Истинная для Золотого дракона - Настя Ильина

сильно подкосило его, потому что Люцифер был его близким другом. Всё произошло слишком быстро. Я не виню твоего отца, никогда не думал винить его, но уверен в том, что если бы он принял себя, стал истинным правителем, он смог бы защитить свой народ и остаться живым. Тебе не следует бояться бремени. Ты должен принять его частью самого себя.

Родриксон говорил так много, что его слова уже начали размываться в голове, превращаясь в нечто несуразное.

Я всегда думал, что мой отец был истинным правителем, а теперь разочаровался и убедился в том, что править не смогу. Если даже у него ничего не вышло, то у меня тем более не получится.

— Я знаю, о чём ты сейчас думаешь, мальчик мой, но ты сильно недооцениваешь себя. Люцифер потратил все свои силы на истребление Золотых драконов, но тебя удалось скрыть при помощи магии. Сейчас ты можешь возродиться и заставить подчиняться тебе. Тогда точно наступит мир, а Люцифера… Ты можешь заточить его в аду в наказание за то, что он сотворил с твоим родом.

Мысль о мести всегда подстёгивала меня. Единственное, что могло бы заставить меня согласиться стать правителем — сладкая месть тому, кто уничтожил всех Золотых драконов и убил мою семью.

— Если твоя истинная Эстер… — снова начал Родриксон.

— Нет! — резко ответил я и ощутил, как обожгло запястье.

Боль стала разливаться по венам, словно раскалённая лава. Я стиснул челюсти и начал смотреть по сторонам. Осознание того, что с ней что-то случилось, дошло не сразу.

— Перст Архангела! — воскликнул я. — Эстер в беде!

Может, я и выдал себя с потрохами в эту секунду, но только ректор мог открыть портал, который в мгновение перенесёт нас в стены академии.

Эстер срочно требовалась помощь, и всё было куда серьёзнее, чем при падении с высоты в прошлый раз.

Часть 26. Эстер

Беспокойство ни на секунду не отпускало меня. Двигаясь по коридору, по пути, которым Достан привёл меня сюда, я пыталась отыскать свою комнату. Успешно поднявшись на второй этаж, я подумывала уже двинуться на третий, чтобы окунуться в книги и постараться отвлечь себя от мыслей, которые в эту секунду тяготили душу.

Всё ли в порядке с Кьером?

Почему он решил уйти?

Его как-то обидело моё поведение?

Я всё же помотала головой, избавляясь от наваждения, и повернула в женское крыло. По пути столкнулась с высокомерной девицей. Она окинула меня взглядом, чуть сощурилась и прошла мимо, не ответив на моё приветствие. Кажется, Кьер преувеличивал, когда говорил о том, что драконы добродушнее ангелов и готовы принять всех. Наверное, весть о том, что я полукровка, быстро распространилась по академии, даже Достан не стал дожидаться меня, хотя утром вёл себя назойливо. Я поджала губы и поспешила к двери, ведущей в мою комнату. Закрыв её за собой, я скрестила руки на груди и выглянула в окно. Тонкая корочка инея покрывала землю, и меня вдруг пробрала дрожь, но в то же время я завороженно залюбовалась красотой, переливающейся в отблеске солнца.

Слова ректора о том, что мне придётся избавиться от артефакта, чтобы стать драконом, не выходили из головы. Неужели так и есть на самом деле? Если я сниму кулон, почувствую ли свою вторую ипостась, или она так и продолжит дремать? Мне стало ужасно интересно, каково это — быть драконом, и руки поднялись, а пальцы коснулись прохладной застёжки. Несколько уверенных движений, и кулон упал к моим ногам, а вместе с этим по телу тут же разлилась обжигающая боль.

— Ааа! — вскрикнула я и хотела надеть цепочку с кулоном снова, но даже наклониться, чтобы поднять его, сил не хватало, потому что меня начало ломать.

Казалось, что внутренности разрываются на миллион мелких кусочков. Всё внутри принялось гореть, словно меня опустили в раскалённую лаву.

Мне казалось, что я умираю…

Быть может, это были последствия длительной блокировки моей второй ипостаси?

Больше думать я не могла. Единственное, что ощущала — боль. Сильнейшую боль, от которой плавился мозг. Даже чтобы закричать сил не хватало. Сознание погрузилось в какую-то пучину, и перед глазами мелькали ужасные ведения. Я видела чудовищ, тянущих ко мне руки и пытающихся убить меня.

И вдруг я услышала голос… Такой сладкий, тягучий… Голос, от которого я чуть было не сошла с ума. Он звал меня… Манил к себе… Когда я увидела его обладателя, мне вдруг стало легче, и страхи вместе с болью отошли на второй план. Я понимала, что всё это не по-настоящему, но этот взгляд, наполненный тревогой, сводил меня с ума.

— Ты в порядке! — улыбнулась я.

Кьер положил свою ладонь мне на талию, как тогда, в танце, и притянул к себе. Вокруг него появилось волшебное свечение, излучающее тепло и надежду, и мне захотелось раствориться в его объятиях.

— Ты тоже в порядке! Моя драконица! — прошептал он и жадно впился в мои губы.

Почему он целовал меня в моём видении? Я уже умерла и всё это чудилось мне? Но думать я не могла… От его поцелуя я окончательно потеряла себя и полностью отдалась целебному свету и близости дракона, который требовал отдаться ему без остатка. Я отвечала на его поцелуй, словно он был не первым в моей жизни, будто бы я целовалась множество раз до этого… Отвечала и наслаждалась.

Часть 27. Эстер

— Эстер! — голос Кьера откуда-то со стороны заставил меня повернуть голову. Видение испарилось, словно облачко в ясный день, и я чётко увидела перед собой мистера Родриксона и Кьера. Они были слишком высоко, и я поняла, что сижу на полу. Придя в себя, я снова посмотрела на Кьера и ректора, которые стояли в комнате и внимательно оглядывали меня.

Когда дошло осознание того, что поцелуй с Кьером и целительный свет всего лишь привиделись мне, стало очень стыдно. Я опустила голову и уже хотела вставать, но Кьер протянул мне раскрытую ладонь, предлагая помощь, и я не стала отказываться. Соприкоснувшись с его рукой, я почувствовала какое-то странное желание повиснуть на его шее и заплакать. Встав и выпрямившись, я с опаской выдавила из себя:

— Я сделала что-то предосудительное?

Я пыталась сосредоточить взгляд на ректоре, потому что стыдилась Кьера. Вдруг я поцеловала его или призналась в любви, которой на самом деле нет и быть не может?

— Ты просто сняла кулон… И чуть было не умерла, — ответил Кьер, опережая ректора, который едва успел открыть и закрыть рот. — Ты чем думала, вообще? Нельзя так