Блеск и нищета инстаграма - Дарья Донцова

– Женщина – специалист по украшениям? – уточнила я.

– Нет, – засмеялась Люся, – Антонина Васильевна Пикина – доктор наук, профессор. Пишет книги по народному творчеству, преподает в художественном училище. Рассказывает студентам про разные вышивки, поделки. Палех, хохлома, северные всякие штучки. Я вообще ничего про это не знаю, а она все. Антонина мне мои браслетики придумала. У нее есть знакомые монахини в Калужской области, они эту ерунду из ниток плетут, в своей лавке продают. Очень радуются, когда я сто штук у них беру. Дизайн тоже Тонечка придумала. Она все-все про народное творчество знает, на своем поле очень авторитетная.

– Скорей всего браслет, что на фото, сделали просто так, – вздохнула я, – это типа макраме.

– Давай проверим. За спрос не бьют, денег не берут, – засмеялась Люся, взяла телефон и затараторила: – Тосик, можешь на минутку ко мне заглянуть? А-а-а! Тогда мы к тебе. С Виолой, дочкой Лени, вопросик у нее есть по плетеному браслету. Уже бежим. Пошли.

Последний глагол адресовался мне.

– Куда? – предусмотрительно уточнила я.

– Уж не на Кудыкину гору, – усмехнулась Люся, – на седьмой этаж. Соседки мы. Эх, нет у меня ничего вкусного на вынос. Неудобно с пустыми руками-то.

– В соседнем доме есть супермаркет, – вспомнила я, – припарковалась там на стоянке. Можно купить пирожные.

– Шикарная идея, детка, – восхитилась Люся. – Ты умняшка!

Мне вдруг стало хорошо и спокойно. Давно я не слышала слово «умняшка», которое являлось наивысшей похвалой у Раисы. Я могла его заслужить, если вымыла к приходу домой усталой тети посуду. Или зимой взяла здоровенную лопату и отправилась чистить снег вместо Раисы. Услышать: «Ты умняшка», это как серебряную медаль получить. Почему не золотую? Да потому, что еще есть слово «Дурашка». Я впервые услышала его, когда Раису по «Скорой» увезли в больницу, у тетки воспалился аппендикс. Семилетняя Вилка осталась ночевать одна, утром не пошла в школу, вытащила из морозильника щучью голову, бросила ее в кипяток, добавила туда криво нарезанные лук, морковь, картошку, потом налила «уху» в стеклянную банку и поехала в Боткинскую. Как я туда добиралась отдельная история, как искала в разных корпусах Раису, сюжет, достойный Гомера. В конце концов первоклашка обнаружила тетку в коридоре. Ее уже прооперировали. Я села на кровать и протянула Раисе банку.

– Вот! Суп тебе сварила. Ешь!

Раиса взглянула на стеклянную тару и воскликнула:

– Ах ты моя дурашка! Принеси мне ложку, попроси ее на кухне, она в конце коридора.

Пока я бегала за столовым прибором, по отделению невесть как разнеслась новость о семилетней сиротке, которая привезла своей тете собственноручно состряпанную ушицу. Я не ожидала ни от Раисы, ни от ее соседок по коридору, ни от медперсонала ливня похвал. Супчик хотели попробовать все, включая заведующую отделением. Женщины пришли в восторг, называли меня хозяюшкой. Потом меня отправили на машине с шофером домой, строго-настрого приказав более одной не путешествовать по Москве. Когда я очутилась дома, ко мне пришла тетя Вера с пятого этажа и забрала к себе.

– Эй, очнись! – дернула меня за рукав Люся.

Я вздрогнула, выпала из воспоминаний, и мы пошли в магазин. Купить сейчас сладкое к чаю очень просто, процесс занял минут десять, мы поднялись на седьмой этаж. Люся нажала на звонок, дверь незамедлительно открылась. На пороге стояла полная женщина лет шестидесяти, на ее лице сияла улыбка, на голове был тюрбан из полотенца.

– Вы копуши, – засмеялась она, – беговые черепахи. Я уже краску смыла, волосы только не высушила. Топайте на кухню. Я чай заварила.

– А мы купили венгерские ватрушки, – похвасталась Люся.

– С творогом! – пришла в восторг Антонина.

Люся ойкнула:

– Прости! Забыла, что ты худеешь.

– Сидеть на диете намного приятнее с ватрушкой в зубах, – хихикнула Тоня, – я их обожаю. Вилка, ты совсем не похожа на Леню.

– Она красавица, а Ленька так себе, – сказала Люся. – Суши волосы, мы подождем.

Антонина размотала полотенце, я приоткрыла рот. Волосы тетушки были ядовито розового цвета.

– Ну ваще! – всплеснула руками Люся. – Ты прямо… слов нет. Вилка, как тебе?

– Супер, – похвалила я Антонину.

Хозяйка взглянула в зеркало, которое висело в прихожей.

– Девочки, я не похожа на безумную бабушку Барби? Старушку, которую Кен решил в психушку сдать?

Люся прыснула и ответила:

– Знаешь, это намного лучше, чем голубой еж, в образе которого ты пребывала последний месяц.

– Розовый цвет очень освежает, – нашла я подходящие слова.

Тоня потрясла головой.

– Эх! Сколько ни свежи кислую капусту, она в молодой вилок не превратится.

Люся пошла по коридору.

– Хватит стонать!

– Не сочный я виноград, – пробормотала хозяйка.

– Вы изюм, – заявила я, – а он во много раз слаще винограда.

Антонина рассмеялась и двинулась за Люсей.

– Ну, показывайте свой браслет, – попросила Антонина, съев третью ватрушку.

Я вынула телефон и продемонстрировала фото:

– Вот!

– Где ты это взяла? – поинтересовалась Антонина Васильевна.

– Вам знакомо это украшение? – задала я свой вопрос.

Пикина кивнула:

– Мгани.

– Чего? – напряглась Люся. – Мгани?

Антонина кивнула:

– Племя, о котором почти ничего не известно, все сведения о мгани отрывочны. Ряд исследователей вообще считают их фольклорными персонажами. История мгани такова: много сотен лет назад в Африке появились белые, как снег, люди с голубыми глазами и желтыми волосами. Откуда они взялись, никто объяснить не мог. Просто возникли. Чужеземцы оказались умными, они научили местное население разным полезным вещам, в частности говорили, что ни в коем случае нельзя есть мясо умерших обезьян, иначе все вымрут от болезни. Уже в наше время, когда на Африканском континенте разбушевалась лихорадка Эбола, ученые поняли, что подавляющее большинство заболевших лакомилось мясом диких обезьян, не брезговало есть падаль. Откуда мгани могли знать про лихорадку Эбола? И про ее связь с приматами? Современники выяснили это сравнительно недавно.

Если верить преданиям, которые старики рассказывали детям, то мгани были мирными, спокойными, совершенно не агрессивными. Им не нравилось оружие, убийство животных, странные люди пытались отучить местное население заниматься охотой, подталкивали всех к развитию сельского хозяйства. Но, к сожалению, не все ценят любовь и внимание. Кое-кто считает эти чувства проявлением слабости и начинает хамить тому, кто не дает отпора. И, увы, существуют экземпляры человеческой породы, которые занимаются воровством, грабежами, могут убить себе подобного.