Императорский маг - Владимир Лошаченко

Венчание состоялось в центральном храме Единого Творца и прошло по всем церковным канонам. Веня от длительности чуть не взбеленился, Искра укротила его парой слов — своей любимой он не мог перечить. Искорка чувствовала власть над мужем, но, обладая мудростью не по возрасту, не злоупотреблял ею. Жаль, что такие женщины чрезвычайно редки в обществе. Веня не пожалел денег на свадьбу, а особо на драгоценности и наряды любимой. Кстати, подвенечное платье в мастерской шили по его эскизу. Наряд из белейшего шелка с длинным шлейфом, со скромным декольте и пышным стоячим воротничком, украшенным розовым жемчугом, заставил женскую половину гостей тихо стонать от зависти. На шее невесты красовался кулон тонкой работы с драгоценным синим камнем (под цвет глаз). В пышной прическе — небольшая искрящаяся диадема. Довершал ансамбль перстень с ромбовидным камнем небесной синевы. Присутствующие внутренне ахали — один синий камушек — фейх — стоил целое состояние. "Герцог совсем потерял голову!", — возмущались дамы со своими непристроенными дочерями.

Свадьба длилась неделю, праздник затронул весь город. На перекрестках основных улиц стояли телеги с бочками вина, из которых виночерпии угощали всех желающих выпить за здоровье молодых. Молодожены выдержали буйное веселье два дня, а затем смотались втихаря герцогство Меларх. Тесть остался на хозяйстве, а счастливые Веня с Искрой и сыновьями укатили в карете прочь из столицы. Права жена, нечего малюткам делать в таком шуме и гаме. Да и местные музыканты — это нечто. Нужны крепкие нервы, чтобы выдержать подобную пародию на музыку. Самое поразительное — гостям нравится, и ведь даже танцуют под такое убожество. Нет, Веня не причислял себя к меломанам, был весьма далек от музыки, но всему есть предел. Он внутренне передернулся и дал себе слово на будущее — ни одна сволочь из местных музыкантов не переступит порог его дома.

Наконец побывает в своем Мелархе, а то ерунда получается — титул есть, а герцогства в глаза не видел. Ехали, не торопясь, и к концу третьего дня прибыли в столицу Меларха, город Цересх. Город им понравился — весь в зелени, много парков с искусственными озерами. Сравнительно небольшой по площади, компактный, с множеством белоснежных красивых дворцов и храмов. Протекающая мимо крепостных стен река Хас величаво несла свои воды на запад. Герцогский замок находился в южной части города, отгородившись от горожан пятиметровой стеной.

Вене импонировал неторопливый ритм жизни Цересха, не то что суматошная столица, где все бегают, высунув языки. Карета в сопровождении десятки конных гвардейцев подъехала к закрытым воротам замка. Десятник Саглах, не слезая с лошади, подергал за бронзовое кольцо на калитке. Где-то внутри раздался дребезжащий звонок и со стены свесилась усатая рожа в помятом шлеме.

— Чего растрезвонились, герцогиня нынче не принимает.

У Чижова, вылезшего из кареты, от удивления отвалилась челюсть.

— Какая к хренам герцогиня? Я здесь хозяин, герцог Чижанх-Меларх.

Стражник на стене захрюкал от смеха:

— Ищщо один самозванец. Да когда вы кончитесь, покоя от вас нет!

Вене надоело пустое препирательство и он взял солдата под ментальный контроль. Через пять минут створки ворот открылись. Отрядик въехал во двор замка, ощетинившись колюще-режущими предметами. Отовсюду бежал местный гарнизон, застегивая на ходу латы и перевязи мечей. Саглах обратился к краснорожему:

— А сгоняй-ка, милейший, за герцогиней, посмотрим на вашу хозяйку. Может, и в живых оставим, — пробормотал он вполголоса. Подскочившие близко солдаты нахмурились, ладони сомкнулись на оружии.

В дело вступил землянин. Подчинить местных стражников для мага-менталиста секундное дело. Подозвав офицера, приказал тому увести лишних в казарму, а самому возвратиться и ждать указаний.

Наконец объявилась "герцогиня" с толпой слуг и приживалок, усатый стражник тащил стул с высокой спинкой, подозрительно смахивающий на трон. "Герцогиня" с презрительной гримаской на потасканном лице соизволила хлопнуться на стул, поставленный посреди крыльца. "Мегера, стерва во всей красе, — определил Веня, — даже ментоскопирование не нужно". У дамочки к тому же оказался довольно мерзкий скрипучий голос.

