Скользкий лёд мечты - Ксения Вайсман

— Прости меня, это я виноват, что тебе пришлось через это пройти. Прости… Больше этого не повториться. Никогда. Когда бы ты ни забеременела, мы будем рожать. Обещаю, — ласково говорил Штоколов, вытирая слезы с ее глаз.

— Кирюша, а можно вопрос?

— Кончено, девочка моя, тебе все можно, — улыбнулся Кирилл, и поцеловал Лену во влажную от слез щеку.

— А многие девушки ждали от тебя детей?

— Ну, может быть, есть такие, о которых я не знаю, а так двое. Ты третья. Первый раз очень давно, лет пятнадцать назад, мы оба были молоды и оба решили, что ребенок ни к чему, тем более, что и планов на серьезные отношения не было ни у меня, ни у нее. А потом Кристина… Но карьера в Голливуде на тот момент стала для нее приоритетна, и она сделала аборт. Я вернулся вечером домой, а она сказала, что ребенка не будет. У нас случился крупный скандал. Наверное, в тот момент я и понял, что не смогу уехать в другую страну с женщиной, которая в одиночку, втайне от меня принимает такие решения. Она сказала: «В конце концов, матка моя, что хочу то и делаю!» И что-то оборвалось… Больше мне о беременности никто и никогда не говорил. Я очень хочу, чтобы у нас появился малыш, просто попозже, может через годик? Да?

— Как получится, — улыбнулась Лена, понимая, что пока Кирилл не оформит с ней отношения официально, больше она беременности не допустит.

Темченко действительно делал на пару Елены и Эдуарда большую ставку, поэтому увеличил для них время тренировок. Так и Лена и Кирилл практически целые дни проводили на одном катке. И Лене от этого становилось максимально некомфортно. Вроде бы вот, он ее родной и любимый человек, с которым она еще утром пила кофе на кухне, сейчас словно чужой. К нему нельзя подойти, нельзя поцеловать и шепнуть что-то ласковое на ушко. Для всех вокруг они не то, что не пара, они даже не знакомые! Лена смотрела на то, как в небольших перерывах к Штоколову подкатывают разные девушки, кокетничают и смеются. Кое-кто тоже занимался на катке, кто-то просто знал, что его можно поймать здесь и умудрялись пробраться в здание дворца, чтобы взять автограф. Он мило им улыбался, что-то говорил и девочки начинали покрываться румянцем. Лене порой хотелось подбежать и дать им по рукам, когда они лезли к нему обниматься, с криками: «Мое не трогайте!», но она понимала, что так нельзя… Для всех — он свободен. Но уговор это одно, а видеть воочию — другое!

— Лен, что такое? Ты вообще не собрана! — прикрикнул на нее тренер, — О чем ты думаешь? Куда ты смотришь?! Партнер перед тобой, кроме как его, ты замечать никого не должна. И думать нужно о программе, а не в облаках витать! Перерыв полчаса и чтобы вернулась сосредоточенная! — скомандовал Олег и отошел от бортика.

— Лен, правда, у тебя все нормально? — поинтересовался Эдик.

— Да, прости. Сейчас я соберусь, — пообещала Лена. И как ей казалось, она взяла себя в руки, но ровно до того момента, пока не заметила, как Кирилл направился с какой-то девицей в сторону кафе. Хотелось, броситься за ними вслед, усесться за соседним столиком и наблюдать. Но Эдик и Олег уже ждали ее на льду. До боли сжав кулаки и зубы до скрипа, Лена отправилась на лед.

Какого же было удивление Елены, когда, окончив тренировку, она увидела, что Штоколов все с той же девицей выходят на улицу и садятся в его машину! Лене хотелось просто броситься под колеса! Но пришлось просто поехать домой и готовить любимому мужчине ужин. Вернулся Кирилл вскоре, и честно сказал, что подвез девушку до дома и не более.

— Лена, пойми, для них я свободен. Я же не могу сказать: «Девушки отойдите от меня на расстояние метра, на нас моя жена смотрит!»?

— Я тебе не жена.

— Лена, ты же понимаешь, что это дело пары месяцев. Я считаю тебя своей женой, но я живу по определенным законам жанра… Пока не время афишировать наш роман, тем более что тебе нет еще и восемнадцати.

— Я понимаю, — обреченно кивнула Лена.

— Я обещал, что не пересплю ни с одной женщиной кроме тебя, я держу свое слово, а обед в кафешке, это просто ерунда.

— Знаешь, из-за того, что увеличилось время тренировок, я ничего не успеваю по дому. Может мне уйти из спорта? — неожиданно спросила Лена.

— Зачем? Давай лучше домработницу наймем!

— Я не хочу домработницу, я хочу вести хозяйство сама. И вообще, для меня спорт, это не вся жизнь… Это ты — гений фигурного катания и твоя жизнь без катка — не жизнь, а у меня иначе…

— Тем не менее, ты не должна уходить из спорта для того, чтобы готовить мне ужины и драить сковородки!

— А я бы хотела…, - пожала плечами Лена.

— Подумай, уйти просто, а вот вернуться… Я бы не торопился, — посоветовал Лене Кирилл, и девушка решила еще раз все взвесить.

Лене было крайне не просто, находиться рядом с Кириллом на одном катке и играть роль незнакомой ему девочки. Но, тем не менее, бросать спорт из-за этого было бы глупо. Тем более, Лена понимала, что это ненадолго. Во-первых, они скоро поженятся и рано или поздно всем станет известно, что Штоколов не свободен, а во-вторых, после Чемпионата мира он окончательно уйдет из спорта, а значит и на катке больше не появится.

Тем не менее после разговора, Штоколов решил, не стоит перегибать палку в своем общении с противоположным полом на глазах у Лены и стал вести себя куда скромнее, ссылаясь на занятость, довольно быстро отсылал всех, кто хотел с ним пообщаться. А потом он возвращался домой и становился тем же родным и близким Лене мужчиной, которого она провожала утром на тренировку. Вообще, дома, когда никто кроме Лены его не видел, Штоколов становился несколько другим. Более нежным, чутким, ласковым. Словно исчезала маска самодовольной заносчивости, что так гармонично смотрелась на нем, когда вокруг находился хотя бы один зритель. И как ни странно, его гордость, самовлюбленность и некая дерзость никого не раздражали, напротив, приковывали внимание и притягивали восхищенные взгляды. Он казался непотопляемым крейсером, которому не страшна ни одна волна и ни один айсберг. И казалось все в его жизни было, есть и будет идеально, как его вращения и прыжки. Кириллу никогда не хотелось, чтобы на него смотрели и думали: «Каким трудом ему все достается! У него железная выдержка и трудолюбие». Нет. Хотелось, чтобы все смотрели и думали: «Счастливчик! Чемпион! Как легко ему все дается! Еще бы, у него же великий талант!» И чтобы все казалось легко и просто, приходилось трудиться буквально до потери сознания… И вот сейчас, когда он готовился к Чемпионату, хотелось только одного — победить! И желательно так, чтобы о нем заговорил весь мир. А для этого было недостаточно хорошо выполнить те прыжки, что он делал и раньше. Требовалось учить новые четверные… Колено ныло беспрестанно, но Штоколов не обращал на это никакого внимания. Он шел к победе.

Прошла еще пара месяцев, и приближался день рождения Лены. День ее совершеннолетия.

— Ко мне хотят приехать родители, — честно сказала Кириллу Лена.

— Зачем?