Последний хит сезона - Ирина Комарова

— Вы хотите… — его пальцы судорожно вцепились в пуговицу пиджака и затеребили ее, — вы хотите сказать… Альбина… вы нашли…

— Нет. Мы не знаем, где находится госпожа Сторожева, и не собираемся ее искать.

— Но как же… — Панов попытался вскочить, но Баринов слегка приподнял над столом правую руку, и Валерий Геннадьевич послушно замер.

— Мы отказываемся от выполнения взятых на себя обязательств, — бесстрастно продолжил Александр Сергеевич, — поскольку вы, наш клиент, сознательно ввели нас в заблуждение. Вы не просто не сообщили нам информацию, необходимую для успешного поиска госпожи Сторожевой, вы предоставили нам информацию, не соответствующую истинному положению вещей. А заниматься поисками исходя из ложных данных — занятие бессмысленное и опасное. Ни одно уважающее себя агентство этого делать не станет.

Панов пискнул что-то жалобно-протестующе, но Александр Сергеевич продолжал говорить так, словно никто и не пытался его перебить.

— Поэтому самое разумное на данный момент — расторгнуть договор и закрыть тему. Аванс, за вычетом расходов на уже проведенные действия, вы можете получить у секретаря. Отчет о проделанной нами работе будет отправлен по почте в течение трех рабочих…

— Но мне не нужен аванс! — взвизгнул клиент, снова вскакивая с кресла. — А как же Альбина?! Вы не можете просто так взять все и бросить!

— Извините, мы работаем только с теми клиентами, которые не пытаются нас обманывать. Сейчас об исчезновении женщины и об опасности, которая может ей угрожать, мы знаем только с ваших слов. А вашим словам мы доверять не можем.

— Но я говорил правду! Альбина действительно пропала, и я действительно волнуюсь! — Панов даже ножкой топнул. — Я с ума схожу от беспокойства, а вы меня обвиняете в каком-то обмане!

— Валерий Геннадьевич, давайте не будем отнимать друг у друга время. Возвращайтесь к себе в редакцию, пишите экономические обзоры, а мы займемся делами добросовестных клиентов.

Панов еле слышно охнул и присел на краешек кресла.

— То есть вы… но разве это важно? Ну да, я не бизнесмен, я журналист, но какое это имеет значение? Так, небольшое художественное преувеличение. — Он сунул руку в один карман, потом в другой и достал измятую пачку сигарет. Это что, вчерашняя? Или у него правило такое: сигаретная пачка должна быть измочалена? — Я думал, что, если назовусь бизнесменом, вы отнесетесь ко мне более серьезно…

— Вы, значит, к бизнесменам относитесь более серьезно, чем ко всем прочим? — Наблюдая, как Панов достает дрожащими пальцами сигарету, я немного расслабилась и потому не удержалась от язвительного замечания. Но тут же прикусила язычок, поймав недовольный взгляд Баринова («Не отвлекай клиента!») и одновременно получив чувствительный пинок в щиколотку от Гошки («Не ломай шефу воспитательную работу!»).

— Я совсем не это имел в виду, — обиделся Валерий Геннадьевич, и Гошка снова слегка тюкнул носком ботинка по моей щиколотке: «Вот видишь, что ты наделала!»

Мне и самой было ясно, что влезла я не вовремя. Нарушила зрительный контакт, отвлекла клиента, дала ему возможность открыть рот и что-то возразить… Я виновато потупилась.

— Просто я знаю, журналистов многие не любят! Это при советской власти была уважаемая профессия, а сейчас… «Время перемен» — серьезное издание, не какой-нибудь желтый листок, но люди очень часто не понимают разницы, просто не задумываются об этом. И о том, что караулить у подъезда Филиппа Киркорова — еще не значит быть журналистом, тоже не задумываются…

Баринов негромко выразительно кашлянул, и Панов осекся.

— То есть я хотел сказать, что какая разница, где я работаю? Альбина-то пропала…

Шеф сурово молчал, и Панов перевел умоляющий взгляд на меня (я встретила его твердо-осуждающе), потом на Гошку. Не знаю, насколько убедительно выглядела я, но напарник был великолепен. Он тоже молчал, но молчал так неодобрительно, что Валерий Геннадьевич дрогнул. Клиент отвел глаза в сторону и забормотал:

— Поймите же и вы меня, я никак не мог… Альбина настаивала… а теперь что делать?.. — Он суетливо прикурил и оглянулся по сторонам в поисках пепельницы. Я молча сняла ее с полки и поставила перед ним. — И я вас очень прошу, ну зачем так сразу, зачем торопиться с решением? — поблагодарив меня коротким кивком, продолжил Панов. — Я ведь никого не хотел обижать и ничего такого важного не утаивал… самое главное, что Альбина устроилась в этот проклятый «Хит сезона», это так и есть! Я умоляю вас, ведь это не шутки, речь идет о жизни человека! Я вам все расскажу, все, как есть, до самой последней мелочи, только найдите Альбину!

— Рассказывайте, — еле заметно разомкнул губы шеф. — С самого начала.

— Да-да, конечно, — обрадовался Панов и даже в кресле слегка подпрыгнул от усердия. Сделал короткую нервную затяжку и смял сигарету в пепельнице. — Да, с самого начала! Понимаете, я хотя конкретно предпринимательской деятельностью никогда не занимался, но образование у меня профильное, экономическое, я даже в аспирантуре был. Диссертацию, правда, бросил на середине, такие времена были… вы помните.

Он прервался, чтобы достать и прикурить следующую сигарету, потом продолжил:

— Так вот, академическая карьера тогда потеряла всякий смысл, и я занялся аналитикой. Писал статьи, делал обзоры для разных изданий, потом меня во «Время перемен» пригласили, в экономический отдел. И Альбина у нас внештатным сотрудником. Но что такое внештатник? Ни славы, ни денег, мелочовкой приходится перебиваться. А Альбина очень неплохой журналист, это я вам не как заинтересованное лицо говорю, а как специалист. У нее хватка есть, и чутье, и слог хороший, и умение подать материал… опыта, конечно, маловато, но ведь это дело наживное. Альбина очень хотела написать сенсационный материал, чтобы ее заметили и взяли на постоянную работу. Вот и решила устроиться в «Хит сезона»: наверняка там найдется что-нибудь криминальное, если покопаться. В таких фирмах всегда есть и левые тиражи, и мухлеж с налогами — можно великолепный скандал раздуть.

Он помахал рукой, разгоняя сигаретный дым, и, постепенно успокаиваясь, продолжил:

— Когда Альбина это придумала, то, естественно, посоветовалась со мной. Я согласился, что тема весьма перспективная. Но при этом, надо учитывать… я ничего такого не хочу сказать, никого не обвиняю, и у меня нет никаких оснований считать, что руководство фирмы как-то связано с криминалом. Но если — я подчеркиваю — если! Если там действительно можно говорить о левых тиражах, то это такие деньги… это настоящие, серьезные деньги. И лезть в такие дела опасно, это не игрушки. Альбина это понимала, она обещала быть очень осторожной, внимания к себе не привлекать и немедленно прекратить свое расследование, если почувствует, что ее действиями заинтересовалась служба безопасности.

— Служба безопасности?

— Да, там служба безопасности имеется, и очень серьезная, не просто охрана — мордовороты на входе. Там настоящие специалисты собрались. Их начальник раньше в КГБ работал, так что у него и подготовка соответствующая, и связи имеются. И людей он к себе набирал не с бору по сосенке, уж будьте уверены! Поэтому мне и не нравится, что Альбина пропала. Это может означать… в общем, это все что угодно может означать. Вы понимаете?