Затмение - Ольга Гуляева

Однако и этого мне было мало. Шепнув на ушко Жану о том, что нам срочно нужно покинуть это людное место, я потянула его к выходу. Моему возлюбленному идея об уединении пришлась по душе, и он поспешил вслед за мной, не выпуская мою руку из своей. Так мы проскользнули к выходу прямо перед носом у Жданова. Кажется, пробегая мимо него, я даже как будто бы ненароком задела его плечом. Оглядываться не было необходимости. Я ясно представляла лицо Влада в тот момент, когда дверь кинозала негромко захлопнулась за нами.

На тот момент я всё ещё допускала, что повышенное внимание Жданова ко мне не более чем моя собственная иллюзия. Но подобные «игры с огнём» невероятно заводили меня. Я сама себе напоминала маленького ребёнка, вообразившего совершенно нормального адекватного человека злодеем только потому, что сказка просто немыслима без отрицательного персонажа. А ведь моя жизнь в эти годы действительно походила на сказку.

Уже через год почти совместного проживания мы с Жаном начали подумывать о детях. Никогда бы в добазовской московской жизни я бы не решилась стать матерью так рано. В моих планах точно не было заводить потомство раньше тридцати лет. Но когда рядом оказался по-настоящему любимый человек, многое в моём мировоззрении поменялось. Что там говорить, когда наш роман только зарождался, я уже знала, что именно Жан будет отцом моих детей. Но даже тогда я не представляла, что так скоро захочу воплотить это в жизнь.

Мы уже загадывали, сколько у нас будет детей, сколько мальчиков и сколько девочек, даже подумывали над именами. Со временем эта тема стала излюбленной для меня. Также мне льстило, что Жан всегда был готов поддержать подобные беседы. Только Жанка недовольно фыркала, слушая разговоры на эту тему. По её мнению, «плодить потомство» на этой базе было верхом безрассудства. «Какие дети?! Ни свидетельства о рождении, ни гражданства. Разоблачит государство ждановскую шайку – и всем деткам прямая дорога в сиротский дом!» – утверждала она.

Но я не разделяла точки зрения подруги. Мне, напротив, местные дети казались безмерно счастливыми. Родившись на базе, они становились любимчиками не только родителей, но и всех базистов. У них автоматически появлялось в десятки раз больше любящих дядей и тетей, бабушек и дедушек, чем у обычных детей. Кроме того, детишки имели замечательную возможность разносторонне развиваться благодаря тому, что в их большой семье были сплошь профессионалы своего дела.

К тому же на базе я чувствовала себя в безопасности. Ещё давно Жданов рассказывал, каким образом наша территория защищена от внешнего мира. Столбы, окружающие территорию, создают электромагнитный купол над базой, который глушит сигналы со спутника и делает нашу местность практически невидимой для посторонних глаз. Я почему-то верила, что мы не будем обнаружены, пока Жданов сам не решит, что время пришло. А когда этот день настанет, нам уже не будет ничего угрожать. Тем более я понятия не имела, доживём ли мы до этого дня. Влад же говорил, что для достижения конечной цели могут понадобиться десятилетия.

Но шли месяцы, годы, а прибавления в нашем семействе так и не намечалось. Однако расстраиваться по этому поводу было некогда. Жанка не уставала подначивать нас: «Да вы сами ещё дети малые. Поговорили немного о продолжении рода и погнали на велосипедах по окрестным полям. Проветрили головы – и дальше мечтать».

В чем-то она, возможно, была и права. К жизни мы привыкли относиться легкомысленно, с полной уверенностью, что всё задуманное рано или поздно обязательно произойдёт, – ещё успеется. И вообще, время здесь обладало каким-то удивительным свойством. Вернее, его как будто вовсе не существовало. Не было ни тягостного ожидания, ни бездарно проведённых часов, о которых можно было бы пожалеть. Не нужно было ждать завтрашнего дня или печалиться о вчерашнем, потому что и сегодня всё было прекрасно. Каждый момент был ничуть не хуже любого другого.

Но к концу четвёртого года моего пребывания на базе наступил тот день, когда жизнь нашего городка изменилась навсегда и бесповоротно.

Стояло погожее майское утро, которое не предвещало ничего особенного. Это был выходной, поэтому, выспавшись до полудня, мы начали неторопливо строить планы на сегодня. Погода оказалась совсем летней, поэтому было решено провести весь день на природе. Размяться решили на волейбольной площадке. Когда Жан ушёл на поиски мячика, я отправилась будить Жанку, иначе подруга могла бы спокойно проспать обед.

– И ради чего ты потревожила мой безмятежный сон? – сладко потягиваясь в кровати и позёвывая, промурлыкала Жанна.

Я в очередной раз залюбовалась её мраморной кожей без единого изъяна, правильными чёткими чертами лица, благодаря которым даже после долгого сна Жанна выглядела свежо и ярко, тёмно-каштановыми волосами, так живо контрастирующими с белоснежной подушкой.

– Какая же ты у меня красавица! – искренне восхитилась я.

– И кому же я достанусь? – улыбнулась она. – Вот только что мне снился мужчина моей мечты. Такой высокий, смуглый, брутальный…

– И тут я! Вторглась в твой безмятежный сон.

– Вот именно, – вздохнула Жанна.

– Но сон рано или поздно закончился бы, а вместе с ним и обед. Поднимайся, соня, иначе рискуешь остаться голодной. К тому же сегодня на удивление тепло и солнечно.

– И какие у нас планы? – воодушевилась Жанна.

– После обеда поиграем в волейбол. А потом возьмём у поваров сырого мяса, овощей и пожарим шашлык у озера.

– Отлично! Позовём кого-нибудь для компании?

– Да, конечно. Можно Ларочке предложить и ещё позвать ребят из рок-группы.

– Уговорила! – пропела Жанна, накидывая шёлковый халатик, и скрылась в ванной.

Я осталась одна в комнате, с блаженной улыбкой на лице. Впереди нас ждал прекрасный день.

Последние три года мы завели традицию встречать лето. Для этого мы выбирали самый тёплый день в начале мая и выходили на природу небольшой компанией. Правда, в прошлом году к нам, помимо художницы Ларисы (с ней мы до сих пор неплохо общались) и рок-группы, к которой всё-таки примкнул Жан, присоединилось ещё порядка тридцати человек. Были песни, танцы, игры и различные конкурсы. В общем, повеселились от души. Даже Жданов тогда посетил наше скромное мероприятие. Сначала, по-видимому, хотел разогнать шумную компанию, но, узнав о поводе и о зарождающейся традиции, одобрил инициативу и даже, вопреки режиму, разрешил нам гулять до утра.

Приятные воспоминания прервала Жанна, которая, напевая что-то, выплывала из ванной, закутавшись в белоснежное полотенце. Похоже, она, как и я, предвкушала нескучный день. Подобно мне, она оделась по-спортивному, убрала в хвост свои шикарные локоны, натянула на лоб белую кепку-козырёк, которая ей очень шла, и, не забыв подкрасить губы любимой алой помадой, скомандовала идти на обед.

В столовой нас дожидался скучающий Жан. Я потрепала его по голове, чмокнула в щёку и, извинившись за долгое ожидание, присела рядом.

За обедом мы больше болтали, чем ели. Прикидывали чем разнообразить сегодняшний праздник. Сразу из столовой отправились на волейбольную площадку. Но не прошло и часа, как сработала тревожная сирена, призывающая всех базистов собраться у главного входа в основной корпус.