Яблоко Евы - Анхель де Куатьэ

Она махнула рукой, повернулась и пошла прочь. Буквально через мгновение она исчезла. Словно растворилась в холодном, чуть влажном воздухе монастырской кельи…

Момент кризиса… Душа обнаруживает свое полное одиночество. Помещенная в оболочку тела, она лишена своей прежней связи не только с миром Красоты, но и с другими душами. Тело — одиночная камера. Вот почему человек часто с такой неистовой жаждой нуждается в физической близости с другим человеком. Словно он может прорваться сквозь свое тело, через другое тело и коснуться души…

Но, когда душа обнаруживает свое полное одиночество, она перестает верить в то, что у других людей вообще есть душа. В первый миг это «откровение» облегчает ее страдания. Ведь если у других нет души, то о них можно просто не думать. Другие нужны нам только затем, чтобы через их душу ощущать собственную, чтобы дать своей душе жизнь. Если же у других нет души, то все проще.

Можно спрятаться", уйти внутрь себя, жить своим миром, организовать его так, как тебе того хочется, как тебе будет удобно. И ни о ком не думать! Какое счастье… Которое очень быстро оборачивается кошмаром. Это ведь только кажется, что думать о других людях, заботиться о них, переживать за них — это труд. На самом деле, другие люди в жизни человека — это единственная возможность обрести собственный внутренний смысл.

«Истинно, истинно говорю вам: если пшеничное зерно, падши в землю, не умрет…»

Ева вышла из дверей монастыря с четким, ясным, абсолютно осознанным желанием — «завершить все дела» в миру. Действительно, если бы она собралась уйти из мира, она должна была бы снять все связанные с ней вопросы. Передать, так сказать, дела и должность… С работы уволиться, закрыть счет в банке, что-то решить с квартирой. Уходить — так уходить! А то это как-то не по-настоящему, игра какая-то.

В конце концов, старуха, может быть, права… Все нужно делать последовательно. Ева приняла решение посвятить себя Богу. Бог послал ей прекрасного Ангела, принявшего ее обет. Теперь Ева освободится от всего мирского, очистится от житейской суеты. После этого придет в монастырь — не в этот, так в другой, — сменит имя и… Тут мысли ее обрывались, начиналась какая-то пустота.

Там, за этим решением, было что-то, чего Ева не могла пока ни понять, ни представить. Само решение — уйти из мира, перестать жить своими чувствами к мужчинам, как это было прежде, посвятить себя своей собственной душе — было Еве абсолютно понятным. Непонятно — что дальше? Как это — жить с Богом, в Боге?.. Но пока не начнешь так жить, не узнаешь. А начать можно, только закончив прежнее.

В Еве появилась какая-то удивительная решительность, какая-то особенная внутренняя свобода, приподнятость духа.

Меньше чем через час Ева входила в здание, где располагался «Центр Модной Индустрии Родиона Шкловского»… Это ее работа, с которой она решила проститься в первую очередь. На входе, правда, ее смутили несколько вещей. Во-первых, рабочие суетились на верхотуре, разбирая стильную вывеску заведения. Зачем Шкловскому это понадобилось? Ребрендинг?.. С чего? Впрочем, какое ей теперь дело?..

Но то, что случилось во-вторых, — было уже по-настоящему странным… С ней подчеркнуто любезно поздоровался охранник, чего раньше никогда не случалось. Более того, он встал, вытянулся и назвал Еву по имени-отчеству: «Здравствуйте, Ева Витальевна! Прошу вас!» Он проводил ее до лифта, вызвал его, дождался, пока ошарашенная, ничего не понимающая Ева вошла внутрь, и, лишь когда дверцы начали закрываться, одобрительно кивнув головой, вернулся к своей стойке.

«Откуда он знает мое отчество?» — недоумевала Ева, пока ехала на пятый этаж.

Впрочем, когда Ева вышла из лифта, ее удивление стало только расти. Администратор, имени которой Ева никогда не знала, едва завидев ее, радостно закричала и начала прямо прыгать на месте:

Ева Витальевна! — девушка выскочила из-за своей стойки. — Господи, а мы вас обыскались! Какое счастье! Я сейчас сообщу Родиону Аркадьевичу! Сейчас! Минуту! — администратор убежала за стойку и продолжала тараторить уже оттуда: — Он вас целый день разыскивает, Ева Витальевна! Сейчас!

— А что, собственно, случилось? — Ева подошла к столу администратора и заглянула за стойку. — Зачем он меня разыскивает?..

Девушка подняла на Еву глаза и некоторое время смотрела на нее с явным недоумением.

— А-а, я поняла… — неловко улыбнулась она после затянувшейся паузы. — Вы меня разыгрываете! Понятно… Все-все! Поняла! Я звоню… — девушка весело покачала головой из стороны в сторону и продолжила деловито нажимать на клавиши телефона. — Кстати, я вас поздравляю! Да, забыла! Очень-очень! Я так горда за вас!

— Меня? За меня? — глаза Евы чуть не выпали из орбит.

— Ну, конечно! — уверенно сообщила администратор, и тут на другом конце провода ей ответили. — Алё, Ленусь! Да, это я, Кира. Ева Витальевна пришла! — торжествующе сообщила она секретарю Шкловского. — Передай Родиону Аркадьевичу! Да, прямо передо мной стоит! Да!

Последние слова были произнесены неизвестной Еве девушкой-администратором с таким восторгом, будто Ева — американская суперзвезда, наподобие Мадонны.

— Кира, успокойтесь, пожалуйста… — строго попросила ее Ева. — Вы мне можете объяснить, что случилось? Я, правда, не понимаю.

— Э-э… — протянула Кира. Больше ее лицо не выражало радости, одна сплошная растерянность. Выждав секунду, она забормотала: — Ева Витальевна, простите меня. Я, наверное, что-то не так сделала или сказала? Извините…

— Кира, что тут происходит? — теряя всякое терпение, отрубила Ева.

— Вы теперь здесь хозяйка… — Кира растерянно развела руками, показывая на апартаменты офиса.

— Хозяйка?.. — рассмеялась Ева. — Нет, Кира. Вы что-то перепутали. Я занимаюсь отдельными проектами, как партнер. Я не работаю у Родиона, чтобы он мог меня повысить…

— Но… — все лицо Киры выразило неловкость, досаду, недоумение. Она чуть помычала, но, не решившись продолжать эту дискуссию, просто спросила: — Ева Витальевна, корреспонденцию вам куда доставлять?..

— Мне? — Ева удивилась. — Корреспонденцию? Вы же знаете, в каком я кабинете обычно работаю…

Ева пожала плечами и быстрым шагом направилась к себе.

Сейчас Ева оформит расторжение контракта с подрядчиком, а потом обсудит это со Шкловским. Благо он уже в курсе, что Ева приехала в офис. Родион, конечно, покричит, как обычно, но потом они «тихо-мирно» разойдутся. Он сразу знал, что Ева долго у него работать не будет. Так что, ничего чрезвычайного… Через пару-тройку часов Ева уже освободит свой кабинет и сама, наконец, освободится от того, что называется «работой».

Рассуждая подобным образом, Ева даже не заметила, как, миновав длинный коридор, оказалась у двери своего кабинета. Она достала ключ и начала уже открывать замок…

Странный шум заставил ее обернуться. Это Кира, торопясь, гремела огромной тележкой с какими-то конвертами, письмами, бандеролями… Еве, вдруг, почудилось, что Кира направляется со всем этим «богатством» именно в ее кабинет. Она даже думала задать соответствующий вопрос, но не стала.