В поисках легкой наживы - Марина Серова

А Дмитрий Петрович всем другим напиткам предпочитал хороший коньяк. К тому же у него создалось бы после просмотра кассеты соответствующее настроение. Разумеется, он бы выпил. И никто бы никогда не узнал, кто ему приготовил этот коктейль. Вот, собственно говоря, и все. Но я рада, что этого не случилось.

Женщина скорбно вздохнула.

— Хлипковато, Дарья Михайловна. Хоть с алиби вы и замечательно придумали, а как же отпечатки пальцев? Ведь экспертиза без труда доказала бы, что дома никого, кроме вашего мужа, на тот момент не было.

Дарья усмехнулась. Мне показалось, что она даже немного гордится гениальным планом, разработанным вместе с подругой:

— Во-первых, он был вовсе не один. А потом, и это было предусмотрено. Об отпечатках я позаботилась заранее.

— Рассказывайте уж и это. В моей практике пригодится. А вам этим планом все равно теперь не воспользоваться.

— Хорошо. Я купила несколько бутылок одинакового коньяка. Одну из них распила вместе с мужем. Это на всякий случай (вдруг бы он в нужный момент просто хлебнул из горлышка, чего человек с расстройства не сделает), чтобы на бутылке уж точно были его отпечатки и на рюмке. Я отвлекла его внимание и рюмку убрала немытую.

Вторую я распила со случайной знакомой. Вернее, специально с ней познакомилась. Причем пили мы из той же самой бутылки, что и с Дмитрием. Я перелила в нее коньяк из другой бутылки. В перчатках, разумеется. Так что она и следы губной помады на рюмке оставила, и отпечатки пальцев на бутылке и на рюмке.

Я вообще постаралась, чтобы она всюду наследила, вплоть до спальни. А потом культурно выпроводила ее. Это было накануне роковой ночи. Так что отпечатки даже не затерлись. А потом вновь наполнила ту же самую бутылку. Таким образом реквизиты, доказывающие вину неизвестной отравительницы, были готовы.

Вере оставалось лишь все это разместить и тихо поджидать Диму, с рюмкой коньяка в руке. Она должна была сказать ему, что я дала ей ключ и попросила подождать в квартире. И поведать ему по секрету, как я развлекаюсь на стороне с мужчинами. Из сочувствия, так сказать, и из-за искреннего желания спасти нашу семью.

А там столик на двоих. Она бы уж точно уговорила его выпить с горя. А потом, под утро, когда любопытные соседи спят, она бы выскользнула из квартиры незамеченной. Но на всякий случай у нее имелся парик. Но муж так и не пришел до утра.

Вдова плеснула себе еще коньячку, причастилась и «закусила» затяжкой.

— И вы не побоялись, что этой лжеотравительнице, той самой случайной знакомой, у вас понравится, она придет еще раз, узнает про смерть вашего мужа… Ну, не знаю. Это ведь запросто могло бы вылезти наружу.

— Исключено. Этот вариант я продумала. Я для этого ездила в аэропорт. В то утро как раз была нелетная погода. Пассажиров в аэропорту тьма. Так что эта дамочка уже далеко от Тарасова. А если бы погода была летная, то я придумала бы что-нибудь другое. Ну, например, привезла бы какую-нибудь девушку из другого района города.

Вот он туман, господа! То утро для меня начиналось с Тумана. И он до сих пор не хотел рассеиваться.

Теперь у меня вообще поехала крыша. Оставалась одна надежда — найти третью женщину Дмитрия Петровича. Я задумчиво вытянула сигарету из пачки и закурила.

Их план, на мой взгляд, мог запросто не удасться и по другим причинам. Глупо было со стороны этих дамочек полагаться на авось.

— Дарья Михайловна, а если бы он с горя поступил совсем не так, как вам хотелось. Если бы он не пришел домой совсем по другой причине? Например, остался бы у первой жены вам в отместку или поехал бы еще куда-нибудь?

Она пожала плечами.

— Не знаю. Я почему-то считала, что он поступит именно так. Вера сказала: «Сработает — наше счастье, не сработает — придумаем что-нибудь покруче. Зато преимущества этого плана в том, что, если он все-таки удастся, милиции и в голову не придет подумать на тебя».

Меня поразило хладнокровие этой фифы, которая преспокойно, заранее все предусмотрев, готовила убийство собственного мужа. Пути господни неисповедимы. Каких только людей не бывает на свете. И дураков, и чудиков, и таких вот дьяволов в юбке. Самое интересное заключается в том, что она в некотором роде права. Представители правоохранительных органов мыслят довольно стандартно. И если бы этот план и в самом деле удался, то никто бы не заподозрил Дарью с ее подругой.

Я немного помолчала, обдумывая ситуацию и докуривая сигарету.

И тут меня осенило. Мысль, которая мучила меня (насчет того, что Вера Николаевна старалась для себя), теперь окончательно оформилась.

— Даша, а вам не показалось странным, что Дмитрий Петрович не оставил никакого завещания? Людмила Васильевна — его партнер. Она тоже может претендовать на что-то.

— Они разведены.

— Ну и что?

— Как что?

— Ладно, оставим это пока. Только мне кажется, что завещание все же существует. И очень скоро оно выплывет. Вы знали, что у вашего мужа была женщина, кроме вас и первой жены? Правда, задолго до вас.

Глаза у дамочки сразу стали квадратными:

— Женщина?!

— И не только женщина. Еще и ребенок. Теперь уже большенький, надо думать.

— О господи! Только этого мне не хватало для полного счастья.

— Мне вот что хотелось бы знать: есть ли у Веры Николаевны старшая сестра?

— Д-да… Есть. И еще племянница. Я извлекла из сумочки фотографию и показала ее Даше.

— Посмотрите, не она ли тут изображена. Даша рассеянно взяла снимок и внимательно рассмотрела его. — У — Я эту женщину не знаю. А сестру Веры мне никогда не доводилось видеть. Вы думаете, что Вера… Она чем-то похожа на нее. Эта женщина на фотографии. Хотя, в принципе, если присмотреться получше, то только тем, что такая же светловолосая. Да и снимок довольно плохой.

— Где живет ее сестра?

— Я не знаю точно, где-то в Дальнем районе. Можно спросить у Веры.

— Потом. Попозже. Не надо, чтобы она о чем-то догадалась.

Мне очень захотелось попортить Дарье кровь. Она это заслужила. Она должна быть хоть как-то наказана за свои деяния. И я с наслаждением поведала ей о том, как встретила Веру Николаевну в кафе в обществе некой Катеньки. И о том, что их отношения просто не оставили у меня никаких сомнений.

— Мне показалось, что эта юная особа гораздо милее сердцу Веры Николаевны, чем вы. Так нежно она на нее смотрела, такие комплиментики отпускала. Прямо две голубки, да и только. Сочувствую вам. — Я притворно вздохнула и добавила:

— Я знаю, как больно узнать об измене самого близкого человека.

Очаровательные глаза Дарьи наполнились слезами.

— Катенька… По-моему, так зовут ее племянницу, Она как-то говорила.