Ящерка для Инквизитора - Анастасия Бран

же самое. Внимательные осмотры и гиперопека всю жизнь сопровождали меня, не желая отпускать. Только вот сейчас такую заботу и беспокойство проявлял абсолютно посторонний для меня мужчина. Хотя положа руку на сердце, его забота была не менее приятна.

«Такой красавчик, а почему-то беспокоится обо мне. Неужели нравлюсь?» — подумала я, а потом отмахнула глупые мысли. — «Просто я нужна ему для расследования и всё. Ему не хочется потерять мой острый нюх, ведь пока что я единственная, кто смог продвинуться так далеко».

Не желая признаваться самой себе, что я уже начала привязываться к мужчине, просто постаралась переключить фокус на другое. К моменту моего возвращения из мира грёз мужчина уже открыл мне дверь в карету, которая довольно быстро довезла меня до академии. Мы чинно попрощались, я пообещала выспаться, а потом зашагала по направлению к общежитию, где и планировала выполнить свои слова — просто лечь спать.

Но, я была бы не я, если бы не попала в глупое положение прямо при входе на факультет огневиков.

Не успела я пройти и пары шагов, как меня с огромной скоростью врезался огненный шарик, внутри которого была какая-то зелёная субстанция. Шарик больно обжёг, а его содержимое со звуком «чмафк» размазалось по моей форме, совсем немного попав на одежду. Резкий запах сразу вдарил в нос, и я застыла, с ужасом понимая, что это за жижа.

Экстракт полыни, на которую у меня, с самого раннего детства ужасная аллергия.

Вокруг меня не было ни души, а я даже не понимала, кто был тот, кто запустил в меня, с первого взгляда, безобидный шарик, который легко может оказаться смертельным, если мне никто не поможет.

Последней мыслью, прежде чем я отключилась, была:

— Ну, хоть высплюсь, наконец-то.

Глава 21

Жутко болела голова. Ломило каждую клеточку тела, а двигаться у меня так и не получалось. Впору закричать от бессилия, но даже это было выше моих сил. В нос ударил запах лекарств и травяных настоек, значит все-таки кто-то нашел меня и я в больничном крыле. Рядом со мной кто-то приглушенно разговаривает, но разобрать хоть слово не удается. Усилием воли попыталась хоть что-то сказать, но получилось невнятное мычание.

— Тише, адептка Вирдон. Вам еще нужно поспать. — Пробормотал хриплый голос и мне в горло влили что-то вяжущее, но прохладно, отчего я снова начала уплывать в темноту.

Таких пробуждений было несколько и каждый раз кто-то был рядом. Я не могла открыть глаза и посмотреть на моих надсмотрщиков, но голос каждый раз принадлежал разным людям. Не было даже намека на знакомый звук, а я нервничала еще больше. Точнее в те редкие моменты, когда все-таки приходила в себя, я очень отчетливо понимала и помнила, что со мной произошло и где я нахожусь сейчас, и именно это выводило меня из себя.

Поразительная способность злиться даже тогда, когда ты не знаешь что с тобой и когда уже придешь в себя окончательно. Я потеряла счет времени. Единственное, что я не понимала и не могла высчитать, сколько я уже в таком состоянии нахожусь.

Череда редкого бодрствования и долго сна не прекращалась, пока в один прекрасный день, я, по привычке, очнувшись, просто распахнула глаза и это не принесло мне ни боли, ни страданий.

Я действительно находилась в крыле лекарей. Палата была на одного, а вокруг ни души. Даже заурчала внутренне, что все предыдущие разы мое пробуждение всегда сопровождалось лекарствами и кто-то был рядом, а сейчас вот она я и никого вокруг.

Немного приподнялась на подушках и откинула одеяло. Мне не терпелось осмотреть себя на предмет повреждений, но беглый осмотр ничего не дал, а поэтому, шатаясь, словно маятник, я медленно спустилась в кровати и и поползла в сторону ванной комнаты. Мне катастрофически сильно хотелось смыть с себя больничный запах, да и в целом душ не повредит, особенно, с учетом того, что я понятия не имею, сколько я пролежала без сознания.

Теплая вода придала сил отекшим мышцам и к концу купания, я вполне спокойно могла простоять на своих двух ногах, практически ни на что не опираясь.

Накинуть на себя, кроме той же самой больничной сорочки, было нечего, поэтому смирившись, я просто натянула ее обратно и только коснулась ручки двери, как была ею же сбита с ног.

Глухо застонав, я с треском рухнула на пятую точку, прямо на кафель и, уе готовая разразиться злой тирадой, подняла голову на того, кто вторгся ко мне в ванную.

— Адептка Вирдон! Вы всегда такая неугомонная? — зло прорычал он, быстрым шагом сокращая между нами расстояние и подхватывая меня на руки, словно пушинку.

От неожиданности, я даже забыла, что хотела сказать, а вот когда меня переложили на кровать, я мгновенно все вспомнила.

— Вы всегда врываетесь в ванную комнату к адептам или только я удостоена такой чести? — поинтересовалась я, скривив бровь и скрестив руки на груди.

— Нет, только к тем адептам, которые обещали мне выспаться, а в итоге попали в больницу, аж на месяц! — с каждым словом я все шире открывала глаза.

Месяц?!? Я была без сознания месяц…

Но сдаваться перед магистром мне не хотелось совершенно, а потому надула губы и произнесла:

— Выспалась же!

Теперь Сон Торад глотал ртом воздух, видимо пытаясь остановить поток мыслей, которые он хотел бы мне высказать, но я же леди, все-таки, а потому пусть засунет свое мнение куда подальше. У меня для нотаций есть отец, в конце-концов.

И тут дверь в палату распахнулась и явила мне того, о ком я только что подумала.

Граф Вирдон, собственной персоной.

— Очнулась? — коротко поинтересовался он… у Сон Торада!

— Да, как видите, жива здорова и уже успела огрызнуться.

Отец нахмурился и пристально на меня посмотрел. Щелкнул пальцами и дверь за ним захлопнулась, а в ней повернулся замок, отрезая нас от внешнего мира.

— Можно узнать, в чем я виновата, что вы на меня оба волком смотрите? — недовольно поинтересовалась я, не желая сдавать свои позиции. — Я просто шла на факультет. Ни с кем не разговаривала, даже не встретила никого. Откуда взялся этот огненный шарик, ума не приложу.

Мужчины молчали, буравя меня взглядом. Отмер первый Сон Торад.

— Это ваша дочь, вот и разбирайтесь. Я боюсь, отшлепаю ее прямо тут и плевать на условности.

Отец хохотнул, пытаясь скрыть смех за кашлем, а потом строго посмотрел на магистра.

— Вы о моей дочери говорите, уважаемый. Будьте добры, выбирайте выражения.