, «Атлас округа Лос-Анджелес» на пружинах — настоящая бумажная Сакагавея[88] для бесстрашных исследователей урбанистического пространства без единого оазиса. Даже во времена GPS и поисковых систем на переднем сиденье любого такси, эвакуатора или служебной машины лежит эта книжица, да и любому суреньо[89], нагло ездящему на красный, западло оказаться застреленным без заветного атласа. Я пролистал книгу. Каждый год отец приносил домой новое полное издание, и я обязательно открывал его на странице 704 или 705, чтобы найти там местоположение нашей хаты — Бернар-авеню, 205. Осознание, что в этом огромном томе есть и мой дом, укрепляло почву под ногами, создавало ощущение, будто тебя любит весь мир. Но теперь Бернар-авеню, 205, затерялся среди безликой разметки улиц с шоссе по обе стороны. Я прямо чуть не расплакался. Больно осознавать, что Диккенс отправили в небытие, как и другие поселения-невидимки округа. Сверхсекретные бастионы меньшинств, «доны» и авеню, которые никогда не числились или не имели надобности иметь о себе информацию в справочнике, официальные границы или глуповатые указатели, объявляющие «Вы въезжаете в…» или «Вы выезжаете из…», потому что, когда ваш внутренний голос (а это, вы готовы поклясться, не предрассудок и не расизм) подсказывает, что нужно поднять стекла машины и запереть все двери, вы точно знаете, что попали в Джунгли или Фрут-таун, а когда вы снова опускаете стекла и начинаете дышать полной грудью, вы уже выехали оттуда. Я нашел синий маркер и по памяти обвел на страницах 704–705 неровные очертания Диккенса, изобразил внутри фигуры название города и крошечную пиктограмму установленного мной указателя. Если хватит духу, врою еще два. Так что если вам доведется отправиться на юг по 110-му шоссе и за окнами промелькнут два желто-черных указателя «ОСТОРОЖНО: ПАДЕНИЕ ЦЕН НА ЖИЛЬЕ» и «ВПЕРЕДИ — ЧЕРНАЯ ПРЕСТУПНОСТЬ», вы знаете, кого благодарить за предупреждение.

ИНТЕЛЛЕКТУАЛЫ ИЗ «ПОНЧИКОВ ДАМ-ДАМ»

Глава седьмая

В воскресенье, после установки указателя, я решил объявить о своем намерении вернуть Диккенс из небытия. Где я мог это сделать? Конечно, на предстоящем заседании Клуба интеллектуалов «Пончики Дам-Дам», нечто, наиболее напоминающее правительство у нас.

Еще один грустный парадокс из жизни афроамериканцев: любое заурядное и бессмысленное сборище называется «мероприятием». Только эти черные мероприятия никогда не начинаются по расписанию, так что почти невозможно откалибровать свой приход так, чтобы красиво опоздать, но и не пропустить все мероприятие целиком. Не желая тратить время на заслушивание протокола, я решил досмотреть дома игру «Рейдерс»[90] хотя бы до середины. После смерти отца наш клуб превратился в сборище из приезжих фанатов Фоя Чешира — черных представителей «среднего класса» и ученых, желающих хотя бы два раза в месяц прикоснуться к его сомнительной славе. А поскольку черная Америка чтит своих павших героев, было непонятно, что поражает собравшихся больше — жизнестойкость Фоя Чешира или его винтажный «Мерседес 300SL» 1956 года выпуска. Как бы то ни было, они собирались, надеясь поразить его своим глубоким пониманием социально незащищенного чернокожего населения, которое, если хоть на минуту снять расовые шоры с глаз, уже давно не черное, а по большей части латиноамериканское.

На встречи приходили те, кто приходил раз в две недели, споря с теми, кто приходил раз в два месяца, что означает «ежедвумесячно». В тот день я вошел в кафе как раз в момент раздачи экземпляров последнего выпуска «Тикера», где публиковалась обновленная статистика по Диккенсу. Стоя в глубине зала рядом с пончиками с черникой, я поднес газету к носу, вдыхая запах краски для ротатора, перед тем как начать ее читать. «Тикер» — общественное начинание моего отца: он придумал дизайн, как в «Биржевых сводках Доу-Джонса», только товары и голубые фишки заменил на социальные бедствия и угрозы. На одном графике кривая всегда неуклонно шла вверх (уровень безработицы, бедность, преступность и детская смертность), а на другом — обрушивалась вниз (уровень грамотности, образования, продолжительность жизни).

1 ... 19 20 21 22 23 24 25 26 27 ... 72
Перейти на страницу:

Комментарии

Обратите внимание, что комментарий должен быть не короче 20 символов. Покажите уважение к себе и другим пользователям!

Никто еще не прокомментировал. Хотите быть первым, кто выскажется?