Блеск и нищета инстаграма - Дарья Донцова

– Тебе домой пора, – оказала я сопротивление, – бадеды проснутся, увидят, что внука нет, и заработают мигрень.

– Спасибо, что не сказали «инфаркт», – ухмыльнулся Илья. – Всегда, когда я поздно вечером ухожу из дома, оставляю на столе записку: «Ушел в шесть, у нас кросс перед занятиями». И все спокойны. Между прочим, уже час ночи. Я бы сейчас отправился. Лучше подождать, чем опоздать.

– Согласна, – кивнула я и пошла в коридор.

– На чем помчим? – спросил мне в спину Илюша, – на мотоцикле или на вашей драндулетке?

– Только в машине! – заявила я. – Никакого двухколесного транспорта.

– Однако вы трусиха, – решил взять меня на слабо Илья.

– Да, – весело призналась я, – именно так.

– Вам не кажется, что цена странная? – спросил Илья, когда я выехала на проспект, – десять тысяч рубелей!

– Когда он озвучил цифру, я подумала, он сейчас добавит: «евро», – призналась я.

– Не нравится мне дешевизна, – отметил Илья. – Вот.

Я посмотрела на предмет, который он мне протягивал.

– Что это?

– Маячок, – ответил Илюша, – работает трое суток. Если вас решат похитить, то непременно обыщут, отнимут мобильный, часы, обувь, глаза завяжут. А прибор в желудке сигнал подавать будет. Я его уловлю и поеду за бандитами. Главное, пока ничего не ешьте и не пейте.

– Если меня бросят в подвал, навряд ли твоя аппаратура обнаружит, где я нахожусь, – усомнилась я.

– Не знаю, – откровенно признался Илюша, – ни разу еще таким не пользовался, хочется попробовать. Может и не сработать, а может и спасти вам жизнь. Нужно любой шанс использовать. А по поводу цены… Если Форко настоящий колдун, то, возможно, у него свои принципы.

Я притормозила на светофоре.

– Извини, не уследила за твоей мыслью.

Илюша показал на ноутбук, который держал на коленях.

– Некоторые шаманы боятся потерять свою силу, а она может исчезнуть, если колдун жадничает, просит много денег. Поэтому кое-кто просит только на еду и жилье. Возможно, Форко из таких, он идейный.

– Сейчас разберусь, – процедила я.

Без десяти два мы оказались на нужной улице у самой обычной пятиэтажки.

– Ну и дыра, даже домофона нет, – заметил Илья, подходя к подъезду, – глотайте быстро маячок.

Ощущая себя агентом внешней разведки, я подчинилась, и, лишь когда плоская вещица провалилась в мой желудок, догадалась спросить:

– А как его вынуть после использования?

Илья засмеялся.

– Догадайтесь.

– Маячок… э… э… – забормотала я, – пройдет длинный путь по организму и… но… Как тебе прибор отдать? Он электронный, мыть его нельзя.

Илья погладил меня по плечу.

– Вилка! Штукенция одноразовая. Пройдет весь путь по кишкам и тихо уплывет по канализации.

Я потупилась. Да уж, хороший вопрос я задала, главное, умный очень.

– Жду в машине, – сказал Илья. – Если маячок будет стабильно показывать ваше местонахождение, я сижу спокойно. Но, если через час не выйдете, подниму тревогу.

– В таких домах нет черного хода, – пояснила я, берясь за ручку двери, – если из подъезда вытащат черный мешок, ты поймешь, где я. И «стабильное местонахождение» аппарат может демонстрировать, когда я буду смирно сидеть на стуле или когда меня придушат и мое тельце так же смирно будет лежать на полу, пока колдун ищет лопату.

Илья изменился в лице.

– Не подумал, что вас могут убить. А зачем колдуну лопата?

– Один-один, – обрадовалась я, – мой вопрос: как помыть устройство, чтобы отдать его тебе, уравнен твоим вопросом про заступ. Зачем колдуну лопата? Чтобы похоронить трупик Арины Виоловой.

Оставив Илью переваривать информацию, я вошла в парадное, ощутила мерзкий запах и, стараясь не дышать, поднялась на нужный этаж.

Дверь мне открыл юноша самой обычной внешности. На его голове была голубая чалма, украшенная стразами, он нацепил красный халат, расшитый драконами, снизу выглядывали ноги в джинсах и старых тапках.

– Мгани ужасен, только Форко способен его сделать, – замогильным голосом произнес он и показал на проем, – ступайте в комнату.

Я проследовала туда и увидела крохотное помещение с раскладным диваном и потертым креслом.

Форко сел на софу, я устроилась напротив, разглядывая предметы, которые находились на маленьком столике: ароматические палочки в бутылке, такие ставят в туалете для освежения воздуха, керамическая фигурка ангела. Носовой платок из ткани. Зажигалка, шприц.

– Вы Форко? – уточнила я.

– Колдун в сотом поколении, – подтвердил юноша.

– Кто у вас в семье чернокнижник? – поинтересовалась я.

– Чего? – не понял Форко.

Я заменила непонятное слово.

– Кто из вашей родни чародей?

– И отец, и мать, – без стеснения солгал дурачок.

Приди мне в голову идея пообщаться с магом, решить с его помощью некие проблемы, то я бы мигом ушла. С первого взгляда было видно, что Форко глупый мелкий мошенник. Но в его объявлении было слово «мгани», и это приковало меня к креслу. Хорошо помню, как Антонина Васильевна объяснила, что о мгани почти никто не знает, слово это известно лишь узким специалистам. Форко ни с какого боку на такого не похож. Он где-то услышал про мгани. Где? Вот это я сейчас и постараюсь выяснить.

– Ваши родители африканцы? – завела я беседу.

Понятно, что курносый нос, голубые глаза и светлая кожа всегда свидетельствуют об африканских корнях, но пусть Форко сам это подтвердит.

– Не совсем, – ответил юноша, – отец стопроцентный японец. А мама родилась в Индии. У папы вся семья самураи, они владели волшебством. Фильм «Шаолинь» смотрели? Это про них.

Я сделала глубокий вдох.

– Понятно. А ваша мама, она кто по национальности?

– Родилась в Индии, – повторил юноша, – она индейка! А ее родители шаманы! Они дочь с пеленок обучали всякие травы собирать.

Перед моим мысленным взором предстала птица, похожая на большую толстую курицу. Ее тело украшало голубое сари, на лапах звенели многочисленные браслеты, клювом индейка выдергивала из земли какие-то цветочки и складывала их в стог. С индианкой ее роднила одежда и украшения.

Я моргнула, восхитительное видение исчезло.

– Родители иностранцы, а вы живете в Москве.

Глаза Форко забегали.