Притворись моей дочкой - Изольда Рыбкина

Мы еще с полчаса проводим у пруда, Диана рассказывает Глебу разные истории, а я не вмешиваюсь, просто наблюдаю за ними, словно со стороны. Какие же они классные… Моя дочь — моё счастье, мой смысл жизни… И как же гармонично смотрится она рядом с этим мужчиной. Если не знать, легко можно подумать, что это папа с дочкой. Глеб так внимательно её слушает, как будто ему и правда интересно, что она рассказывает, так заботливо подсаживает, когда Диана не достаёт до оградки, и придерживает, чтобы она не опрокинулась в воду.

От всех этих чувств у меня даже защемило где-то под ребрами. Как я буду дальше жить без него? Эти две недели закончатся, и он вычеркнет меня из своей жизни. И тогда мне останется только одно — вспоминать эти прекрасные мгновения и понимать, что мой идеал мужчины существует, но никогда не будет достижим для меня.

Мы возвращаемся домой, когда уже почти стемнело. В квартире нас никто не ждал: Ника еще не вернулась, а Альбина, как предположил Глеб, ушла на ночные тусовки, и, скорее всего, будет ближе к утру.

В парке мы всё-таки покатались еще и на аттракционах, поэтому сил хватило только добраться до дома. Моя нога, которую я за день довольно сильно нагрузила, начала снова болеть, поэтому я, наскоро обмыв дочь в душе, отправила её в спальню, а сама поспешила на кухню, чтобы запить водой таблетку обезболивающего.

— Тебе плохо? — слышу позади встревоженный голос Глеба, когда собираюсь проглотить лекарство. Он подходит ко мне ближе и обеспокоенно меня осматривает.

— Нет, всё хорошо, просто нога начала снова болеть, наверное, мне не стоило так долго гулять, — я кладу таблетку в рот и собираюсь запить ее водой. Но от того, что Глеб стоит слишком близко, да еще и следит за каждым моим движением, я начинаю волноваться и рука, дрогнув в самый неподходящий момент, обливает меня водой. С подбородка стекают струи и падают прямо на моё шифоновое платье, которое я так и не успела снять. Легкая полупрозрачная ткань, намокая, становится уже не полу, а полностью прозрачной. В ужасе поднимаю глаза на мужчину и вижу в них… Да чего только я там сейчас не вижу!

Глеб приближается ко мне в одно мгновение, а во второе я уже ощущаю знакомые прикосновения к губам. Этот поцелуй выходит более страстным, чем первый, а когда наши губы всё-таки расстаются, я слышу недвусмысленный стон разочарования. Он хочет большего. Я тоже. Но ничего не получится. Сейчас не время… и не место.

— Спасибо тебе за сегодняшний день, — говорит мне Глеб куда-то в макушку. — Я никогда так хорошо не проводил время…

— Это тебе спасибо, — я действительно считаю, что это я должна благодарить его за сегодня, но Глеб останавливает меня. Он прикладывает палец к моим губам, а через мгновение оставляет на них легкий быстрый поцелуй и, отпуская меня из своих объятий, быстро идет к выходу. Но у самой двери оборачивается и добивает:

— Как жаль, что мы не лебеди…

Глеб

Новый день начинается звоном треклятого будильника. Вчера, после насыщенного впечатлениями дня и очень неоднозначного его окончания, я долго не мог заснуть. Слышал, как вернулась Вероника ближе к полуночи, вышел её встретить. Почти в три ночи заявилась моя «благоверная», очень навеселе, и отправилась прямиком в мою спальню, пришлось опять перебазироваться на диван в гостиной.

Если быть честным с самим собой, то да — я ждал, что, возможно, Николь проснется и выйдет из комнаты, на кухню или в туалет, и я смогу её перехватить на обратном пути. Как разведчик в засаде, прислушивался к каждому шороху, но она так и не вышла из комнаты. По крайней мере, до рассвета уж точно не просыпалась. А я вот только и заснул с первыми лучами, начинавшими пробираться сквозь щелки в шторах.

Утро было совсем не бодрым, всё тело ломило, как после активных тренировок в зале, а голова совершенно отказывалась работать. Но зато ночи мне хватило, чтобы четко определиться со своими желаниями и ближайшими планами: Николь и Диана нужны мне. Я не хочу отпускать их, не хочу отказываться от чувств, которые испытал вчера.

Каковы мои длительные планы на Николь, я пока не мог сказать определенно, но точно уверен, что меня безумно тянет к ней. Кроме того, с ней интересно общаться, она заботливая любящая мать. И еще у неё самая обворожительная улыбка. Когда Николь смеется, я, словно загипнотизированный, не могу оторвать от неё глаз. Мне хочется, чтобы она чаще смеялась, поэтому вчерашнюю прогулку в парке я превратил для неё в стендап-бенефис доморощенного комика Глеба Орлова.

— Доброе утро, пап, — Ника чмокает меня в щеку, когда мы сталкиваемся в коридоре. Она полностью собрана в институт, даже сумка уже висит у неё на плече, что говорит о том, что она собирается уходить.

— Привет, дочь. А ты почему так рано? Только семь пятнадцать…

— Да, я знаю. Просто решила выйти пораньше, прогуляюсь перед занятиями, воздухом подышу…

Ника ведет себя странно, будто чего-то недоговаривает.

— Ник, у тебя всё в порядке? Ты вчера так и не рассказала, как поездка…

— Пап, не волнуйся, всё хорошо. Давай вечером расскажу про поездку, а то я опоздаю, — она снова целует меня в щеку, натянуто улыбается и выбегает в подъезд.

Вот, упрямая! Я же чувствую, что что-то не так в её поведении, но ведь не признается, если не захочет. И что мне делать? Вдруг у неё какие-то проблемы? Мне она точно не доверит их. А что, если…

— Доброе утро, — слышу позади голос Николь.

На ловца и зверь бежит.

— Доброе, — поворачиваюсь к девушке и собираюсь поцеловать, пока не опомнилась, но не получается.

— Дядя Глеб, доблое утло!

— Привет, принцесса! — подхватываю на руки Дианку и кружу в воздухе на вытянутых руках. — Как спалось? Готова идти в сад?

— Глеб, я могу сама отвести Диану, мы не будем тебя отвлекать, — строго говорит Николь и смотрит на меня прямым взглядом.

Да что ж могло случиться за эту ночь?! Какая муха её опять укусила?!

— Кто сказал, что вы меня отвлекаете? Да и как ты собралась везти Диану? На автобусе, что ли?

— А что не так с автобусами? — с вызовом произносит девушка и я понимаю, что режим «колючки» снова включен.

— А то, что утром в автобусе с маленьким ребенком ехать небезопасно. А вам на другой конец города добираться. Поэтому не выдумывай глупости, а лучше сделай нам кофе.

Согласен, прозвучало грубовато… Но это была неконтролируемая ответная реакция на её шипы, выставленные по непонятному мне поводу.

— Конечно, Глеб Викторович, непременно сварю. Это моя обязанность, — наигранно послушным тоном отзывается Николь, когда я уже почти выхожу, чтобы отправиться в ванную.

Ну ясное дело — она не могла оставить мои слова без ответа. Ладно, приведу мысли в порядок и попробую еще раз поговорить.

Когда я выхожу из ванной, по всей квартире разносится аромат свежесваренного кофе. Я быстро одеваюсь в своей комнате, стараясь не разбудить Альбину. Но зря я вообще об этом заботился — её из пушки не разбудишь. Вот, что значит — полное отсутствие материнского инстинкта.