Обретенная - Сергей Плотников

Когда капитан запаса поняла, по чью душу в поместье вот-вот высадятся вооружённые псионики, действовала она мгновенно. Сначала – спрятать от пси-обнаружения детей. Пустая арена для этого подходила отлично. Потом сдаться, врубить прямую линию связи с администрацией императора или попробовать сбежать – по обстоятельствам. В любом случае дома её не оставили бы, потащили бы в лабораторию или ещё куда, и дети получили бы шанс слинять из поместья. Однако стоило Натане и детям выйти из зоны контроля камер, как дежурные «лесники» показали свою истинную сущность. Домашняя сеть теперь отклоняла все внешние вызовы, включая экстренные, и рем Пау и её детям оставалось только одно: попытаться пробиться наружу с боем. Затолкав брата и сестру в экранированное помещение и спрятавшись сама, аристократка попыталась на скорую руку проработать хоть какую-то пусть даже не стратегию – тактику столкновения. Вот только выбор подкачал: ничего умнее, чем воспользоваться временным укрытием от пси-обнаружения и разбить первую сунувшуюся поисковую группу, на ум не приходило. Женщина поняла, что просчиталась, только тогда, когда атакующие волной повалили в зал.

Дротикомёты – это ещё было ожидаемо, но вот полноценная штурмовая броня начисто сводила на нет её шансы воспользоваться преимуществами в сенсорике и подобраться на расстояние удара: раскидать несколько человек рем Пау ещё могла, но убить или надолго вывести из строя – нет. Лиссу и особенно Гора, скромно отметившего, что на них она может рассчитывать, Натана тоже не воспринимала как полноценные боевые единицы и в расчёт не взяла, а ведь брат и сестра о себе уже достаточно рассказали. Нет, не поверила, машинально отмела скупые рассказы о боях, как результат игры детского воображения… фэйл на фэйле, как сказали бы земляне.

Однако за ту пару минут, что капитан запаса и двое школьников прятались, отрезанные стационарными ГБШ от внешнего мира, ситуация вокруг успела поменяться ещё раз. Уже готовая уйти в бесполезный рывок Натана почувствовала стремительно нарастающую опасность сверху – и едва успела оттащить брата и сестру в сторону. Страшный удар пробил потолок зала, а вслед за падающими обломками в пролом прыгнул Миш.

Стыдно признать, но в первую секунду Натана не узнала собственного настоящего мужа – настолько сильно его теперешняя эмосфера отличалась от привычной картины, найденной в вернувшейся памяти. Помнится, Михаила сильно волновали внезапно возникающие проблемы, связанные с людьми, особенно поначалу, – он просто не знал, как себя вести. И только железобетонная уверенность, что без его «превозмогания» семья просто не сможет нормально жить, заставляла инженера переступать через себя снова и снова. Этого Михаила волновали совсем другие вещи: на атакующих он смотрел с холодной рациональностью, как на предметы, с которыми надлежит провести некие манипуляции, и наплевать, желают они что-то там или нет. Мужчину не волновало, что его атакуют псионики, что его могут ранить или даже убить, – в себе и в своих силах он был странно уверен, как будто выполнял размеренную, насквозь привычную работу. Навести свою чудовищную двуствольную пушку примерно в направлении атаки, выжать спуск, ещё довернуть, ещё и ещё – и это в том числе и во время падения вниз головой!

Пока Натана пыталась войти в ситуацию, Гор и Лисса уже сорвались с места, как будто так и надо было. Серая «стена», которой так испугался полицейский в Сарде, наглухо прячущая чувства детей, надёжно скрыла атаку под прикрытием падения, а потом семейное трио с грацией и изяществом мясорубки перемололо штурмовой отряд рем Дажа. Как оказалось, даже милая и чувствительная Вася, вцепляющаяся при каждом удобном случае в чудом найденную маму, как в спасательный круг, умеет одним касанием превращать плоть под бронёй в месиво из костей и мяса, а Егор, проявляющий все задатки боевого кинетика, делает то же самое и на небольшом расстоянии. Несколько секунд – и Натана успела только к шапочному разбору. Миша всё-таки зацепил одного из нейтрализованных небольшим боевым автономным модулем противников, которым мужчина умудрялся довольно умело компенсировать отсутствие у себя телекинеза, но то была последняя вспышка активности отряда «лесничих».