— Кто такие? Кто вам позволил врываться в мой замок? Повесить однозначно, но сначала всех в камеру пыток, — при этих словах ноздри ее затрепетали от предвкушения. — Иларх, исполнять! Кстати, где твои солдаты?

Землянин рассвирепел:

— Ты, сучка, выкладывай, рассказывай без утайки, по какому праву уселась задницей на герцогский трон, — слегка двинув дамочке по мозгам, Веня пристроился на подножку кареты, с интересом ожидая результата.

С "герцогини" мигом слетела спесь, и она, давясь слезами, поведала свою историю. Графиня Лима Жаурх действительно состояла в дальнем родстве с казненным герцогом Мелархом. Она была его двоюродной племянницей — единственной оставшейся в живых из клана Мелархов. Поскольку ее мизерное графство затерялось в глуши лесов и потому до него чудом не добрались загребущие руки Тайной стражи. Отсидевшись в своей норке и не видя претендентов на герцогство, решила присвоить титул, надеясь, что авось пронесет. Не пронесло.

Свита графини, услышав первые слова признания, срочно отступила и озиралась вокруг в надежде улизнуть куда подальше.

— Саглах, собери домочадцев в кучу и запри где-нибудь. — По знаку десятника два дюжих гвардейца погнали толпу прихлебателей в левое крыло замка. Рядом семенил офицер Иларх, показывающий дорогу. — Вы, графиня, совершили коронное преступление, а потому приговариваетесь к смертной казни через повешение.

Два гвардейца потащили визжащую самозванку к воротам, третий разматывал веревку. Относительно графини Чижов действовал четко по закону — в королевстве Фраорт крайне плохо относились к подобным преступлениям, как, впрочем, и к другим. Придя к власти, Бремор I принялся прямо-таки каленым железом выжигать преступность, причем начал со столицы. Устроив в один из дней генеральный шмон, Тайная стража при поддержке двух гвардейских полков частым гребнем прошлась по окраинам и трущобам. Пойманным ворам и убийцам рубили головы на месте, не заморачиваясь с судами и прочей юридической хренью. Преступный мир содрогнулся от ужаса, случайно оставшиеся в живых порскнули из Нандера, что тараканы. Преступная среда в столице приказала долго жить, на время, естественно.

Человек хуже и страшнее любого зверя, мигом приспосабливается к изменению окружающей среды, а стырить что плохо лежит, это ж первое дело. Бывает, и благородные отцы семейств вставали на скользкую дорожку. Тому две основных причины — жадность и зависть.

Жизнь в замке закипела. После короткого ментального допроса пришлось выгнать половину слуг, а управляющего (предварительно выпотрошив тайник) повесили. Наемные женщины чистили и драили помещения замка — покойная графиня оказалась сущей грязнулей.

Обосновавшись в большой светлой комнатке, Веня послал четверых гвардейцев в город за мебелью и постельными принадлежностями. В конце недели Чижов решил встретиться с подданными, с широкими, так сказать, массами. Для чего в Цересх был послан Саглах с двумя гвардейцами — подготовить встречу. На другой день городская площадь оказалась переполненной — горожане, волнуясь, ждали своего нового повелителя. В толпе рождались самые нелепые слухи о личности герцога и его планах. Но все сходились в одном — графиня понесла заслуженное наказание. От жадности драла такие налоги, что многие почтенные люди разорялись, попадая в кабалу. Ремесла глохли, торговлишка еле-еле теплилась, доходы города упали в несколько раз. Потому смену власти встретили с воодушевлением и надеждой на светлое будущее. Наконец двери ратуши раскрылись и оттуда вышел сам герцог в сопровождении охраны, за ними потянулись местные чиновники во главе с городским головой. Герцог легко взбежал на отстроенную за ночь трибуну, украшенную незнакомым гербом, и поднял руку. Шум на площади стал быстро стихать. Говорил Веня короткими рублеными фразами, его речь, усиленная магически, разносилась по всему городу. Народ, заслушавшись герцога, потихоньку офигевал — если из того, что обещал властитель, сбудется хотя бы половина, то наступит рай для всех граждан, проживающих в герцогстве Меларх. Первым же указом землянин завоевал сердца подданных — он снизил налог до двадцати процентов с дохода. Малоимущие и инвалиды от него освобождались. В перспективе Чижов пообещал открыть школы и больницы, а также — неслыханное дело — банки. Кроме того, создать гильдии купцов и ремесленников, не забыл он и о наемниках. Свою речь герцог закончил эффектно: