Золото фамильного склепа - Дарья Калинина

— Тут у тебя куча денег! — сердито сказала она ей. — Ты должна позаботиться о них.

— Как это?

— Положи их в банк!

— В банк? Зачем же в банк? И потом, в какой банк?

— Да в любой. Открой там счет, тебе дадут пластиковую карту. «Визу», например, можно взять.

— Зачем мне виза? Куда я поеду? И потом, я должна быть дома. Ждать Сенечку!

— Господи! — возмутилась Раечка. — Виза не в смысле, что ты куда-то поедешь. Виза в смысле, что это название пластиковой карты.

— Пластиковой карты, — машинально повторила Глаша и с неожиданно проснувшимся любопытством спросила: — А что это такое?

— Ты что, никогда не клала деньги на свой счет в банке?

— Нет. Понятия не имею, как это делается.

— О-о-о!!! Папа не давал тебе наличных денег?

— Почему же. Давал.

— И ты ничего с них не отложила?

— Нет.

— Он тебе много давал!

— Я тратила деньги на хозяйство. А на те, что оставались, покупала подарки. Детям, тебе, маме.

— И ты ничего не накопила?

— Нет. А зачем?

Глаза Глафиры светились неподдельным изумлением. Похоже, она в самом деле плохо представляла, как и что следует делать с деньгами, чтобы крупная сумма не исчезла в несколько дней. Раечка даже схватилась за голову.

— Отдай эти деньги мне! — заявила она. — Иначе ты их просто потеряешь.

Глаша с готовностью кивнула:

— Бери! Конечно, бери! У тебя они будут целее.

Раечка уже протянула хваткую лапку, чтобы наложить ее на папины денежки, но тут вмешалась Кира:

— Погоди, Глафира, — произнесла она, вставая между деньгами и хваткой Раечкой. — Хорошо, пусть ты не умеешь пользоваться пластиковой картой. Но ты ведь знаешь, что такое сберкнижка?

— Конечно, — бодро кивнула женщина. — У моей бабушки была сберкнижка. Она на нее пенсию складывала. Говорила, что иначе мои родители все пропьют. Вы не представляете, какая у нас каждый раз после этого в семье склока бывала. Отец узнавал, что бабушка снова отнесла пенсию на книжку, и начинал материться. Вы бы только слышали! Ногами топал, грозился! А сделать ничего не мог. Раз деньги положены на книжку бабушкой, то только бабушка и могла их оттуда снять.

— Вот именно. И ты заведи себе такую же книжку. Будешь снимать оттуда столько денег, сколько нужно тебе и детям, чтобы…

Кира не договорила и осеклась. Упоминать о том, что Глаше надо как-то протянуть то время, пока она официально не вступит в права наследования как вдова своего мужа, было в данный момент весьма неблагоразумно. Глаша и так была на грани нервного срыва. К чему трепать ей нервы еще больше?

Но Глаша ждала продолжения.

— Чтобы что? — спросила она.

— Чтобы продержаться до возвращения Семена Семеновича.

— Да, — вытерла слезы Глафира. — Правильно. Мужа нет. А нам всем надо как-то жить. И мне, и маме, и мальчикам. И этот слесарь тоже правильно сказал. Если бы в сейфе не нашлось денег, мне бы даже ему было нечем заплатить за работу.

И, поднявшись, она бережно сложила разбросанные деньги обратно в сейф и прикрыла дверцу. Раечка сопроводила действия мачехи взглядом с плохо скрываемым сожалением. Но Глафира сделала вид или в самом деле не обратила внимания на скисшую физиономию падчерицы.

Кира тоже следила за ее действиями, но мысли в ее голове крутились весьма далекие от спрятанных в сейф денег.

— Значит, драгоценностей в сейфах мы не нашли, — пробормотала она. — Золото инков пропало вместе с Семеном Семеновичем. Хм! Интересно.

— У тебя есть какие-нибудь идеи?

— Пока не знаю, — задумчиво пробормотала Кира. — Пока не знаю.

Долго задерживаться у Глафиры подруги не стали. А вот Раечка задержалась. Как подозревали подруги, чтобы попытаться вытянуть у доверчивой мачехи какие-нибудь материальные ценности. Но что-то подсказывало подругам, что, несмотря на все свое простодушие, Глафира окажется Раечке не по зубам. Со своим чисто крестьянским подходом к жизни она и чужого не возьмет, но и то, что считает своим, ни за что не потеряет.

— И что вы думаете? — спросила Лилька, когда подруги вышли на улицу. — Кто заказал Семена Семеновича? Его жена или его дочурка?

— Рая!

— Глаша!

Это выкрикнули Кира с Лесей в один голос. Переглянувшись, девушки в свою очередь посмотрели на Лильку и спросили:

— А сама что ты думаешь по этому поводу? Кто из них?

Лилька помялась, но все же ответила:

— Ни та и ни другая.

— Как это так?

— Я думаю, что это все происки Гули.

— Гули? Почему именно она у тебя на подозрении?

Лилька пожала плечами:

— Ни Раечка, ни тем более Глаша не знали про коллекцию золота инков. А Гуля знала. Она сама в этом призналась!

— Ну и что?

— То, что коллекция пропала.

— И что?

— И если Раечка и Глаша о ней ничего не знали, то и украсть ее они не могли.

— А Гуля, выходит, могла?

— Она была куда ближе к делам Семена Семеновича.

— Так уж и ближе!

— В профессиональном, я имею в виду, смысле.

На это возразить было трудно.

— И вот что я думаю, уж не специально ли Гуля постаралась сделать так, чтобы дочка Семена Семеновича и близко к его магазину подойти побоялась.

— Специально? Но зачем ей?

— Чтобы было меньше свидетелей. Если Гуля затеяла похищение коллекции золота инков, то ей лишние глаза совсем не нужны.

— Но с чего ей идти на грабеж?

— А с чего люди вообще воруют? Деньги понадобились. Или просто на большой куш польстилась.

— Гуля и так неплохо зарабатывает.

— Неплохо — это одно. И вообще, мне кажется, что эта Гуля из тех людей, кто постарается ухватить то, что само плывет к ней в руки.

— И что теперь мы будем делать?

Лилька задумчиво покачала головой.

— Но с другой стороны, Глаша и Раечка тоже выглядят весьма подозрительно.

— Да.

— Одна могла затаить на отца жуткую обиду за ту пощечину, что он ей в сердцах отвесил. А вторая… Вторую могли заколебать измены мужа.

— Глаша о них не знала.

— С этой Глашей фиг что поймешь. Могла и знать, да скрывать. Как говорится, в тихом омуте черти водятся.

— И что ты предлагаешь?

— Раз у нас на сегодняшний день есть сразу три подозреваемых, то я предлагаю разделиться и проследить за всеми тремя.