Испытывая жгучий стыд за не вовремя напавший ступор и пытаясь хоть сейчас сделать что-нибудь полезное, рем Пау применила свои медицинские навыки, заодно в первый раз получив возможность рассмотреть вблизи лицо супруга – вживую, а не на фотографии или в воспоминаниях. От одного касания к любимому её словно током пробило – разрозненные воспоминания о человеке сложились наконец в единый цельный образ… Потом она просто поддалась древнему инстинкту. И едва не схлопотала сердечный приступ, когда внутри зоны, защищённой генераторами белого шума, появилось ещё одно действующее лицо. Красноголовый штурмовик – красная прядка в волосах лишь дополняла образ кинетика огромной силы, и ей очень не понравилась случайно увиденная сцена. Кто знает, что случилось бы, но… глядя на эту женщину, даже девушку – довольно юную, – Натана испытала предельно странное ощущение: так могло бы ощущаться отражение в зеркале, если бы его можно было почувствовать при помощи дара. Голову прострелил приступ несвоевременной мигрени – похоже, красноголовая испытывала те же проблемы. Но самым страшным оказался строенный удар эмоций близких людей: Миш явно любил эту девушку, а дети… дети увидели в ней свою мать. Её саму – в другой женщине! От такого можно было на полном серьёзе двинуться умом… если бы ситуация позволяла. По счастью, ситуация была категорически против.

Пока Натана рем Пау под конвоем своего ожившего отражения, механически шагая, добралась до катера, у неё в голове слегка прояснилось. Немало этому способствовало ощущение полной пустоты вокруг – красноголовая показала класс и выбила в поместье всех за то время, пока Миш при поддержке детей отбивал нападение в зале Арены. По счастью, у рем Дажа не хватило мозгов оставить парочку своих марионеток на борту «Гордости» – возможно, он им в свете свежих сведений не доверял или просто побоялся оставить без прямого контроля. Как бы то ни было, но совершенно целый корабль позволял реализовать изначальный, признанный одной самоуверенной идиоткой глупым план: бежать на фиг из дома, внезапно ставшего настоящей ловушкой, забрав всех близких, и к чёрту будущее, сейчас бы спастись!

Оказавшись в привычных условиях в центре рубки на подиуме интерфейса прямого пси-контроля всех систем, Натана окончательно пришла в себя. Наконец-то её разум, утративший самоконтроль от череды накатывающих последние несколько минут (боже, прошло меньше десяти минут с момента, как она засекла садящуюся «Гордость»!) событий, заработал на полную мощность. Как результат, поместье было превращено в оплавленные камни и пепел, а космический корабль она вывела на орбиту и повела прочь с грацией, понять которую способен только другой офицер ВКФ.

Резковато отшила оператора контроля орбитального трафика, по оптимальной кривой вырвалась за пределы гравитационной тени планеты и с той же точки мгновенно ушла в гипер. Подсознательно она понимала, что выделывается перед обретённым – настоящим! – мужем, как и то, что усталый и раненый мужчина не способен оценить её мастерство, но нужно же было как-то реабилитироваться хотя бы в собственных глазах?

Но вот катер ушёл в прыжок – и настало то самое «потом», на которое все участники событий отложили разбор полётов. И вновь Миш взял ситуацию в свои руки – изящно заставив всех слушать себя и разрядив сгустившееся напряжение. Он начал говорить – спокойно, размеренно, и по мере того, как Натана вслушивалась в его речь, она словно переживала вместе с ним весь тот ужас потери и отчаянных поисков, что скрывался за его простыми и даже немного легкомысленными словами. И – она ничего не могла с собой поделать – с каждым словом влюблялась в этого нового для неё Михаила заново. Как девчонка, право слово!