Приют мертвых - Дэвид Ливайн

— Боже! — вырвалось у Бэра. — Вы не пробовали устраивать в домах засады на банду?

— Организаторы лотереи меняют места, и банда тоже, — заметил Джерри. — Мы не представляем, кто будет следующим, и поэтому проигрываем. — Помрой с мрачным видом кивнул, соглашаясь с коллегой.

— Как насчет тайных осведомителей?

— Ничего не выходит. Нет надежных свидетельств. Люди отказываются говорить.

— Всегда найдется человек, готовый говорить. — Бэру не приходилось сталкиваться со случаем, чтобы не удавалось за деньги или под нажимом получить у тайных осведомителей информацию.

— Все запуганы. Вот в чем дело. Сам увидишь. — Помрой сплюнул. — Мне необходимо добраться до этой банды, пока не разразилась настоящая война или на меня не спустили федералов. Именно этим занимались в «Каро», только тебе не сказали.

Бэр, кажется, начинал понимать ситуацию.

— А если мне повезет и я обнаружу кого-нибудь, что-нибудь, где-нибудь?

— Дашь нам знать, — ответил Помрой.

— И все? Эти ребята оставляют за собой трупы. Если я обо что-нибудь споткнусь и мне потребуется поддержка, я могу на вас рассчитывать?

— Нет, не можешь.

— Чего не могу, — не понял Бэр, — спотыкаться или обращаться за помощью?

Но ему было ясно одно: в этом деле следовало держать ухо востро.

— Ты по-прежнему носишь револьвер? — спросил Помрой.

— Иногда, — пожал плечами Фрэнк.

— Теперь возьми за правило.

Бэр не нашел, что ответить. Капитан полиции рекомендовал ему не расставаться с оружием во время выполнения неофициального задания — неординарный совет. Хотя и в этом случае будет действовать модель: юрист — клиент, и Помрою не придется отвечать за свои слова. После долгой паузы Бэр кивнул.

— И еще, — продолжил полицейский, — сократим все контакты до минимума и не будем пользоваться официальными средствами связи. Это значит, что ты не должен звонить ко мне в кабинет.

— Ясно, — ответил Бэр, наблюдая затем, как Помрой и Джерри садились в машину. — А как насчет тех парней, о которых мне говорили в «Каро»?

— Дай мне знать, если их найдешь, — бросил капитан, и машина умчалась.

А Бэр остался с врученной ему папкой. Он снова оказался на ринге. И пусть ему отвели место в боях вне зачета, у него появился шанс заняться делом, интересовавшим его больше всего.

Обычно Академия джиу-джитсу была местом, где царила радость и воодушевленное напряжение сил. Но сегодня она стояла мрачная и притихшая. Бэр приехал сразу после короткого разговора с Помроем и задолго до того, как началась панихида. Заглянув в окно, увидел, что мат отмыт от крови, а поблизости от него несколько черноволосых смуглых людей расположились кружком с чашками кофе и с пирожными. Родственники, заключил он. Но Бэр был пока еще не готов встречаться с ними лицом к лицу и поэтому отошел от окна, решив заглянуть в заведения напротив. Пункт обналички был закрыт и, согласно расписанию на дверях, начинал работать в понедельник в девять утра. Он зашел в прачечную, закусочную и обувной магазин, открытые, несмотря на воскресенье. Положение дел было таково, что их хозяева не могли себе позволить роскошь отдыхать по выходным. Бэр задавал вопросы им и рядовым работникам. Был ли кто-нибудь из них на месте в то утро? Не заметил ли чего-нибудь подозрительного накануне того дня, когда произошло убийство? Ведется ли у них наружное наблюдение? Не зафиксировали ли камеры внутреннего наблюдения что-нибудь через окна? И получал ответы: «нет, нети нет». И еще: «Мы уже все рассказали полицейским, а вы, собственно, кто такой?»

Через некоторое время стали подъезжать машины и потянулся поток людей. В некоторых из них Бэр узнал спортсменов и тренеров школы. Пора было возвращаться в академию.

Внутри народу было раза в четыре больше, чем обычно. Кроме тех, кто занимался джиу-джитсу, пришли многие другие. Аурелио стал легендой среди почитателей самых разных боевых искусств, и проститься с ним явились болельщики, тренеры и бойцы, среди которых были и известные. Интересно, подумал Бэр, можно ли было рассчитывать на столько человек, если бы дело происходило в Лас-Вегасе или Лос-Анджелесе? Людям приходилось тесниться, вплотную соприкасаясь друг с другом, потому что мат, на котором нашли Аурелио, огородили, и прощание происходило в зоне, где спортсмены обычно разминались и ждали своей очереди к вступлению в бой.

Официальная церемония еще не началась, люди общались и просто разговаривали, то тут, то там уже слышалось всхлипывание, кое-кто утирал слезы. Взятая в раму большая фотография Аурелио демонстрировала его после очередного боя — улыбающийся спортсмен с победно поднятыми руками покидал ринг. Фотография многих действительно растрогала. Вокруг нее горели свечи, из динамика неслись негромкие звуки бразильской гитары. Бэр прошел мимо впечатляющей выставки трофеев Аурелио — поясов и спортивных наград. Ему было неловко в пиджаке с галстуком, так как в своем большинстве другие — особенно бразильцы — были одеты гораздо свободнее. Он поздоровался с несколькими знакомыми спортсменами и тренерами.

Тут же присутствовали следователи полицейского управления Индианаполиса, ведущие это дело, — видимо, верили в старую байку о том, что убийца, не в состоянии себя превозмочь, приходит на похороны жертвы. Бэр не знал человека, стоявшего у кофеварки и старавшегося не бросаться в глаза, но, может, потому, что тот также был в пиджаке и галстуке. Бэр кивнул ему, не дождавшись ответа.

Благодаря этому скоплению людей Бэр яснее понял, в насколько стесненных условиях приходится существовать школе джиу-джитсу. Число участников начало расти с момента ее основания три года назад, и теперь определенно требовалось большее помещение. Аурелио уехал из Бразилии десять лет назад, но задержался в Нью-Йорке, где три года работал тренером у двоюродного брата. Когда его карьера бойца в основном завершилась, он решил переехать в другой город и основать собственную школу. И выбрал Индианаполис. Так бразильцы распространяли по стране джиу-джитсу — обосновывались при поддержке родных и друзей везде, где только можно, и, пользуясь своей известностью, привлекали новую аудиторию. Первые ученики, успевшие завоевать коричневые и черные пояса, сами стали тренировать в академии и на равных с другими выступали в местных и региональных соревнованиях. Так школа пускала корни и разрасталась, и Аурелио оказался на пике успеха. И вот теперь возник вопрос: выживет ли без него академия?

Протискиваясь сквозь толпу, Бэр осторожно брал под локоть местных жителей и вручал свои визитные карточки, дабы они слали ему сообщения по электронной почте и вообще были с ним на связи. Те, кто знал Бэра и чем он зарабатывает на жизнь, спрашивали, не слышал ли он чего-нибудь об убийстве. Это был малообнадеживающий признак. Люди чаще всего не подозревают, как много им самим известно. Бэру хотелось верить в то, что должно же что-нибудь найтись, но, как голодный шакал, проносившись все утро в поисках информации, нисколько не продвинулся. Другим дурным знаком было то, что полиция всего через несколько дней сняла запрет на посещение места преступления. Это означало одно: после первого осмотра у следователей не осталось надежд на то, что здесь можно обнаружить какие-либо улики.