Моё имя - Анастасия Соболева

что охрана там слишком сильная, и даже эксилям (что уже говорить о людях?) к замку не подобраться. Ну а из-за того, что к нему не решались приближаться и насекомые, использованием своего «личного» жучка я не могла рисковать (если бы его перехватили, то нашли бы базу в два счёта). Вокруг Аксиллыже («вокруг», как-никак, понятие растяжимое) жучков было предостаточно, так что я смогла без особого труда связаться с нужными мне людьми. Подводя итог, жуки-передатчики — довольно удобная вещь, и о времени, потраченном на них, я ничуть не жалею.

Наконец-тоя почувствовала легкий порыв ночного ветра и запах цветущей под светом луны зелени. Выход был уже совсем близко. Я начала сбавлять скорость, дабы не врезаться в живую изгородь, что служила в туннеле чем-то вроде дверей. Остановившись, прислонила велосипед прямо возле края стены, крепко сжала фонарик и, уверенным движеньем раздвинув кучу кустов и веток, вышла под свет звёздного неба.

Как только шорох от потревоженной зелени наконец стих, я в мгновенье ока была заключена в крепких и тёплых объятиях. Длинные мужские руки обвили меня с невероятной нежностью и радостью, ина какое-то время благодаря этому, я позабыла обо всём на свете. Факт того, что я — личная служанка существа, ставшего жнецом человечества, ушёл куда-то далеко-далеко. Мне просто стало хорошо. Как же сильно я соскучилась по этому тёплому и светлому чувству. Как же сильно мне его не хватало.

С трудом найдя в себе силы, яне без усилий оттолкнула обнявшего меня парня и улыбнулась ему самой обезоруживающей улыбкой, на которую только и была способна. Томуничего не осталось, кроме как улыбнуться в ответ.

— Ты сегодня долго. Я уж было подумал, что что-то случилось, и хотел сам отправляться на твои поиски, — пролепетал юноша, не переставая улыбаться.

Парня звали Нат Орсон, и в этом жестоком мире он был моим лучшим и единственным другом, — тем, кого я до ужаса сильно боялась потерять.

Нат — светловолосый юноша двадцати трёх лет. Его коротко подстриженные, вьющиеся волосы всегда очень непослушны и живут своей жизнью. Косая чёлка практически закрывает левый глаз, скрывая тем самым ужасный шрам от ожога, что растянулся почти на всю левую половину лица, чудом не задев сам глаз. Треугольное лицо очень пропорционально и аккуратно, а ещё на нём весьма удачно расположились тонкие брови и алые губы. Если смотреть в общем, то Нат был оченьдаже симпатичным молодым парнем, которого шрамы на лице и теле никак не уродовали — наоборот, они лишь прибавляли ему мужества. Вот только… Взгляд карих глаз всегда был слишком суровым и задумчивым, прямо как у столетнего старика. Тем не менее он обязательно смягчался, когда встречался с моим.

— Как ты, Ада? — спросил Нат встревоженно. — Что-то случилось?

— Не волнуйся ты так: всё в порядке. Я задержалась лишь из-за собственной нерасторопности, — ответила я, решив ни за что на свете не признаваться в том, что скучала, — в первую же очередь ради его безопасности.

— Тогда ладно. Надеюсь, что сказанное тобой — правда, а не попытка меня успокоить. Идём, присядем и поговорим.

Я и Нат вместепрошли чуть дальше по мягкой траве и скрылись в тени уже знакомого валуна. Эксильские дозорные здесь почти не летают, однако мы всё равно должны придерживаться осторожности: права на ошибку у нас просто-напросто нет.

— Как добрался? Всё спокойно? — поинтересовалась я, дабы не хранить молчание.

— Да, вполне. Досюда от нашей базы всего часа четыре на велосипеде. Согласись, по сравнению с теми расстояниями, что мы с тобой преодолевали раньше, это — сущий пустяк. Ты молодец, смогла найти идеальныйдля нас двоих, способ связи. Вот только мне не нравится, что мы видимся так редко.

— Раз в пять дней — это не редко. Не хочу нагнетать атмосферу, но для меня и подобноевесьма опасно. Так что прости.

— Да ладно тебе, я же просто неудачно шучу. Тем не менее, яи вправду сильно волнуюсь, особенно после того, как ты попросила достать для тебя целый мешок дохлых жаб. Может уже, наконец, расскажешь, зачем они тебе понадобились?

— Секрет, — засмеялась я, дабы не дать ему продолжить данную тему.

В голове же всплыла картина того, как громко кричали служанки, найдя рядом с собой по лягушке. Разложить хладнокровных мне удалось всего за ночь, ведь обслуживающий персонал жил по пять-шесть эксилей в комнате, и замков на их дверях не было вовсе. Лудо вполне логично (и удачно для меня) рассудил, что ставить замки обычным служанкам, да и делать по шесть дубликатов ключа на каждую комнату будетслишком уж расточительно.

— Ты, как всегда, несносна, Ада, — решил поиграть в обиженного мальчика Нат, — ничего не рассказываешь, ничем не делишься, а мне, между прочим, обидно!

— Вот как… Тогда я, пожалуй, пойду, дабы вновь не ранить твои нежные чувства — приняла и я эстафету в игре, — спокойной ночи и добрых снов.

Конечно, уходить я вовсе не собиралась, но решив, что для профилактики подразнить Ната не будет лишним, встала и направилась к живой изгороди. Однако, Нат, похоже, не понял, что я играю (или же сделала вид, что не понял): он остановил меня, крепко схватив за руку, и усадил обратно. После этогоодним резким, но нежным движеньем прижал к себе, не дав и возможности оказать сопротивление. Да я и не хотела сопротивляться. Его тонкие пальцы взъерошили мои белые волосы, а я невольно сомкнула руки вокруг шеи парня. В этот момент мне в голову пришла совершенно неуместная мысль. Я подумала о том, что аромат пропотевшего от долгой езды тела Ната вовсе не был противным, наоборот, — он мне нравился. Казалось, что я нахожусь на песчаном берегу и чувствую запах моря. Как будто вернулась в беззаботное детство, где завтра должно было быть таким же хорошим, как и сегодня. Вот насколько сильное чувство безопасности подарили мне объятья этого человека.

— Не уходи, — прошептал Нат мне на ухо, — не сейчас и не потом. Обещаю, мы сможем выиграть, не ставя твою жизнь на кон. Обещаю, мы победим во что бы то ни стало. Обязательно. Но если тебя не будет рядом, моя победа никогда не станет полной. Так что не уходи. Хватит. Я просто не в силах оставаться спокойным, зная, что твоя жизнь может оборваться в любой момент. Каждый день без вестей о тебе — ад. И в этом аду меня сжигает пламя моего же бессилия.

На какой-то миг мне захотелось послушать Ната и сделать в точности то, о чём он просил: уйти вместе