Убийства на фоне глянца - Алисия Хименес Бартлетт

Опыт, обстоятельства, новые впечатления – все то, что имела в виду моя сестра… Но это из другой оперы. Я ведь уже успела полюбить свой скептицизм, спокойно обходилась без иллюзий и, пожалуй, даже возненавидела чрезмерную жизненную силу и бездумность, свойственные молодости. Нет, со мной все хорошо, я бы ни за что не вернулась назад, да и не смогла бы. Точка.

Я смыла лосьоном макияж. Надела пижаму. Есть ли способ помочь сестре в этой отвратительной ситуации? Нет. А могла бы я, по крайней мере, как-то утешить ее? Возможно, но в ее положении все слишком быстро катится под горку, и я не успею даже попытаться что-то предпринять.

Инспектор Сангуэса сам занес нам отчет с результатами проверки. И они того стоили. Сто миллионов песет! У мерзавца Вальдеса имелся счет в швейцарском банке – на его имя было положено сто миллионов песет. Выходит, ремесло журналиста, работающего в розовой прессе, давало возможность не просто откладывать некие деньги, но и скопить приличную сумму!

– Занятно, правда? Ты считаешь, что он мог заработать столько, беря интервью у знаменитостей? – спросила я Сангуэсу.

– Даже если ты умножишь его официальные заработки на три, все равно не хватит.

– А может, он получил наследство? Или играл на бирже?

– Ничего подобного не было. Этот тип взял и вытащил денежки из рукава, как ловкий фокусник.

– Вот мне и хотелось бы знать, как именно ему удавалось проделывать такие фокусы. А еще что-нибудь ты мог бы выяснить?

– Да я и так уж повсюду шарил. Он не являлся членом анонимных обществ, нет данных и об участии Вальдеса в каком-либо бизнесе.

– Когда деньги поступили на его счет?

– Два года назад он сделал первый вклад. Десять миллионов. Затем вносил каждый раз в среднем где-то миллионов по двадцать. Вклады не были регулярными, никакой системы не просматривается. И еще: он ни разу ничего со счета не брал.

– Надо полагать, собирался после выхода на пенсию зажить на Ривьере.

– Да уж наверняка не в родную деревню ехать намылился, чтобы там винцо из глиняного кувшина попивать.

– И своей чековой книжкой, как легко догадаться, он тоже не пользовался. Это очевидно.

– Правильно догадалась. Он всегда вносил деньги на счет сам и всегда наличными. Ни одна организация не делала этого от его имени.

– Классический вариант. Ездил с чемоданом.

– Так надежнее всего.

– И это соответствует его характеру – он никому не доверял. Ладно. Вы хорошо поработали, Сангуэса.

– Хотелось бы копнуть еще поглубже, но, боюсь, больше ничего не нароем.

– Да и то, что вы уже нарыли, весьма нам пригодится. Там, где маячат такие деньги, можно отбросить версию убийства из ревности и тому подобные мотивы.

– Ну а как у тебя обстоят дела с киллерами?

– Стараюсь, но пока безуспешно.

Все было непросто, каждая вновь появлявшаяся деталь только усложняла поиск: всплывали новые и новые предположения о мотивах убийства Вальдеса. Уж чего-чего, а возможных мотивов мы обнаружили более чем достаточно.

– Ну что, а не пора ли нам отбросить и версию мести со стороны кого-то из тех, кому Вальдес сильно насолил в своих заметках или передаче? – спросил Гарсон, когда я сообщила ему о справке, составленной Сангуэсой.

– Ох, боюсь я рубить сплеча, Фермин, и, если честно, есть у меня на этот счет сомнения.

– Я уже заказал два билета на завтра на самолет. Надо присмотреться и к его телевизионным программам.

– Да, конечно, без этого не обойтись. Но прежде хорошо бы и здесь, в Барселоне, вдарить еще разок по тем же гвоздям. Снова повидаться и с бывшей женой Вальдеса, и с его любовницей.

– И покрепче закрутить гайки.

– Вот именно. Снимите копию с отчета Сангуэсы и поговорите с нашим специалистом по киллерам. Мне будут нужны фотографии.

– Чьи?

– Чьи угодно, не имеет значения. Главное, чтобы это были жертвы наемных убийц, жертвы самых жестоких расправ, и чем кровавее будут сцены, тем лучше.

– А вы?

– У меня назначена встреча с информатором.

– И наверняка хотите пойти одна.

– Да, из чистого упрямства, вы ведь меня знаете. Кроме того, мы ведем себя как сонные мухи. А время уходит.

– Хорошо. Если вы позволите…

Я кивнула, но Гарсон, сделав пару шагов в сторону двери, вернулся и остановился передо мной, не произнося ни слова.

– Вы что-то забыли?

– Нет, хотел сказать вам, что ваша сестра… короче, ситуация печальная.

– Такие вещи случаются каждый день. Не беспокойтесь о ней, она это переживет. Вокруг полно мужчин, Фермин, пожалуй, их даже слишком много.

Гарсон с досадой поморщился:

– И вам просто не терпелось мне об этом сообщить.

Он развернулся и покинул кабинет, наверняка проклиная в душе мой характер. Но не могла же я позволить ему вмешиваться в наши семейные дела! Да и сочувствие в таких случаях было, на мой взгляд, не слишком уместно. Любовные горести не должны фигурировать в числе человеческих трагедий – они на это ну никак не тянут. А вообще, меня ждал мой осведомитель, и я не могла тратить время на размышления о личных проблемах. Долг – прежде всего, сказала я себе, и эта фраза, которая уже давно вышла из употребления, вызвала у меня насмешливую улыбку.

В данный момент я прекрасно знала, что мне надо делать. И тем не менее события опережали мои расчеты, и для начала я столкнулась с некой неожиданностью. Это была как раз такого сорта неожиданность, к которым я всегда относилась с презрением, когда они выпадали на чужую долю. А случилось так, что информатор, явившийся на встречу со мной, оказался женщиной. Как она объяснила, ее муж Ихинио Фуэнтес – он-то и был на самом деле полицейским осведомителем – срочно куда-то уехал, а в подобных ситуациях она обычно помогала ему – ведь лучше так, чем пропустить свидание с полицейскими. Я тотчас проверила по телефону, правду ли она сказала, и мне подтвердили: да, они работают вдвоем, и не в первый раз супруга Фуэнтеса замещает его во время отлучки мужа. Я с любопытством оглядела ее. Ей было лет тридцать, не больше, и она как заведенная жевала жвачку, словно только к этому сводился смысл ее жизни. На меня она старалась смотреть с подчеркнутым злорадством. Мы с ней друг друга оценивали, и я решила, что пока проигрываю. Я, пожалуй, даже растерялась и не знала, с чего начать. Но ей первой надоела эта взаимная пристрелка, она резко мотнула головой и спросила:

– Так о чем речь на сей раз?

– Вы слышали про убийство Эрнесто Вальдеса?

– Что-то такое доходило.

– Мы считаем, что его убил профессионал, и хотим знать, кто именно это сделал.